Требуются родители. История попаданки (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 43

— Спасибо, — обнимаю Эрика и целую его в губы. — Спасибо за этот удивительный подарок. Ты даже не представляешь, как много для меня значит поступок, который ты совершил…

Эрик хмыкнул.

— Ты говоришь про поступок, то есть, имеешь в виду, что я женился на тебе?

Я решила подыграть ему.

— Сильно много ты возомнил о себе, Эрик Варго, — фыркнула на его слова.

— Ты меня ранила в самое сердце, Рора! — рассмеялся Эрик. — Столько женщин мечтало окольцевать меня, и только ты удостоилась такой чести. Где возвышенные речи? Где подобострастный взгляд?

Кокетливо повела плечиком.

— Подобострастный взгляд будет в спальне, когда с тебя снимут эти штуки, а возвышенные речи… А разве они нужны? Я думаю, что главное — это поступки.

— Ты не жалеешь, что вышла за меня? На данном жизненном этапе, я больше похож на неудачника…

Я стала серьёзной и приложила пальцы к его губам, призывая замолчать.

— Не говори так… Я даже рада, что проделала такой долгий путь. Вернула своего сына и встретила тебя, Эрик. Ты стал настоящим путеводителем по новому для меня миру; сначала грубым, неотёсанным чурбаном, но потом смягчился… И я хочу, чтобы ты навеки остался со мной. Мы оба неидеальны, Эрик. Ты видел меня с разных сторон, а я видела тебя. Красивые отношения — это отношения не с идеальным человеком, а с человеком, с которым мы учимся жить… Принимаем его все стороны, ошибки… Наверное, мы с тобой идеальная пара… Знаешь, мне кажется, что судьба по-другому и не могла повернуть… Всё происходит правильно…

Мои слова прозвучали сумбурно, немного скомкано, но надеюсь, что мысль, которую хотела высказать, дошла до Эрика.

Эрик втянул в себя воздух и на выдохе сказал:

— Не поверишь, но, по-моему, в твоих руках я стал мягким тестом и ты лепишь из меня всё, что твоей коварной душе угодно, — он улыбнулся и поцеловал меня в висок. — Раньше я был тупым каменным бруском. Оглядываюсь назад, и стыдно за самого себя становится.

Улыбаюсь как дурочка. Эрик ведь признался, что это я на него так положительно повлияла. Не смотря на трудности и проблемы, он взял себя в руки и наконец-то начал принимать жизнь такой какая она есть и начал что-то делать, а не жалеть себя и убиваться по былому благополучию.

— Я буду рад провести с тобой всю жизнь, Аврора.

Смотрю в его синие глаза — Эрик говорит серьёзно, без лукавства. Глаза не умеют лгать. И я безумно рада, что эти слова произнёс здравомыслящий мужчина, которому могу доверить свою судьбу и судьбу своего сына… Нашего сына.

— Прости меня, что был таким идиотом… — тихо шепчет он, а я любуюсь…

У Эрика прекрасная улыбка.

Когда он улыбается вот так просто и действительно радостно, его улыбка очаровывает.

— Я иногда тоже вела себя не лучшим образом… Прости и ты меня.

— Это значит, что мы идеальная пара, — смеётся он.

Действительно… Когда мы перестали искать друг у друга соринки в глазах и рассмотрели свои собственные брёвна, то оба увидели, что мы Настоящие… Живые люди. А Эрик, более того — Мужчина. С большой буквы. И в нём очень много хорошего. А мужчина таким становится только благодаря мудрости женщины. Неужели этого мужчину вытащила я? Вытянула, можно сказать за жилы, за вены, из самой глубины души Эрика, куда он загнал себя настоящего и спрятал, укрыв обидами, заносчивостью, ложью и другими нелицеприятными качествами…

А ведь настоящий Эрик другой… Он… интересный, мужественный, заботливый, ответственный…

Я только что для самой себя произвела удивительное открытие — Эрик мне нравится. Очень нравится.

Может, я начинаю влюбляться в него? Или уже влюбилась?

— Время уже позднее, Артур спит. Заказы ты свои выполнила… — загадочно произнёс Эрик.

— И что? У тебя есть какие-то предложения?

— Есть, — хитринки в его глазах так и веселятся. — Если ты заметила, то мы сегодня поженились… Думаю, пора нам переместиться из гостиной в спальню…

— Ох… Эрик, но твоя рука и нога… — забеспокоилась за него.

