Похищение с сюрпризом (СИ) - Бахтиярова Анна - Страница 29

- Лучший товар? Это она-то? – усмехнулась женщина, но в голосе прозвучало явное облегчение.

- Лучший-лучший, - засмеялся мужчина. – Главное, правильно подать. А там несуразный оборотень превратится в самое желанное приобретение на свете. Та-а-ак, - судя по звуку, он хлопнул в ладоши. – Я позову парней. Пора перевозить нашу животинку и начинать «представление»…

- Вы правы, отличный товар. Белоснежный единорог. Просто чудо!

- Главное, не тяните с обрядом жертвоприношения. Зверушка из особой породы. Нельзя ей надолго лес покидать. С заходом солнца вся энергия иссякнет. Навсегда.

- О! У нас всё готово. Племяннику не терпится приступить к делу. Я его понимаю. Не каждый получает шанс обрести мужскую силу, ежели она не дана богами. Мы ждем лишь почетного гостя – старейшего родственника. Он явится в течение часа.

Лизетта слушала диалог мужчины, забравшего ее у толстухи, с клиентом – обладателем мощного баса и сходила с ума от безысходности. Она в жизни не чувствовала себя столь беспомощной. Даже в плену у лесных. Там хоть дара речи никто не лишал, а с ним и возможности высказывать свое «фи» и ёрничать. А тут пришлось лежать без движения, будто, правда, живность, а не человек, и ждать упомянутого жертвоприношения.

Удивительно, но страха она не ощущала. Только обиду на весь свет и злость. Ну не бред ли? Ее – старшую дочь императора – принесут в жертву ради немощного парня, у которого ничего не выходит с женщинами! Лизетта знала о таких обрядах. В книгах, что давала Ви, ничего подобного не описывалось, однако затворница любила подслушивать разговоры слуг и охранников. Так и выясняла много любопытного о реальной жизни за стенами вынужденных темниц. Считалось, что лесные магические зверушки способны исправлять человеческие «дефекты». Правда, ценой жизни. Обряды строжайше запрещались, однако всегда находились люди, готовые рискнуть.

Злилась Лизетта и на Гастона, легко догадавшись, что толстуха – мамаша ненаглядной Сабины. Сам же говорил, кухарку Бертой звать. Тьфу! Вот уж точно глупость несусветная – сгинуть из-за подружки мужа, который и муж-то исключительно на бумаге. Но ничего, он тоже сгинет следом, и кухарка с дочкой останутся ни с чем! Как и Огонёк с треклятым дедом! Увы, удовольствия эта мысль не доставляла. Да, недруги желаемого не получат, но ей-то на том свете какая радость?

- Начинаем! – раздалось над ухом, и сердце почти остановилось.

Нет-нет, она не хочет! Нечестно! Несправедливо! Она же ничего в жизни не успела сделать. Росла взаперти, замуж вышла по чужой воле, а супружеской ласки так и не изведала. Поцелуи и те ни разу не случились! Не с Гастоном же было всё это опробовать, в самом деле! Лизетта разревелась бы, как распоследняя неженка, коли б могла. Но слезы и те не посчитали нужным подчиняться желаниям. Или просто единороги не умеют плакать?

Несколько пар рук взяли ее за ноги и поволокли, будто она мешок или… хм… бревно. Навстречу бесславному концу. Раздались приветственные крики, кто-то бил в барабан, как и полагалось по идиотскому обряду. Глаза оставались закрытыми, и Лизетта не видела мучителей. Может, оно и к лучшему. Слышать, как все вокруг радуются приближающейся гибели, мерзко. А лицезреть, тем более.

- Красивая зверушка, - проговорил молодой мужской голос. – А рог какой большой!

- Самое то для твоей проблемы, - съязвил кто-то и охнул, явно получив подзатыльник.

К барабанной дроби присоединился вой (иначе этот звук не назовешь) трубы. Обряд начинался, жизнь Лизетты отсчитывала последние секунды. Она физически ощущала прикованные взгляды. Любопытные взгляды! Для всех собравшихся ее смерть – увлекательное зрелище.

- Ну, чего ждешь? Бери пилу.

- Пи-пилу? Разве ножом не удобнее?

- Дурень! Сначала рог надобно спилить, а потом уж ножом орудовать. Боги тебя и мозгами обделили?

Спилить?! Пилой по живому?!

