Приключения менеджера. Война (СИ) - Терников Александр Николаевич - Страница 12

В стороне, около деревьев виднелось несколько басутских женщин. Они занимались очисткой от сучьев и листьев громадной груды ветвей, из которых устраиваются хижины дикарей.

Так нашим храбрым зулусам вначале улыбнулась удача, они нашли и вырезали около ста двадцати человек, пытавшихся спрятаться от нас, но потом пошла черная полоса: два их отряда попали в засаду басутов. Но басуты не могли на равных сражаться с зулусами, так что остатки зулусских отрядов вышли обратно к нам, потеряв не более 50 воинов. Басуты вначале имели такие же потери, несмотря на свое громадное превосходство в численности, но преследуя их увлекшиеся отряды нам удалось метким огнем перебить еще около 30 человек. На следующий день басуты уже попытались заманить в засаду наш отряд, внезапно отрезав нас с двух сторон в одной из долин. Кругом раздавались радостные крики торжествующих дикарей, размахивающих своим оружием. Не теряя времени, мы схватили винтовки и принялись за работу. Воины басутов падали, как мухи, но рассвирепевшие дикари не унимались и подступали все ближе. Прорвав ураганным огнем их ряды, мы расчистили себе путь и сумели прорваться и уйти от них с помощью наших лошадей. Мы счастливо избежали потерь со своей стороны, но эта неудачная засада стоила басутам еще 50 воинов. Это было особенно удивительно, так как в руках многих дикарей, напавших на нас, я увидел ружья, хотя стреляли они крайне плохо. Наверное, это был какой-то элитный отряд чернокожих. Когда я спросил об этом у Дитриха, он рассказал мне, что туземцы вообще плохие стрелки, а ружья у них, которые им продают их английские друзья, конечно, прескверные — многие из них были сделаны просто-напросто из газовых трубок, пулями же служили по большей части кусочки железа, отломанные от старой металлической посуды, и даже острые кремешки и камешки. Наши же ружья дикари прозвали "ручными молниями". Но, похоже, что теперь Мошвешве стягивал свои отряды со всех концов земли басутов, рассчитывая задавить нас их количеством.

У него почти 20 тысяч воинов, кажется, что пора нам бежать отсюда. А то, что мы не добрали до своей нормы две сотни человек, так наши зулусы не успеют быстро скрыться с этой территории. Пусть эти кровожадные дикари взаимно уничтожают друг друга, никто по ним скорбеть не будет. Да и местность вокруг нас была уже изрядно загажена трупами, которые наши зулусские друзья и не думали хоронить. Как бы на жаре, не подхватить какую-нибудь заразу. Я вспомнил, как вчера мы проезжали мимо одной из ранее разоренных деревень, зрелище было отвратительное. От вони гниющих тел было невозможно дышать — крики, вой, и карканье падальщиков служили подходящим звуковым сопровождением. Небо над нами потемнело от стервятников: в нем кружили черные вороны, пикировали стремительные коршуны и парили на широких крыльях грифы. Вокруг каждого трупа с распухшим от газов животом хохотали и выли гиены; похожие на маленьких собак шакалы, настороженно оглядываясь, подбегали, чтобы отхватить кусочек потрохов. Грифы подпрыгивали, хлопая крыльями, клевали друг друга твердыми, как сталь, изогнутыми клювами и ими же пробивали себе дорогу в брюшную полость. Благо, что зулусы любят вспарывать своим жертвам животы, это у них своеобразный фирменный знак. Высокие черно-белые марабу, торжественные, словно гробовщики, подкрадывались поближе, сверкая голодными глазами на голом, похожем на маску лице, снизу у них свисал с горла зоб — голый, розовый, точно его обварили кипятком. Своими длинными мощными клювами марабу отрывали полоски мяса, уже покрытого зеленоватой пленкой разложения, и, задрав голову к небу, широко раскрывали рот, с трудом пропихивая лакомый кусочек в забитый до предела зоб. А потом наши друзья зулусы украшают себе голову перьями этих милашек, и никакой трупный яд их не берет! Вонь от гниющего мяса и хищников доносилась до нас, мы изменили свое направление движение, на противоположную ветру, и поспешили убраться оттуда.

Я известил вождя Мкопане что наш поход окончен и мы уезжаем. Но я попросил его выделить мне пять зулусских воинов, фактически купив их жизни за дополнительные боеприпасы. Мкопане уже расстрелял почти все свои патроны и теперь постоянно клянчил у меня продать ему еще боеприпасы (как будто у него были деньги), и я, наконец, согласился. За 1000 патронов 5 зулусских воинов обязались отслужить мне пять лет, подчиняясь любым моим приказам. Мкопане при мне обещал жесточайшие пытки каждому, кто опозорит его и вернется в Зулуленд раньше срока. Также он сказал мне, что его поход прошел в целом успешно и на следующий год я уже увижу его командиром отряда в 2000 воинов, и он снова пойдет воевать басутов.

