Натюрморт с живой белкой (СИ) - Горышина Ольга - Страница 26

— Сумасшедший!

Денис кивнул. Выходит, она произнесла это хотя бы не по-французски. Сердце колотилось в висках, заглушая все звуки, кроме хриплого дыхания Дениса.

— Думаешь, пяти минут нам хватит?

Белка свела брови — «энаф»? Хватит? С чего он вдруг заговорил с ней по-английски? И о чем? В висках продолжало стучать, мозг отказывался процессить любые слова…

— Булочная далеко? Твой отец только вышел…

Ах вот оно что! Она похолодела вся — от макушки до кончиков пальцев, и, не дослушав, заехала пяткой Денису прямо в подбородок, забралась с ногами на подушку и вжалась в стену. Язык распух. Кто прикусил его, он во время поцелуя или она сейчас, пытаясь освободиться от его горячего тела, уже не важно. Пока между ними есть расстояние, но что в этой крохотной комнате с закрытой дверью значит один шаг?

— Пошел вон! Вон из моей комнаты!

Она орала в голос. И руку выкинула вперед в полную силу, так что по носу он должен был получить чувствительно. И плевать! Белка боялась, что майка на груди порвется сейчас от ее громкого дыхания. Как и резинка на шортах, растянутая до предела расставленными ногами. Она подтянула шорты на талию, радуясь тому, что решила оставить их на ночь.

— Бель, ты чего дерешься опять?! И чего орешь?! — Денис, продолжая пружинить на матрасе коленями, потирал кулаком бороду. — Я не глухой. Я просто не хочу уходить от тебя.

Он ухватился за ее дрожащие коленки и просунул голову между ног, почти коснувшись носом стены.

— Белла, почему ты меня гонишь? Нам будет хорошо вместе. Обещаю. У тебя ж ни с кем ничего серьезного, — он вытянул голову назад и взглянул вверх в идущее пятнами лицо Белки. — Иначе ты бы со мной не целовалась. Сейчас папа уедет, и мы будем одни. Не хочешь здесь, поехали ко мне. Я не сомкнул сегодня глаз. Я подыхаю рядом с тобой. Прекрати издеваться. Пожалуйста. Я буду хорошим. Обещаю. Ты не пожалеешь…

Белка подняла ногу, но не смогла больше ударить Дениса. Он сжал ей коленку ладонями и впился в нее губами. Белка задрожала и, теряя равновесие, ухватилась за стену. И пока Денис взбирался губами от коленки к втянутому пупку, так и стояла распятая, не открывая глаз и не чувствуя ничего, кроме обжигающей боли, следующей за его губами. И вот Денис поднялся с колен и оторвал ее от стены, приподнимая ладонями свободную ткань шорт и плотную бикини.

— Я не могу…

Она не смогла ничего сказать. Язык вновь оказался зажат его зубами. Увлекаемая руками Дениса, Белка поднялась на носочки и не устояла, повисла на Денисе, и тот в миг уложил ее обратно на подушку, втопив в нее голову поцелуем, чтобы Белка не смогла протестовать, когда его рука исчезла под резинкой шорт. Однако Белка схватила его за запястье, но больше уже ничего не могла и не хотела делать, если только держать его пальцы там и не отпускать.

— Ты не ответила про булочную…

Белка с трудом сомкнула губы, чтобы облизать. Денис глядел на нее с вызовом, и Белка, царапаясь, принялась подтягивать его руку к животу, но он пошел дальше, сомкнул липкие пальцы под майкой на ее зудящем соске. Белка приподнялась с подушки и столкнулась с ним лбом.

— Иди в душ. Или пусти туда меня.

Денис осторожно коснулся губами ее щеки.

— Судя по твоей комнате, папу ты своим видом не напугаешь. А вот по мне он сразу все поймет.

Денис скользнул губами по ее шее и сполз с кровати. Сквозь звон в ушах, она услышала шум водопада. Водогрей в кухне не щелкнул — горячую воду Денис не включил. Белка спрятала лицо в ладонях и ткнулась в дрожащие колени. Из открытого окна доносился шелест колес, детский смех, другие звуки, природу которых Белка сейчас не в состоянии была угадать. Она приподнялась над матрасом и подтянула шорты, хотя хотелось стянуть мокрые трусы прямо сейчас. Майка тоже промокла. Белка обтерла себя ладонями и поморщилась. Хотелось, чтобы снова пошел дождь. Прямо над ее кроватью.

