Приключения менеджера. Война (СИ) - Терников Александр Николаевич - Страница 34

Так далее цифры- скорость около 28 км в час. Неплохо, если бы все время плыть по прямой, а то и ветры, и течения постоянно сносят. Расходует ежедневно до 14 тонн угля. Может перевозить до 1200 пассажиров первого, второго и третьего классов с одним и тем же составом команды, включающей 54 матроса, 88 машинистов, механиков, кочегаров и помощников кочегаров, а также 75 человек обслуживающего персонала — всего 217 человек. Так, при отплытии на пароход грузится 6000 бутылок старых выдержанных вин, 6000 бутылок пива и ликеров, 80 тонн пресной воды, 24 тонны льда, что позволяет расходовать его по 3000 кг ежедневно (по 1,5 кг в день на одного пассажира или члена команды); 13 000 полотенец ручных, столовых и служебных, 2500 простынь. 600 одеял (остальные как обходятся?) и т. д. и т. п. То есть за сорок дней каждый пассажир может выпить пять бутылок пива. Хотя, что я привередничаю, сколько бутылок пива я лично выпил у себя в поселке почти за два года? Ответ ни одной, если не брать в расчет туземные сорта.

Ладно, все это меня изрядно повеселило, но теперь к делу.

Во-первых, похоже, что над мистером Томсоном успешно поработали, и он меня сдал с потрохами. Правда, особо я его в свои дела не посвящаю, так, что-то купить нужное, сделать заказы, встретить, проводить, и так далее, все крайне прилично и законно, но все равно, это не дело.