Не хватало, чтобы он снова сломал себе конечности, которые едва срослись.

Эрик снова тихо засмеялся, свободной рукой притягивая меня к себе ещё ближе.

— Аврора. Я продолжаю носить экзоскелет только по твоей просьбе. Моя рука и нога уже в идеальном состоянии. Или ты сомневаешься во мне?

— Ну-у-у…

— Ах так, да? Сомневаешься в своём муже? Ну всё, жена, ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю…

Его глаза потемнели, а губы изогнулись в соблазнительной и многообещающей усмешке.

- Такие обещания кидаешь, а ведь тебе ещё экзоскелет снять нужно, — рассмеялась я и выскользнула из тёплых объятий.

Эрик изогнул бровь и демонстративно отщёлкнул здоровой рукой сначала один, а потом другой экзоскелет и уверенно встал на обе ноги. Пальцем той руки, что была сломана, поманил меня к себе, а я вдруг ощутила себя самой счастливой и желанной женщиной.

— Сначала поймай меня! — крикнула ему и заливисто рассмеялась, когда в доли секунды оказалась в тесных объятиях Эрика, своего супруга.

Не разбудить бы сына нашим смехом и криками…

Глава 27

Всякое неприятное событие неожиданно, даже если к нему готовились.

Эдуард Александрович Севрус (Борохов)

ЭРИК

Дверь в мастерскую Авроры была открытой.

Я остановился на пороге и с улыбкой обвёл взглядом тесную, но хорошо освещённую комнату, которая была заполнена хаотично сваленными вырезками из бумаги, рулонами и обрывками тканей, и даже детскими игрушками.

Длинный стол со швейной машинкой так же не минул сей участи.

Пестрота этой комнаты взрывала мой мозг, но как ни странно Аврора и Артур чувствовали себя здесь комфортно.

Сын находился в манеже и с удовольствием пихал в рот разные резиновые игрушки.

У него начали резаться первые зубки. Аврора знала, что необходимо делать, и я без сомнений доверился ей.

Артур увидел меня и громко запищал, радостно помахав мне резиновой игрушкой в виде большого бублика.

Широко улыбнулся ему, подошёл и взял сына на руки.

Вошёл глубже в комнату и сначала решил, что Аврора вышла, но наконец, увидел её.

Она стояла на коленях практически в самом углу комнаты, спиной ко мне: штаны были закатаны, ножки босыми, а попа отведена назад…

Увлечённая своим любимым делом, моя супруга не сразу заметила меня.

Она ножницами подрезала подол на длинном платье — решительно, не жалея алой ткани. Обрезки летели во все стороны.

Я завороженно наблюдал за ней.

Вдруг, она откинулась чуть назад и критически стала оглядывать дело рук своих.

У меня моментально заныло между ног: я вспомнил, как сегодня ночью Аврора обвивала мои бёдра своими стройными ножками, лёжа на кровати. Стонала, кусала губы и жаждала продолжения. А ещё она так на меня смотрела… словно я для неё целый мир и бесконечная вселенная.

Артур снова воскликнул, только теперь уже своё любимое «А-па!» и Аврора обернулась.

— О! Привет! Ты сегодня вернулся раньше, — заметила она, поднимаясь с колен.

Протянул руку, чтобы обнять её.

И Аврора с удовольствием нырнули в мои объятия, и подставила губы для поцелуя. Артур тут же с удовольствием перебрался на ручки к маме.

— Принял экзамен у курсантов быстрее, чем планировал, — пояснил ей и тут же недовольно поинтересовался: — А ты что, не рада меня видеть?

Аврора засмеялась и покачала головой.

— Очень рада. Мы с Артуром всегда скучаем по тебе и очень сильно ждём твоего возвращения.

Было невозможно приятно слышать эти слова. Особенно осознавать, что тебя всегда ждут. Что по возвращению твой дом встретит не холодной пустотой, а теплом, приготовленным ужином и желанной женщиной с твоим ребёнком на руках.

Аврора чаще всего именно так меня и встречала. Она знала, в какое время я возвращаюсь, и всегда выглядывала в окно с Артуром на руках. А когда я выходил из аэромобиля, радостно махала мне ладошкой и счастливо улыбалась.