Приключения менеджера. Война (СИ) - Терников Александр Николаевич - Страница 15

Наступивший день был опять похож на предыдущий, но нам еще и приходилось совершать тактические армейские маневры. Впрочем, для Фридриха это было дело привычное, и он справился с ним блестяще. После утреннего завтрака мы пошли все вместе, не разделяясь, пока в 10 часов не встретились с нашими водовозами в условленной точке. До нашего водопровода было уже недалеко. Пополнив наши запасы воды, всадники уехали туда, что бы приготовить нам обед. Постепенно к 12 часам дошли туда и мы. Тут есть емкости с водой и даже обустроен небольшой водоем, чтобы поить скотину, но многие из нас с удовольствием в нем ополоснулись, что бы освежиться и смыть с разгоряченных тел пот, пыль и грязь. Пообедали пораньше, что бы ни привлекать к себе внимания глазастых английских старателей. Далее, Фридрих разослал вперед нас всадников в качестве дозорных, и ближе часам к двум они повстречались с дозорными буров, уже давно ожидавших нас. Мы продолжали маршировать и где-то к половине третьего соединились с нашим передовым отрядом и присланными бурами ополчением. Тех было 20 человек, не все приехали поддержать нас. Некоторые буры, а таких было три человека, сказались больными. Они хотели выждать и посмотреть, чем закончиться наше противостояние с англичанами, и лишь потом определиться со своим выбором. Бог им судья. Наконец, наши маневры были близки к своему завершению, и мы не спеша, выдвинулись к лагерю англичан у реки. Туда мы, собрав все свои силы, в один мощный кулак, прибыли в начале четвертого. К сожалению, из-за того, что местность вокруг была ровная и видимость хорошая, а также из-за того, что нас задерживали наши повозки, запряженные волами, англичане заметили нас издалека и всей своей многолюдной толпой собрались в своем лагере, вооружились и ожидали нас. Приближался решающий момент кровопролития. Из-за того, что жаркий летний день начинал уже завершаться, мы все уже порядком устали. Страха не было, было лишь желание, что бы все это, наконец, закончилось, так или иначе. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Подойдя к незримой границе, откуда наш отряд с помощью наших современный ружей мог вести прицельный огонь, мы стали рассредоточиваться, полу окружив лагерь англичан. Фридрих приказал только по его команде открывать огонь, я ему уже намекнул, что готовлю старателям каверзу, после которой надо сразу начинать стрельбу. Я осмотрел своих солдат, лица сытые, большая половина из них на вид бодрые вояки, они не подведут, можно начинать. После этого я позвал своего назначенного гонца зулуса и вручил ему мой "подарок" для британцев.

Нет, это было даже очень обидно. Мы столько готовились, я ломал голову полдня, потом подготовка к выступлению, потом полтора дня тащились сюда, изнывая от жары и жажды, а вся наша битва заняла не более получаса. При этом активная фаза боя продолжалась не более 10 минут. Мой зулусский гонец пошел к старателям, передать мое послание. Англичане начали осыпать его и нас насмешками, издеваясь над ним, толкая и оскорбляя зулуса. Контингент здесь собрался все больше такой, каким и не всякая тюрьма строгого режима может похвастаться. Вся человеческая накипь из метрополии, которую спровадили в Капскую колонию, что бы немного разгрузить бюджет от их доставки за казенный счет на Австралийскую каторгу. Далее, в колонии, из них самые отчаянные, дерзкие, и не признающие никаких законов, кроме собственных желаний, добрались сюда. Воры, убийцы, насильники, в лучшем случае простые мошенники. В общем, все они были отъявленные мерзавцы, как говориться на теле таких людей уже очередного клейма негде поставить, уже все место занято. Зулус начал говорить, но из всей моей речи, он запомнил только пару английских слов, к которым он щедро прибавил свои слова из зулусского языка. Никто ничего не понял, но это было и неважно, главное, что он сумел раздавить капсюль своей мины. Англичане основной толпой сгрудились вокруг него, пытаясь разобрать, что же он все-таки им пытается говорить. Впрочем, они оставили в дозоре человек сорок, что бы те наблюдали за нами, и в случае чего, своими выстрелами предупредили их о начале боя. Эти, собравшиеся дозорные, радостно кричали нам ругательства, трясли в воздухе своими кулаками или махали винтовками, угрожая нам. Тут раздался мощный взрыв, зулус погиб смертью храбрых, но смерть его не была напрасной. Взрывом убило около 20 человек, еще приблизительно столько же было ранено, что, учитывая яд в поражающих элементах, было почти одно и тоже. Около тридцати человек было контужено при взрыве, и на какое то время они выпали из реальности, остальные из собравшихся были ошарашены взрывной волной.

