Трон Знания. Книга 5 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" - Страница 55

— Где он сейчас? — спросил Адэр.

— В моём кабинете, — ответил Крикс. — Под охраной.

— Подожди в приёмной, — приказал Адэр и, проводив Крикса взглядом, уставился на Эйру. — Сколько ещё у тебя тайн?

— Немного.

— Выкладывай!

— Вы почему-то решили, что имеете право на личную жизнь, а у меня этого права нет.

Адэр потянулся всем телом вперёд, борясь с желанием подскочить к Эйре и хорошенько её встряхнуть.

— Какая личная жизнь?

— У вас тоже много тайн. Очень много. Но я не лезу к вам в душу. Там темно, с фонарём заблудишься. И вы ко мне в душу не лезьте.

— Я правитель, а ты моя подданная. Чувствуешь разницу?

— Вы правитель, а я моруна. Чувствуете разницу?

— Ты не имеешь права скрывать чьи-то преступления.

— Не чьи-то, а Луги. Он давно раскаялся, но боялся потерять то, что обрёл: свободу. И теперь наконец-то осознал, что жить в страхе — значит: жить в рабстве. Надо искупить вину, чтобы стать поистине свободным. Я ждала, когда он во всём признается. И рада, что в нём не ошиблась.

Адэр потёр лицо ладонями:

— Ты права. Мы совершенно не понимаем друг друга.

Выбравшись из кресла, Эйра подошла к окну. Скрестив руки на груди, устремила взгляд в небо:

— Я не дорóга, которую вы исходили вдоль и поперёк. И не книга, которую вы знаете наизусть. Я моруна. Вам меня никогда не понять.

Адэр встал. Одёрнув пиджак, направился к двери. У порога развернулся и приблизился к Эйре:

— Я заставлю тебя говорить.

Она вздёрнула брови:

— Интересно, как?

Адэр обхватил её за плечи и впился ей в губы. Эйра отклонялась, чтобы перевести дыхание. Он вновь притягивал её к себе. Эйра льнула к нему, подчиняясь его рукам. Податливые губы отвечали на его поцелуи. Тёплые пальцы касались его шеи, подбородка, щёк, вызывая приливы жара.

Увернувшись, Эйра прошептала:

— Открою одну тайну.

Пытаясь вернуть рассудку ясность, Адэр потряс головой:

— Говори.

— Мне нравится, как вы меня целуете.

— Больше не хочу с тобой ссориться.

— И я не хочу. — Эйра поправила воротничок его рубашки и галстук. — Идите, Крикс ждёт.

Адэр легонько сжал её пальцы. Вот они, секунды, — кирпичики счастья. Как из них сложить жизнь? Упёрся руками в подоконник и перенаправил мысли на Лугу. Подождал, когда схлынет возбуждение, и покинул кабинет.

Глава 12

*

Советник по вопросам правосудия Ассиз решил лично запротоколировать признание Луги, взять показания у граждан княжества Тария, осевших в Грасс-дэ-море, и подготовить документы для передачи в международный суд, в чью компетенцию входит рассмотрение дел нелегалов, перебежчиков и беженцев.

Ассиза поддержал старший советник Лаел. Он опасался, что проверка фактов из жизни Луги затянет расследование, а в итоге ни к чему не приведёт. До колонизации Порубежья клерки исполняли обязанности спустя рукава, придётся перерыть все архивы, чтобы узнать, откуда Луга родом. После отмены резерваций в Грасс-дэ-мор хлынули полуветоны, полуклимы и полуориенты, которые якобы жили у родственников, за границей. Для получения гражданства достаточно было написать автобиографию и заполнить анкету. Вполне возможно, что Луга никогда прежде не жил в Порубежье и сочинил о себе легенду. Гражданина другой страны могут судить только международные судьи.

С Лаелом согласился Шталь. Тянуть с расследованием нельзя: если до князя Тария доползут слухи, он избавится от неугодных людей, заметёт следы преступлений и обвинит Лугу в клевете.

Адэр воспротивился. Во-первых, главенствующее место в международном суде занимает представитель Тезара. Луге грозит пожизненное заключение, потому как Тезар беспощаден к убийцам. Во-вторых, Адэр хотел оградить Эйру от разбирательств. Луга и Крикс дали слово, что о ней не обмолвятся, но международные обвинители умеют развязывать языки.

«Во-вторых» Адэр не озвучил, и советникам пришлось принять неубедительное «во-первых».

