Похищение с сюрпризом (СИ) - Бахтиярова Анна - Страница 16

Гастон с тоской размышлял о Сабине. Ох, и обидится рыжеволосая прелестница, когда узнает о женитьбе. А уж если с Лизеттой в столицу явиться, то совсем беда. И что он скажет своей ненаглядной, мол, потерпи, этот брак не навсегда. Угу, так и есть – не навсегда. Потому что либо император укокошит, либо дед лесной – силой мысли. Ну а медальоны… Нет никаких шансов найти даже первый. Не в шкатулке же герцогини Винзур он хранится. Впрочем, и до шкатулки еще поди доберись…

- А зачем деду твоему медальоны? – спросил Гастон девочку. – Что они умеют?

- Магию особенную творить, - ответила она расплывчато и снова замычала песенку.

Лизетта неодобрительно фыркнула.

- Сомневаюсь, что эти медальоны хоть на что-то годны. Владельцев-то не спасли – династию Пенетьери.

Гастон покосился на нее с толикой уважения. А ведь права девица!

Лес, наконец, остался позади, показались пыльная дорога и небо в фиолетово-розовых тонах. Солнце почти скрылось за горизонтом. До наступления ночи и обращения Лизетты оставалось совсем чуть-чуть.

- Наездница, как тебя там?

- Огонек, - подсказала девочка.

- Да хоть пламя! Слезай.

Маленькая шпионка не возразила, съехала с «лошадки» на животе и вприпрыжку побежала рядом с Гастоном, поднимая босыми ногами пыль. Лизетта отстала, готовясь к скорому перевоплощению. Жаль, что до замка еще топать и топать. Лошадь, пусть и не пользующаяся крыльями, гораздо выносливее человека.

- Слушай, Огонек, - обратился Гастон к юной спутнице. – Дед же тебя нашей помощницей назвал. А что ты делать умеешь?

- Много чего, - она снова ушла от ответа. – Потерпи, торопыга. Скоро сам узнаешь.

Гастону категорически не понравились слова девочки. Что значит «сам узнаешь»? В смысле, на собственной шкуре? Нет. Он против!

- Ух! – раздалось позади.

- Ох! – выдал Гастон, растерявшись.

Лизетта стояла на четвереньках. В истинном обличье. Вот только… только…

- Красивые ушки, - развеселилась девочка. – И крылышко.

Гастон предпочел промолчать, хотя оставшиеся от лошади «атрибуты» выглядели комично. Особенно крыло, сросшееся с правой рукой. Одно крыло!

- Хватит глазеть! – возмутилась Лизетта. – Лучше думай, как к Винзурам в замок попасть. Особенно, если Клотильдино предсказание не сбудется, и замужество не снимет проклятье. Вот всё семейство светлости мне обрадуется.

- Тьфу! – не удержался Гастон. – Да ты хоть драконом, хоть человеком – не подарок.

Лизетта собралась, было, пригрозить будущему муженьку всевозможными карами, но поймала любопытный взгляд Огонька и передумала.

…До замка добрались, когда на руке девицы-оборотня осталась пара белых перьев, а лошадиные уши уменьшились в размерах и аккуратно спрятались под волосами. Зато ноги едва держали жениха и невесту. Обоих пошатывало. Одна девчонка так и попрыгивала всю дорогу и, кажется, ни капли не устала. Магия, не иначе!

Однако мечты об отдыхе и ужине (для обоих, кстати, первой трапезе за день) пришлось отложить. Бледный от переживаний император потребовал незамедлительного отчета, раскричался, затряс кулаками. Даже юную гостью лесного происхождения не сразу заметил. А та не стушевалась, преспокойно отправилась за Лизеттой и Гастоном в зал для приемов, где повелитель устроил аудиенцию.

- А это еще ЧТО? – гневно поинтересовался он, тыча пальцем с массивным перстнем в девчонку, разглядывающую всё вокруг с приоткрытым ртом.

Лизетта от усталости и переизбытка впечатлений не нашлась, что ответить.

Хорошо хоть Гастон не растерялся.

- Это Огонёк. Из лесных она. С нами отправили, дабы людской жизни научилась. На таком условиях леди Лизетту отпустили. Ну, и обижать Огонька не велели. А еще… еще сказали, что мы должны в столице пожить. Втроем. В замке Винзуров. Только там, и никаких разговоров. Иначе опять подопечную вашу выкрадут. И тогда точно не вернут. Так что, Ваше императорское величество, поговорите с герцогом. Коли вы прикажете, он сопротивляться не рискнет. А по-другому не согласится.