Огонь! — скомандовал нам сразу Фридрих.

Мы сразу же открыли ураганный огонь из всех стволов по британским дозорным, выпустив сразу около 700 зарядов. Большинство из них, человек 20 были убиты и ранены, остальные попрятались. Тут же, наши 80 всадников по флангам поскакали ближе к лагерю, что бы оттуда стрелять уже прицельно, а мы вели заградительный огонь по стоянке британцев, не давая высунуть тем голову, сами же не спеша приближались к ним. Так как в лагере старателей невредимыми оставалось всего лишь около 60 человек, то самые умные из них тут же поняли, что у них дело очень плохо, и стали ловить разбежавшихся испуганных взрывом и стрельбой лошадей, что бы убраться отсюда как можно дальше. Остальные пытались отстреливаться. Именно этот короткий момент был самым опасным периодом этого скоротечного боя. Из наших всадников, на которых сосредоточился вражеский огонь, было убито два человека, четверо получили ранения, также англичане сумели убить и ранить у нас пятерых лошадей. Но, наше превосходство было полным, у англичан современных многозарядных винтовок едва ли была одна на десять человек, так что у сопротивлявшихся нам, их было всего пять штук. От нашего подавляющего огня у них еще было убито и ранено около 15 человек. Это были отнюдь не храбрые солдаты, поэтому, увидев удирающих от нас на лошадях десяток своих более умных товарищей, все остальные уцелевшие, так же бросились бежать, пытаясь поймать оставшихся в лагере лошадей. Но те уже в основном разбежались или были ранены, поэтому лошади достались всего десятку счастливчиков, остальные стали пытаться удрать подальше от нас пешком. За ними вдогонку устремились наши всадники, мы же постоянно стреляя, продолжали приближаться к покинутому лагерю, стремясь убивать еще остающихся там англичан, в основном раненых и контуженных, которые не могли бежать. Наши всадники в это время расправлялись с пешими беглецами. Курт с нашими чернокожими воинами, которые должны были провести зачистку, подбежал к лагерю старателей, и закинул туда свою связку динамита. Затем он приготовился подержать прицельным огнем наших негров, которые, завывая, как сотня бешеных гиен, готовились ворваться на пострадавшую стоянку британцев. Раздавшийся взрыв окончательно уничтожил всякое сопротивление, добавив англичанам убитых, раненых и контуженных, и мои жестокие чернокожие воины ворвавшись внутрь, своими топорами и ассегаями начали свою кровавую бойню. Но, у нескольких раненых и контуженных англичан, были револьверы и их было еще достаточно много для наших 11 негров. Курт, в большинстве случаев, успевал своей прицельной меткой стрельбой предупредить опасность, (как и еще несколько наших метких стрелков), но потерь избежать не удалось. Один из наших готтентотов был убит, еще трое чернокожих ранено, но со своей главной задачей они справились, в лагере старателей из британцев остались только окровавленные трупы. Наши всадники тоже отлично поработали, почти все пешие англичане были уничтожены. У нас были меткие стрелки: они или поражали выстрелами беглецов издали, или же не спеша окружали отчаявшихся бежать и пытающихся спрятаться англичан, со всех сторон, и подавляющим огнем расправлялись с нашими врагами. Шла зачистка, все искали спрятавшихся бродяг-старателей и отправляли тех в лучший мир. Сопротивляющиеся такому исходу британцы ранили у меня еще трех бойцов, но в целом их участь была не завидной. Куда бы они не скрылись: бросались в воду, пытаясь переплыть реку, держась по возможности под водой, прятались у крутого берега, скрывались в камышовых зарослях, забивались в норы у корней деревьев, забирались на сами деревья, что бы спрятаться в их листве и ветвях, укрывались в высокой траве, терпели боль в колючках кустарников, все это им не помогало, конец был один. Лишь пара, тройка счастливчиков сумевших скрываться до темноты, потом бежали под покровом ночи, пробираясь к своим, вниз по реке. Что же касается конных беглецов, то их судьба была намного счастливее. Они были на свежих лошадях, мы на уставших (бока наших коней уже лоснились от пота) и пока мы разбирались с их более невезучими пешими товарищами, все они скрылись от нашего справедливого возмездия. Но, несмотря на этот факт, наша победа была полной, триумф оглушительным. Потеряв лишь четырех человек убитыми и десяток ранеными (причем почти половина потерь пришлась на чернокожих) мы уничтожили около 130 британцев. Я воспользовался моментом, что бы сказать небольшую речь: