Его любимая девочка (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 14

Спустился к брату. И как только вошёл в его комнату, усмехнулся.

Он читал книгу, сидя на своей кровати.

Одна рука была перевязана.

— Когда тебя зову, ты не приходишь, — сказал он, не отрывая взгляда от книги. — А когда видеть тебя не желаю — ты тут как тут.

Продолжая улыбаться, сел в кресло, что стояло напротив кровати, и демонстративно тряхнул пачкой сигарет.

— Закуришь? — спросил брата.

Тот поднял на меня свой взгляд и кивнул.

Встал с кресла и подошёл к нему. Вынул из кармана зажигалку и поднёс её к сигарете.

Брат с наслаждением затянулся и с подозрением уставился на меня.

— У тебя хорошее настроение? — спросил он, выгнув одну бровь.

Я вернулся в кресло, взял и себе сигарету, прикурил и, выпустив кольца дыма, ответил:

— Сегодня я сделал то, о чём два года грезил и мечтал. И всё прошло лучше, чем идеально.

— И что же это? — поинтересовался мой брат. — Я думал, что ты итак счастлив, отобрав у меня мою же жизнь и моё имя, Талгат.

— Моё имя Артур, — напомнил ему.

— Это моё имя, — рассмеялся брат. — Ты можешь обманывать, кого угодно и врать хоть всему миру, но меня и себя ты не обманешь, Талгат. Ты — больной ублюдок и мы оба об этом знаем.

Положил ногу на ногу и небрежно сказал:

— Ты — мой брат близнец и мы с тобой оба — психи. Только разница в одном между нами — я смог сбежать от тебя и забрать всё то, что ты прибрал к своим рукам, уничтожив нашего с тобой отца. А вот ты, уже два года сидишь у меня под замком и у тебя ни разу не получилось сбежать, тогда как я с первого раза смог.

— Я не так жесток как ты, Талгат.

— Жестокость здесь ни при чём. Я просто хитрее и умнее тебя, — спокойно сказал брату, глядя ему в глаза.

— Знаешь, ты думаешь, что победил, Талгат, но это не так, — сказал он вдруг ледяным тоном. — Ты купаешься в роскоши, соришь деньгами, ведёшь от моего имени дела, трахаешь девок и вовсю наслаждаешься жизнью, но поверь, придёт мой час и тогда, я забуду о том, что ты мой брат.

— Ты забыл об этом, когда запер меня в той ржавой клетке и морил голодом по несколько дней. А я ничего не забыл и если ты видишь, то с тобой я обращаюсь именно так, как ты со мной, с той лишь разницей, что живёшь ты не в сыром и холодном подвале, а в чистой комнате, пусть и без окон, кормят тебя отменными блюдами, ты пьёшь чистую воду, а иногда вино, коньяк и виски. Раз в месяц к тебе приводят шлюх, чтобы ты сбросил напряжение и тебя никто не бил и не истязал, как это делали со мной, Артур. Ты пытался сломать меня, дорогой брат, но не вышло.

Мужчина дёрнулся и цепи, что сковывали его руки, зазвенели.

— Я выберусь из плена, Талгат и тогда, обещаю тебе, то заточение тебе покажется раем. Ты молить меня будешь о смерти.

Усмехнулся и кивнул.

— Что ж, я буду ждать этого дня.

Елена

На следующее утро в комнату вошёл Артур.

Так как я ожидала снова увидеть и услышать Анну Петровну, а уж не как Джанабаева, то после приветствия, вздрогнула.

— Доброе утро, Лена, — ласково и бодро произнёс Артур.

Я обернулась и напряглась.

Мужчина улыбнулся.

— Доброе утро, — поприветствовала его в ответ, внешне выглядя совершенно спокойной, но внутри у меня происходила атомная война.

Артур внимательно и пристально смотрит на меня.

Вся его поза обманчиво расслабленная, а вот глаза… Они настолько пугающие, что я снова вздрогнула, взглянув в них. Холод, порочность и безжалостность — вот, что я ощутила в его чёрном взгляде.

«Так, Лена! Быстро успокойся! Ты не должна его бояться! Самое страшное уже произошло — похищение, а потом и принудительный секс».

— Хочу, чтобы ты сегодня позавтракала со мной, — произнёс он шелковистым и ласковым голосом, но его слова не были похожи на приглашение и выбор, это был самый настоящий приказ.

— Я не голодна, — ответила упрямо, не желая находиться с ним рядом дольше одной минуты.