Нельзя допускать существование подобной мерзости. Басуты копаются в грязи, словно свиньи — бородавочники, добывая себе пропитание, вместо того чтобы охотиться и бороться за него, как делают настоящие мужчины. Оседлые басуты живут и плодятся, как муравьи. Нужно растоптать их муравейник! — объяснял мне Макопане.

Да неприятные люди, особенно потому, что собираются прислуживать англичанам! — отвечал я.

Довольные друг другом, мы расстались с ним.

Я осмотрел доставшихся мне воинов. Старший из них по имени Хаму (Ненасытный), был жилистый воин средних лет. Под слоем мускулов проступали ребра, обожженная до черноты кожа светилась здоровьем, точно шкура ухоженной скаковой лошади. На груди и руках у него виднелись уродливые зажившие шрамы ранений.

Он был одет в пеструю юбку и накидку из выделанной кожи. Его наряд был богато украшен перьями, боевыми трещотками и шкурами животных, указывающих на принадлежность к определенному импи (клану), голову его венчал пышный головной убор из перьев марабу. Вооружен он был обычно для зулуса — длинный щит из сыромятных шкур и ассегай, с длинным и широким лезвием. К древку из красного дерева наконечник крепился медной проволокой и грубым черным волосом из слоновьего хвоста. Голову мужчины охватывал черный и твердый, как камень, обруч индуны (старейшины), сделанный из глины и смолы и навсегда вплетенный в волосы. Этот символ власти у зулусов. Мне лично этот обычай кажется омерзительным, так как, похоже, что смола навсегда въелась в волосы, подобно жевательной резинке, и теперь нужно только бриться налысо. Да и свою голову этот товарищ, не мыл, наверное, с детства. Остальные четверо зулусов одеты и вооружены были приблизительно так же, только намного беднее и без обручей. Я заметил, что щиты у всех пятерых были красного цвета, наверное, они награбили в басутской деревне запасы краски и украсили их.

Ваш отец, отдал мне Ваши тела и души на пять лет. Теперь я буду кормить Вас, и приказывать Вам. Слушаться меня, беспрекословно — произнес я заготовленную речь.

Хаму немного знал английский и перевел воинам, они, что-то прокричали и вскинули вверх свои ассегаи. Понятно, они счастливы услужить Мкопане, а заодно и мне.

Где-то поблизости вскрикнула и зарыдала в темноте гиена, привлеченная огнем и запахом пищи. Далее где-то в долине охотились львы, продвигаясь навстречу восходящей луне: они не рычали, чтобы не вспугнуть добычу, а хрипло покашливали, перекликаясь, друг с другом. Дикая природа, казалось, была полна скрытых опасностей, особенно для человека. Похоже на заповедник, на равнине буры уже истребили всех опасных хищников, что бы те ни мешали пастись их скоту, а здесь басуты пустили дело на самотек. Любопытно, что в древности львы водились в Европе, Азии и Африке, но потом их почти везде истребили, так как они мешали жить людям. Кроме конечно Африки, но не думаю, что негры рассчитывают сейчас на толпы туристов.

Еще дважды басуты пытались перехватить наш отряд в пути до границы, но вовремя обнаруженные дозорными, они отступали под нашим ружейным огнем, потеряв два десятка своих воинов. Уже у самой границы мы чуть было не понесли ощутимые потери. Диверсионная группа басутов, заранее залегла в засаде, рассчитывая, что кто-то из нашего лагеря отлучится в туалет. Наши молодые буры, вдвоем, страхуя друг друга, с оружием в руках, далеко отлучились в кусты, и тут же начался переполох. Впрочем, все обошлось относительно хорошо. Один из наших юных буров был легко ранен, а один из нападавших басутов убит. В тот день мы уже начали страдать от голода, у нас оставался с собой только неприкосновенный запас продуктов, а басуты без устали гнались по нашим следам. К счастью нам попалась заброшенная плантация мучного дерева, мы быстро утолили свой голод его недозрелыми плодами, а затем без промедления продолжили свой путь. Наконец, воображаемая линия фронтира осталась позади. Далее за границей земель басутов, после пересечения пограничной речки, уже началась сухая степь, поросшая мелким кустарником, и пешие воины басутов не смогут преследовать наш отряд, так что наша эпопея с походом на бусутов счастливо завершена. Мои же зулусы относительно легко выдерживали наш темп передвижения, они бежали рядом с всадниками, схватившись за стремена запасных лошадей, ездить верхом эти африканцы не умели.