Лизетта попыталась дернуться, но единорожье тело вновь подвело. Ноги даже не трепыхнулись, а ко лбу уже приставили холодный металл. В голове промелькнула одна единственная мысль: «Вот и всё, лошадка, попалась…»

 ****

Медальон жег грудь. Не в прямом смысле. Металл оставался холодным, но Гастона не покидало ощущение, что тот пылает. Он сомневался, стоит ли вешать треклятую «побрякушку» на шею, но решил, что так надежнее, чем носить в кармане, а тайникам у него особого доверия не было. Существует масса магических способов разыскать чужое припрятанное добро. Главное, знать хорошую ведьму и плату подходящую иметь.

Гастон плохо понимал, что случилось. Одно не подвергалось сомнению: медальон попал к нему стараниями чародейки Кары. Но как? И с какой стати? Это помощь или подстава? Он подозревал второй вариант, однако предпочел отложить размышления. Позже всё обдумает. Вместе с Лизеттой. Если… то есть, когда ее найдет. В конце концов, медальоны – их общая проблема. Надо, как сказал лесной дед, решать ее сообща.

Достав из кармана зачарованный гребень, Гастон покружился. Тот не подвел. Потеплел, оказавшись на северной стороне. Отлично. Направление движения теперь известно. Однако пришлось потратить немало часов, чтобы по-настоящему напасть на след. Стоило чуть-чуть ошибиться, гребень остывал. Приходилось снова крутиться и петлять. Со стороны он, наверное, смотрелся странно. Будто пьяница, который никак не может решить, в какую сторону отправиться. Хорошо, что повязка есть, не то давно бы привлек ненужное внимание шайки одноглазого Вилли.

С рассветом дело пошло быстрее. Гастон настолько близко подобрался к пункту назначения, что почти не требовалось прикладывать усилий. Пару раз он вспоминал лесную девчонку. Может, стоит сбегать за ней в замок Винзуров? Она хоть и далеко от леса, но какой-никакой магией обладает. Сам-то он неважный вояка. С Бертой и Сабиной как-нибудь справится. Но у них, ясное дело, сообщники имеются. Не две же женщины Лизетту умыкнули. Она девушка стройная, и всё же требовалась мужская помощь. Однако Гастон решил обойтись без Огонька. Интуиция подсказывала, что опасно тратить время на беготню туда-сюда. К тому же, на медальоне стояла буква «У», что означало «удача». Глядишь, волшебная вещица поможет новому «владельцу».

…Сарай, в котором проснулась Лизетта, Гастон нашел в девятом часу утра. Никого там не застал и растерялся. Гребень остыл и не желал заново теплеть.

Неужели, тупик? Как так?

Гастон выругался и плюхнулся на солому, понятия не имея, что предпринять дальше. Столько часов поисков, и всё впустую. Получается, чародейка обманула? А смысл?

- Ну, и чего расселся сиднем?

В глазах, негодующе взирающих с серебристой лисьей морды, блеснул огонь.

- Дык! Это… гребень того…

- А из сарая выйти и новое направление поискать не пробовал? Была твоя жена тут. Явно была. Но припозднился ты. Перевезли ее, судя по всему. Против воли. Воздух пахнет страхом и горечью. А еще… хм… лошадью, кажется. Хотя и не совсем лошадью.

- Опять что ли крылья отрастила? – проворчал Гастон поднимаясь.

Предположение лиса оправдалось. Стоило покружиться с гребнем на улице, как тот послушно потеплел, указывая на юго-запад. Оставалось лишь следовать в указанном направлении и стараться поменьше скрежетать зубами, слушая саркастичные замечания так называемого помощника. А лис упражнялся в остроумии вовсю. Прошелся и по медлительности Гастона, и по отсутствию сообразительности, и даже по внешнему виду, мол, выглядит, как самый настоящий «валенок», в смысле, мужлан и бездарь.

- Откуда ты вообще такой языкастый взялся? – не выдержал Гастон через четверть часа.

- Я к тебе с рождения приписан. С нашего общего рождения.

- А что ж раньше не являлся?

- Много будешь знать, голова треснет.

- Тьфу! От тебя проку, как от светлости.

- Но-но! Нашел с кем сравнить. Твоему светлости ничего в жизни не светит, кроме бесславия, а я – существо особое. Ну, а ты… ладно, забудь.