Трон Знания. Книга 5 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" - Страница 18

В заговоре были замешаны десять человек, однако положение существенно изменилось только у секретаря и начальника тюрьмы.

Первый заговорщик — прадед герцога Кангушара — пробыл главой технического правительства всего полтора года, потом его сместили.

Второй заговорщик — советник Зервана по международным вопросам — во времена смуты лишился состояния и сбежал за границу.

Глава конфессии ирвин провёл остаток жизни в монастыре.

Дед Троя Дадье встретил старость в кресле начальника тайной канцелярии Тезара, — в том же кресле, которое занял в юношеские годы.

Летописец находился в подвале библиотеки, когда начался пожар. Едва не погиб, долго болел, потом ослеп, а ему даже не оплатили лечение.

Шестой, седьмой и восьмой заговорщики — король Партикурама, его тайный советник и король Бойварда. Такие люди уносят тайны в могилу, однако Адэр надеялся и в то же время боялся увидеть их имена в расшифрованной исповеди слепого летописца. Тетрадь придётся сжечь, членов комиссии по установлению истины запугать, и народ никогда не узнает, что произошло с Зерваном.

Последние два заговорщика — секретарь и начальник тюрьмы — сорвали все звёзды с небес. Безусловно, они знали намного больше других, и кто-то заплатил им за молчание. Вполне возможно, что этот «кто-то» — прадед нынешнего короля Партикурама.

Адэром давно завладела мысль вернуть в состав страны оба княжества и увенчать своё правление венком победителя. Задумка ещё не сформировалась и не окрепла, а тут как назло на похоронах Норфала под руку подвернулся бесцеремонный князь Викун. Адэр выдвинул ему требования и теперь понимал, что зря пошёл на поводу эмоций.

Перед новым годом князь прислал Адэру письмо, в котором сообщил, что в его планы не входит присоединение княжества к Грасс-дэ-мору, и пригрозил, что напишет королю Партикурама, если Адэр продолжит шантажировать его бумажкой с признанием заговорщиков. Мол, Адэру придётся забыть о свадьбе, ибо король не отдаст свою дочь шантажисту. Дерзкое письмо и наглый тон…

Да только князь Викун не догадывался, что помолвка Адэра с Луанной — это фикция. Адэр ждал, когда наследный принц Толан наконец-то уладит все вопросы с женитьбой на Леессе, и лишь потом хотел заявить королю Партикурама, что он, потомок великой династии Карро, не может породниться с человеком, чей предок опустился до сговора и уничтожил Грасс-дэ-мор.

Судьба фиктивной помолвки была предрешена, однако вытаскивать из рукава козырь было слишком рано: Толан и отец Леессы погрязли в спорах. Толан мечтал расширить границы Росьяра путём слияния стран, а король Залтаны настаивал на сохранении суверенитета своего государства.

Желая наказать князя Викуна за дерзость, Адэр поручил старшему советнику Лаелу и советнику по вопросам правосудия Ассизу отыскать документы, на основании которых можно было бы признать отделение княжеств незаконным. Прошло четыре месяца, а советники не нашли ни единой зацепки.

Адэр вышагивал по кабинету, бросая злые взгляды на советников, и понимал, что должен злиться на себя.

— Я надеялся обнаружить протокол заседания технического правительства, на котором рассматривали заслуги Викуна и Тария, — промолвил Ассиз, переступив с ноги на ногу. — Я бы попытался оспорить их заслуги, чтобы лишить князей титула. Уцелели акты, указы того времени, а протоколы исчезли.

— Я вообще удивлён тому, что хоть что-то уцелело, — проговорил Лаел. — За сто лет в Порубежье сменилось двадцать семь регентов. Их мало заботили деяния предшественников.

— Секретарь Зервана, может, и заслужил титул, но не князя же, — произнёс Ассиз. — И за что такие почести начальнику тюрьмы? Заживо сгорели заключённые, уничтожен тюремный архив. Если бы Зерван был жив, он бы казнил Тария. А тут… Это наводит на мысль о заговоре. Тарий выполнил чей-то приказ, и его отблагодарили.

— Скорее всего, в этом замешан прадед герцога Кангушара, — добавил Лаел. — На указах стоит его подпись.