Секретное совещание подходило к концу. Лаел зачитывал вслух план действий. Ассиз делал в блокноте пометки. Шталь набрасывал текст письма Трою Дадье. Адэр расхаживал по кабинету, посматривая в окна. Если в ближайшее время Йола и Йеми не объявятся, он сам поедет к ориентам.

Раздался стук в двери.

— Ваше Величество! — донёсся из приёмной голос Гюста. — Вам срочная телефонограмма от главного старейшины климов.

Получив разрешение войти, секретарь вручил Адэру лист и с подозрительной поспешностью ретировался.

Читая послание, Адэр чувствовал, как холодеют руки, а сердце заходится в бешеном ритме. Усевшись за стол, поймал на себе настороженные взгляды советников:

— К нам направляются моруны.

— Кто? — переспросили мужи одновременно.

— Моруны, — повторил Адэр и добавил: — Жрица, две служительницы культа, отряд охранников и стая моранд. Утром будут в замке.

Советники знали о намерении правителя увидеться с морунами. Как-то на заседание Совета Адэр пригласил придворного — виконта Ланира, — чтобы тот рассказал, как продвигается подготовка к празднику «Ночь желаний». Для проведения народных гуляний Ланир выбрал древний город Кесадан, что в переводе с языка ветонов означает: три колокола. Кесадан был расположен на окраине бывшей резервации и находился под охраной ветонских защитников, что немаловажно. Национальные союзы обязались оповестить людей о предстоящем мероприятии.

Стремясь угодить правителю и в благодарность получить обещанный титул графа, виконт Ланир хотел пригласить морун на праздник, но побоялся идти через Долину Печали, точнее, его отговорили климы. Передать приглашение вызвались «иглы» — так именовали себя люди, к которым моранды были равнодушны.

На протяжении века «иглы» выступали в роли почтальонов и прошивали долину туда-сюда, соединяя полуостров Ярул с внешним миром. Любой человек мог за небольшую плату отправить сыну или внуку посылку либо письмо, узнать о здоровье знакомых и родных.

Помнится, на том заседании советники забыли о первоочередных вопросах и стали рьяно обсуждать новость: оказывается, благодаря «иглам» истинные хозяйки земель в курсе всех событий, что происходят в стране. И как же все заблуждались, решив, что древний народ, оторванный от внешнего мира, не имеет с этим миром связей.

«Иглы» передали морунам приглашение на праздник, но вернулись без ответа. Мужи расценили их молчание как отказ и неуважение к правителю. А теперь моруны вдруг передумали…

Отпустив взволнованных советников, Адэр вызвал работника, временно исполняющего обязанности Муна, и приказал приготовиться к приёму гостей. Услышав, что это за гости, работник вытаращил глаза. Скоро в замке у всех будут такие глаза. Снабженцы кухни устремятся на близлежащий рынок, и такие глаза будут у всего посёлка. А завтра глаза вытаращит вся страна.

Адэр принялся вышагивать из угла в угол. Почему моруны приезжают именно сейчас? — до праздника целых три недели. И как сказать об этом Эйре? Буквально вчера они говорили с ней о тайнах, а это даже не тайна — это ещё хуже. О его задумке знали все, кроме неё. Нетрудно представить, кем она себя почувствует — ребёнком, которого выгнали из-за стола, чтобы хозяева и гости могли посекретничать. Ужасное чувство. Будто ты ущербный. Он сам превратил Эйру в лишнего ребёнка и выставил из комнаты.

В кабинете её не оказалось. Гюст сообщил, что к ней заходил Орэс Лаел, после разговора она сразу ушла. Адэр подавил вздох: и тут он опоздал.

Эйра явилась через два часа. Стражи разыскали её намного раньше, о чём доложили незамедлительно. Но она тянула время, не понимая, что каждая минута ожидания испепеляет в Адэре чувство вины. Правитель не должен ждать.

Когда Гюст открыл перед ней двери, Адэр думал только о том, что он не обязан оправдываться и отчитываться. Он вообще не обязан кому-то рассказывать о своих замыслах.

Эйра вошла в кабинет и, вместо того чтобы извиниться, с равнодушным видом уставилась в пол. Адэр не сумел укротить злость и провести черту под двумя часами душевных метаний, не сумел отделить подлинные чувства от надуманных. Заговорил, глядя в окно; не желая смотреть на того, кто его не уважает.