Она с ожесточением сорвала простыню и скомкала в руках вместе с той, которую подняла с пола. В ушах продолжало шуметь. Белка свободной рукой ударила себя сначала по одному уху, затем по второму. Легче не стало. Грудь по-прежнему болезненно выпирала под майкой, и сквозь белую материю просвечивали темные круги.

В квартире тихо. Вода не льется. Пять минут давно истекли. Белка толкнула дверь ванной комнаты и замерла. Денис не оделся, он даже не завернулся в полотенце. Возможно, он и смутился, но вида не подал, продолжая ожесточенно орудовать во рту пальцем с зубной пастой. Белка задержала дыхание, убеждая себя в том, что он не больше, чем какой-нибудь натурщик — один шаг, два… Осторожно, чтобы не задеть обнаженного бедра Дениса. Вот и цель — барабан стиральной машины. Черт, там уже вещи Мартина — которые он бросил туда сам и другие, которые снял сейчас Денис.

— Что ты наденешь? — спросила Белка, не оборачиваясь.

— Плавки почти высохли, а футболка досохнет на мне. Впрочем, я уже привык ходить в мокром. Знаешь, благодаря кому?

Он уже выключил воду в раковине, и Белка понимала, что сейчас Денис смотрит на нее. Вернее, на мокрую ткань пониже спины.

— Денис, выйди, пожалуйста. Я тоже пойду в душ.

Он усмехнулся. Слишком громко в воцарившейся в ванной комнате с закрытым окном и дверью тишине. Но вышел. Белка с трудом удержала себя на месте — никаких задвижек больше. Минута. Две. Мартин будет дома. Денис не дурак. Во всяком случае, не настолько.

Тяжело дыша, Белка впихнула грязную одежду за постельное белье и захлопнула крышку стиральной машины. По голому телу бежали мурашки. Она непроизвольно стиснула ноги, умом понимая, что малость припозднилась с этим движением. Живот камнем тянул вниз, ноги подкашивались, но Белка заставила себя войти в душевую кабинку. Вода нагрелась быстро. Денис точно принимал холодный душ. Она же готова была свариться в кипятке, если только пар выпарит из нее следы непрошеных поцелуев. Белка намылила голову и тело, все, до последней клеточки. Теперь от нее будет пахнуть цитрусом. Надолго ли? Или до того момента, как она сядет с Денисом за один стол.

— Кофе?

Она забыла взять одежду и сейчас стояла перед Денисом в коротком полотенце и с отяжелевшими от воды волосами. Денис отступил, продолжая призывно держать в руках ароматную чашку.

— Папа еще не пришел?

Белка пробиралась по коридору к своей комнате, оставаясь к Денису спиной, чтобы не смотреть ему в глаза.

— Жалеешь уже, что прогнала меня так рано?

Белка к моменту вопроса ухватилась за ручку двери и потому осталась на ногах. Буркнув тихое «нет», она захлопнула дверь. Еще секунда рядом с ним, и ее не спасет никакой антиперспирант. Быстрее найти трусы, майку и юбку. Шорт, увы, третьих нет.

— Кофе будешь?

Денис продолжал стоять в коридоре. Белка схватила чашку и чуть не обожглась. Он усмехнулся ее неловкости и спросил:

— С сахаром или без? Этот с сахаром.

В ответ Белка просто отхлебнула от самого края, чтобы не расплескать пенку по полу. Денис умудрился за время ее одевания раздобыть полотенце и сейчас потянул Белку назад, чтобы промокнуть ей шею и концы волос.

— Денис, спасибо. Достаточно.

Белка не обернулась, тогда он развернул ее к себе — между ними осталась дрожащая чашка.

— За что спасибо?

Полотенце опустилось ей на голову и закрыло глаза.

— За все, — голос Белки дрогнул. — За то, что остановился.

Денис сдернул полотенце и перекинул через руку, точно вышколенный официант.

— Это сарказм? Сожаление? Или радость?

Белка на секунду прикрыла глаза.

— Денис, в английском это называется «ван-найт-стенд», я это не практикую. Извини.

Денис несколько секунд смотрел на нее молча.

— В русском это, наверное, называется пересып на одну ночь. Мне это тоже не нравится. Но, как я понимаю, у нас будет пара-тройка ночей. Это меняет дело или как? Мне одной ночи тоже мало. И мы уже чуть-чуть знакомы. Это немного разные понятия, чем уйти вдвоем из бара, не находишь?

Белка вцепилась зубами в край чашки. От кофейного аромата щипало ноздри, но она не могла оторваться. Сказать ему правду, означает — дать зеленый свет. Да он костьми ляжет, чтобы заполучить ее первым.