Адэр покосился на советников — как же они близки к истине — и подошёл к окну. Парень гонялся за бабочками, перепрыгивая через клумбы. Садовник чертыхался и грозил ему кулаком. На овальной площади перед замком беседовали стражи. Среди них Адэр рассмотрел Драго. Вернулась Эйра? И как давно?

— Предлагаю отложить дело князя Викуна, — проговорил Ассиз, — и вплотную заняться Тарием. Если у нас получится лишить его титула и княжества, Викун сам к нам придёт.

Вернувшись к столу, Адэр опустился в кресло и надавил пальцем на переносицу; мысли прыгали, как Парень, и мешали сосредоточиться.

— Что вы намерены делать?

— Займёмся тюрьмой, — ответил Ассиз. — Попытаемся определить, сколько там погибло человек. В подземелье под дворцом Зервана держали изменников родины, шпионов и заговорщиков. Тюремный архив сгорел, но в судах должны были остаться оригиналы или копии приговоров.

— Сильно сомневаюсь, — заметил Лаел.

— Подкинем идею журналистам, — предложил Ассиз. — Они проведут собственное расследование. Посчитают скелеты, которые вытащили из камер.

Перед внутренним взором Адэра возникли покрытые копотью стены и потолок, узкие лазы и оплавленные решётки.

— Останки надзирателей не нашли, значит, после пожара их тела забрали родственники, — продолжил Ассиз. — На старом ветонском кладбище журналисты отыщут уцелевшие надгробия с датой пожара. Обнародуют цифры и зададут вопрос: разве начальник тюрьмы не несёт ответственность за смерть такого количества людей? По просьбе народа я заведу уголовное дело.

— Хорошо, — кивнул Адэр. — И допросите ещё раз беженцев из Тарии. Подозрительно, что после наводнения никто не захотел вернуться на родину.

Едва советники удалились, как в кабинет заглянул Гюст:

— Ваше Величество, здесь Малика Латаль.

— Я сам её вызову, когда захочу увидеть.

Оттеснив Гюста в сторону, Эйра переступила порог и приблизилась к столу:

— Есть серьёзный разговор.

— Я знаю, откуда берутся дети, — сказал Адэр, вытаскивая из ящика папку.

Гюст втянул голову в плечи и, сделав шаг назад, плотно закрыл двери. Адэр порылся в папке и с демонстративным видом принялся изучать документы.

— Я подожду в приёмной, — промолвила Эйра и попятилась.

— Когда в следующий раз отправишься в поход, повяжи бубенчики вокруг шеи.

Эйра улыбнулась:

— У меня нет бубенчиков.

— Я тебе куплю.

— Хорошо. На белой атласной ленте.

Адэр грохнул кулаком по столу:

— Никуда без моего разрешения. Ты меня поняла?

Эйра вытянулась, её глаза влажно заблестели.

— Почему вы на меня кричите?

— Если ослушаешься, запру в подвале.

— Я вам не дочь, не жена, не сестра. Не служанка и не рабыня. Почему вы со мной так разговариваете?

— Потому что ты вынуждаешь меня сказать то, что я не должен тебе говорить.

Эйра свела брови. На лице ни удивления, ни тревоги. В глазах застыл интерес. Так смотрит мать на ребёнка, не желающего делиться своим секретом.

Адэр охватывал Эйру взглядом — странное платье, свитые жгутом волосы, кроткая улыбка — вдыхал запах неизвестного времени года и мысленно твердил: «Нельзя себя привязывать к ней. Нельзя её привязывать к себе».

— Мне лучше уйти, — промолвила Эйра и направилась к двери.

— Если с тобой что-то случится, я не переживу, — выпалил Адэр, глядя ей в спину, и сжал кулак. Зря он это сказал.

Она обернулась:

— Вы как-то жили полтора года.

— Как-то… Когда захочешь куда-нибудь поехать, поставь меня в известность.

— Я еду в Рашор.

Адэр нажал на кнопку переговорного устройства:

— Гюст! Яриса Ларе! Срочно!

— Зачем вам маркиз Ларе? — спросила Эйра.

— Он даст тебе направление в психушку.

— Я там уже была. Ездила к Анатану.

— Зачем?

— Вы думаете, я стала другой? Я изменилась, да, но не настолько.

В кабинет заглянул Гюст:

— Ваше Величество, маркиза Ларе нет в замке.

— Уйди, — бросил Адэр, сопроводив приказ резким жестом. — У меня завтра день рождения.