На самом деле, я очень сильно хотела есть, но решила, что лучше поголодаю, чем буду находиться рядом с этим чудовищем. И не потому, что он был мне противен, наоборот, его присутствие будоражило внутри меня какие-то неизвестные мне тёмные стороны и просыпались страсть и желание. Одновременно с этими ощущениями, я испытывала и страх — его внутренняя сила давила и всё моё существо кричало: «Опасность!!!»

Вот как так можно одновременно испытывать такие противоречивые чувства?!

Видимо, я слишком юна и неопытна в таких делах, поэтому не понимаю саму себя.

И эта непонятность меня сильно раздражает и пугает.

Джанабаев по-прежнему ласково произносит:

— Лена, не испытывай моего терпения. Ты будешь завтракать вместе со мной в малой столовой. Повар специально приготовил твои самые любимые блюда на завтрак.

— Откуда повару знать, какие блюда я предпочитаю? — пробурчала, сложив руки на груди в защитном жесте.

Мужчина тихо рассмеялся и ответил с загадочной интонацией в голосе:

— Я знаю не только о том, какие ты любишь блюда, Лена. Я знаю о тебе абсолютно всё.

Моё сердце забилось быстрее.

— Что это значит? — спросила его, нахмурив брови.

— Неважно, — ответил он небрежно. — Кстати, ты выбрала красивое платье.

Он пробежался взглядом по трикотажному платью золотисто-бежевого цвета крупной вязки и сам себе кивнул.

— Оно тебе очень идёт. Ты такая скромная в нём, нежная. И невинная.

Он сделал шаг ко мне. Я сделала шаг от него.

Он усмехнулся и прекратил тратить время на любезности.

— Твоя киска под платьем, надеюсь, голая? — спросил он вдруг.

Моё лицо вспыхнуло от стыда, так как сразу я явственно вспомнила вчерашнюю ночь. У меня участилось дыхание, а сердце уже не просто колотилось — оно загремело и мне стало казаться, что этот стук слышу не только я, но и Артур.

Он ждёт моего ответа, и пока он не стал проверять сам, быстро ответила:

— Нет. Не голая.

Он довольно улыбнулся и приказал

— Снимай с себя трусики, Лена. Хочу, чтобы ты завтракала сегодня без них. Это будет так возбуждающе, знать, что ты, такая вся нежная, уютная и с голой кисочкой. Мммм…

Мои глаза расширились и превратились в настоящие блюдца.

Он издевается?!

Псих! Озабоченный! Извращенец!

— А знаешь, я хочу, чтобы ты в принципе прекратила носить трусики, когда мы дома, — вдруг заявил он.

— Что? — опешила я и спросила ядовитым тоном: — А если у меня начнутся месячные?

— Я не запрещаю тебе носить тампоны, — заявил этот маньяк.

— Ты ненормальный! — вспыхиваю я и сжимаю руки в кулаки. Смотрю на него презрительно и ненавистно. — Я не стану ходить без трусов в угоду тебе! Тем более, когда у меня будут… дела! Это, по меньшей мере, не гигиенично!

Он рассмеялся.

— Хорошо, хорошо, — проговорил он. — Но сейчас я хочу, чтобы ты их сняла, Лена. Давай, выполняй скорее и пошли завтракать. А если будешь противиться, то я сам с тебя сниму не только трусы, но и платье, и тогда ты будешь сидеть за столом полностью голая.

Ненавижу!

Плотно поджала и губы, и зубы, и, желая этому ублюдку самой долгой и мучительной смерти, начала стягивать с себя трусики.

Бросила нижнее бельё на кровать и гневно уставилась на мужчину.

— Идём? — сама позвала его.

— Погоди, — вдруг произнёс он хриплым тоном.

Моё сердце пропустило удар. Что он ещё задумал? Надеюсь, не станет мучить меня? Хотя бы не сегодня!

С самого утра у меня всё болело там, будто вчера я занималась сексом не с мужчиной, а с дикобразом.

Артур быстрым и неуловимым движением оказался вплотную ко мне и, обхватив меня за талию одной рукой, другую запустил мне под платье.

— Прекрати! — зашипела я, пытаясь оттолкнуть его руками.

Сжала сильно ноги, чтобы он не смог коснуться моей нежной плоти.

— Тихо, тихо, девочка, — ненавязчиво приказывает он. — Расслабь ножки, Лена. Я просто потрогаю твою киску.

Но я сопротивляюсь и негодующе рычу.