Император побагровел, да столь быстро, будто кожа не была белой-белой минуту назад.

- Всё так? – спросил Лизетту.

Та торопливо закивала. Мол, правда-правда. От первого слова до последнего.

- Ладно, - махнул Его величество рукой. – Прикажу Винзуру вас принять. А теперь живо умываться и переодеваться! У вас свадьба!

Лизетта застонала.

- Сегодня?

- До завтра рискуешь не дожить. Надо поскорее с этим покончить. Глядишь, уже следующим утром останешься человеком.

- Свадьба, так свадьба, - смирилась она, мечтая только об одном – завалиться спать. Можно даже не умываться. И так сойдет.

Гастона пробрал озноб. Ему крайне не понравилось слово «покончить». Уж не с ним ли?

****

Через час в зале собрались те же действующие лица, что и накануне. С одной лишь разницей: прибавилась гостья – Огонёк, в спешном порядке наряженная в платье поприличнее – голубенькое с бантами на подоле. Да на месте жениха теперь стоял сын дворецкого, а не герцога. Несостоявшийся Лизеттин муженек – довольный и румяный – устроился в кресле рядом с хмурым отцом и откровенно скучающим братом. Глазел на происходящее, будто зритель в театре.

Всё еще голодный Гастон нервно взирал на дверь в ожидании невесты. Если она не явится в течение пяти минут, император пусть хоть сотней смертей стращает, он отправится на кухню – добывать еду. Однако Лизетта таки вошла в зал. Как и в прошлый раз, в компании Виолетты. Деловой походкой прошагала к Гастону с монахом и потребовала:

- Жените скорее. Иначе я прямо тут усну.

Монах открыл рот, готовясь произнести речь, но вновь помешал знакомый шипящий звук.

- Нет! – император схватился за сердце. Даже сил не хватило, чтобы с кресла вскочить.

- Она издевается? – Лизетта отшвырнула букет и подняла очередное послание неугомонной ведьмы Клотильды.

Сердце Гастона кувыркнулось раз пять подряд. Неужели, и он неправильный суженный?! Вот радость-то!

Увы, и жениха с невестой, и императора поджидал иной сюрприз.

Лизетта скривилась, будто лимона наелась, и прочитала сердито:

- На этот раз вы не ошиблись с выбором. Но если хотите остаться в живых, придется прожить в браке не меньше десяти лет. Разведетесь раньше, подпишете себе смертный приговор. А коли вас разлучит внезапная смерть, второй отправится следом. Даже не надейтесь избавиться друг от друга, организовав несчастный случай…

Император тихо охнул и вытер пот с вмиг вспотевшего лба. Лизетта стояла, не шевелясь. И не поймешь, какие чувства испытывает. Только пальцы продолжали крепко держать письмо, не разжались, не уронили. Гастон не знал, радоваться или огорчаться новостям. С одной стороны, его теперь не посмеют тронуть, с другой, мечтам о Сабине конец. Разве захочет она – юная красавица – ждать десяток лет. А жить с ней во грехе неправильно. Да и не согласится Сабина. Роль любовницы женатого мужчины не для нее. Одна рыжая прелестница долго не останется. Быстро ухажеры сбегутся.

А он… он обречен на жизнь с сумасбродной Лизеттой и поиски злополучных медальонов.

- Так свадьба сегодня будет или нет? – нарушил тишину Теодор Винзур, с трудом сдержав зевок.

Герцог-отец шикнул на него, но остальные поглядели с благодарностью. Глубокая ночь на дворе, а день выдался трудный, изматывающий. Скорей бы по кроватям разбрестись.

Император поморщился и кивнул монаху, мол, продолжай церемонию.

Тот заулыбался, обвязал правые руки будущих супругов магической разноцветной веревочкой и начал нараспев:

- Дорогие гости, сегодня мы собрались здесь, чтобы…

Гастон едва слышал, что он говорил. Внезапно навалилась усталость, словно груда камней на грудь. Хотелось одного: проснуться. Даже голод отступил. Ну что за судьба такая? Не в монастырь, так в ссылку, а теперь и вовсе «каторга»! Лизетта, наоборот, сосредоточилась на словах монаха. Не интереса ради, а чтобы отвлечься от горьких мыслей и не разреветься прямо тут – перед всеми. Где справедливость, а? Даже если замужество снимет проклятье, а они с мужем-недоразумением отыщут медальоны, всё бесполезно. Кому она будет нужна через десять лет? Никто и не взглянет на даму не первой свежести, когда вокруг толпы молоденьких девиц с румяными щеками и блеском в глазах!