Во-вторых, похоже, англичане, очень хотят заполучить меня к себе в лапы. Особенно характерны попытки, уговорить меня прогуляться на пароходе. Это очень дурной знак. Я уже, кажется, рассказывал про судьбу немецкого изобретателя Рудольфа Дизеля, который за год до Первой Мировой войны принял приглашение посетить Англию, поехал туда на пароходе и исчез без следа. Это фирменная фишка британцев, довольно, кстати, распространенная, из того, что мне ближе, можно вспомнить судьбу алмазного короля Барни Барнато. Это случилось, не помню сейчас точно, но лет за двадцать или тридцать до Дизеля. Барни Барнато (Айзен) — этнический еврей, способный авантюрист, практически одновременно с Сесилом Родсом пришедший к пониманию, как следует организовать управляемый алмазный рынок. Барнато появился в Южной Африке чуть позже Родса где-то в 1873 году. Удачные спекуляции позволили ему купить несколько участков на месторождении Кимберли. Потом Барнато создал компанию "Кимберли сентрал даймонд майнинг компани" (Кимбелийская центральная алмазношахтная кампания), которая вскоре получила полный контроль над месторождением Кимберли. Война между "Де Бирс" и "Кимберли сентрал" продолжалась несколько лет, с переменным успехом, и закончилась победой Родса. Сказались наработанные им в Британии связи, когда потенциал обоих соперников был уже изрядно истощён, Родс получил значительный по тем временам кредит в 1 млн. фунтов от "Н.М. Ротшильд и сыновья", что позволило ему приобрести участки независимых алмазодобытчиков, вклинивающиеся во владения Барнато. Барнато сдался "Де Бирс" поглотила "Кимберли сентрал" и образовалась "Де Бирс консолидейтед майнз", в которой Барни Барнато получил крупный пай, за ним также пожизненно сохранялась должность члена правления. Но Родсу Барнато был совсем не нужен, хотя фактически Барни Барнато оставался человеком ╧ 2 в алмазном бизнесе. И тогда Б. Барнато просто исчез, подобно Р. Дизелю. Как же, Барни Барнато, боксёр и борец, отличающийся отменным здоровьем, выпал за борт корабля, совершавшего рейс в Англию. Погода была ясная, полный штиль… Можно еще кого-нибудь вспомнить, но, по-моему, все и так предельно ясно. На меня, любимого, объявлена охота, и жизнь моя теперь не стоит и единого пенни. А вообще, англичане славятся своею любовью к шаблонным действиям. Как будто мозги у них работают со скрипом, наверное, они привыкли с неграми общаться, там у них все проходит, так зачем им напрягаться. Тут в Южной Африке это особенно хорошо заметно. На вскидку, историю с завершением долгих Кафрских войн, Вы уже помните. Тогда одна чернокожая девушка напела неграм, то, что было в интересах британцев. Вы можете сказать, что оно само так получилось и англичане тут совершенно не причем. Хотя девушка сбежала потом именно к британцам, которые защищали и содержали ее до конца жизни. Апологеты либерализма могут возразить мне, что англичане сделали это исключительно из за гуманных соображений, а то, что они воспользовались этой ситуацией, так это простое совпадение. Но напомню Вам, что тогда умерло от голода 80 % кафров, и почему-то, никому из них, британцы по гуманным соображениям не помогали. Любопытно, что лет через 30 почти такой же трюк англичане провернули здесь же, но уже с бурами. Ну, почти такой же, главное, что они выбрали предателя, который привел к ситуации почти полного исчезновения противника. Как известно англо-бурские войны будут тянуться полвека. Сейчас в Капской колонии проживают где-то 150 тысяч человек, где то треть из них потомки голландцев (буры). Но мы помним, что у буров еще существуют две республики, где проживают еще 60 тысяч человек. В общем, пока у буров большинство, это не удивительно, если помнить, что британцы захватили эти колонии немногим более 50 лет назад. И хотя англичане пытаются наводнить колонию своими мигрантами, но демографическая ситуация сейчас у буров крайне великолепная, почти все имеют по много детей. И если уж говорить о реальной демократии, то понятно, что как только все избиратели получат право голоса, и колония получит некоторую самостоятельность, то власть здесь перейдет именно к бурам. В общем, так и произошло в 20 веке в ЮАР, когда потомки буров африканеры пришли к власти. Конечно, в военном отношении Англия гораздо сильней. Сюда могут нагнать большое количество войск и решить все вопросы в свою пользу. Но войска не могут тут торчать постоянно, а как только британские солдаты уходили, так буры в своих республиках опять, вооруженным путем, обретали независимость. Так повторялось все снова и снова. И тогда у буров появился свой троянский конь, как и у кафров до этого. Ян Смэтс родился в 1870 г. в Капской колонии, в семье фермеров — африканеров (буров). Но эта семья все время симпатизировала британцам. Учился Ян тоже в Англии (где же еще). После окончания Кембриджа вернулся в Южную Африку, занял весьма высокое положение в британской компании "Де Бирс"? стал личным юрисконсультом Сесила Родса (а тот сторонних людей к себе не допускал, и вообще будучи явным гомосексуалистом проводил в своей компании жесткую кадровую политику, достаточно вспомнить что все кто осмелился женился, тут же оказывались уволены). Там Ян зарекомендовал себя принципиальным последователем и активным пропагандистом хозяйских идей: от монопольного управления алмазным рынком до расовой сегрегации. Честь изобретения термина "апартеид" (африкаанс apartheid? разделение) тоже принадлежит Яну Смэтсу. С подачи С. Родса Я. Смэтс стал членом "Круглого стола" (Теневого правительства, так тот же Б. Барнето членом Круглого стола не был). Но вскоре произошла удивительная метаморфоза: с началом Англо-бурской войны (1899?1902 гг.) Я. Смэтс переходит на сторону буров и становится видным военачальником, приближённым бурского лидера П. Крюгера, непримиримого врага Британской империи и "Де Бирс".

Этот странный порыв видного члена "Круглого стола" до сих пор вызывает неоднозначные трактовки. Весьма распространено мнение, что если бы у Крюгера была ещё пара генералов, подобных Смэтсу, то Англо-бурская война закончилась бы (разумеется, в пользу англичан), толком не начавшись. Но гипотеза о том, что проекты С. Родса послужили моделями, на которых отрабатывались перспективные механизмы глобального управления, придаёт "бурскому патриотизму" Я. Смэтса значение, не исчерпывающееся банальным шпионажем. Действительно, Англо-бурская война стала полигоном, на котором отрабатывались новые тактические схемы ведения боевых действий, новые виды вооружений, новые принципы тотального подавления сопротивления гражданского населения. Но кроме рейдов коммандос, пулемётов, униформы цвета хаки и концлагерей, эта первая война XX в. несла в себе новации, которые трудно переоценить. Заказчиком и идеологом войны впервые выступили над государственные структуры, ход, а главное? продолжительность боевых действий определялись не военной целесообразностью, а программой долгосрочного планирования, в которой собственно война составляла первый и самый незначительный по времени этап.