Следящий за горизонтом (СИ) - Сапрыков Николай - Страница 1

…2.1

Сегодня потрясающая погода. Переливы весенних цветов, движение крон деревьев — это неподражаемо. Лучи дневного света, пронизывающие каждый дюйм видимого пространства, притягательно ласковы. Пару минут назад неподалёку мелькнул то ли лось, то ли олень, видимо, отшельник, так как других особей Майклу высмотреть не удалось. Наблюдать за этим естественным очарованием было одним удовольствием. Майклу грезилось, что, если бы представился шанс, он многим бы мог пожертвовать, чтобы хоть разок, ещё разок надышаться весенним духом.

Он не отслеживал никаких климатических изменений, количество вредных или смертельных веществ в атмосфере. Он вообще не знал, есть ли в инструментарии этой панели нужные датчики и приборы. Инструкции ни к чему не прилагалось. Всё, чем Майкл умел управлять с этого пульта, он постиг знаменитым методом тыка. И несмотря на систематическое использование вышеупомянутого компьютера в течение полугода, он до сих пор натыкался на новые функции, наличие которых каждый раз заставляло Майкла продолжать исследовать аппарат, проводя каждую новую сессию более кропотливо.

Однажды Майкл нашёл даже военный сканер, и, не найдя ему полезного применения, в тот же день забыл о его существовании. По существу говоря, на постоянной основе он пользовался только двумя камерами наружного наблюдения, радиосвязью и видеосвязью.

Отключив трансляцию, он вышел из зала к кухне, где его уже ждал заранее им же накрытый завтрак. В те времена, когда Майкл жил в своём доме, что в пятнадцати минутах езды отсюда, его утренняя трапеза почти всегда сопровождалась пристальным наблюдением за происходящим на улице сквозь стёкла деревянных окон. Майклу было весьма занятно воображать себе, что он, сторонний бессмертный наблюдатель, следит за ходом движения всего, будучи неприкасаемым. Что его эмпиричность никуда не денется, даже если поменяется сама форма бытия.

Мысли, не присущие тихим и покорным людям, окутывали с ног до головы ровно до тех пор, пока не заканчивался утренний кофе. Или голос Лорис не оповещал о том, что пора бы поторапливаться на работу.

Лорис, любимая Лорис. Сидя на табуретке и поедая овощные и мясные консервы, Майкл думал о том, каким будет их с Лорис воссоединение после продолжительного расставания. Сегодня вечером, когда она свяжется с ним, он обязательно уточнит, как идут работы по прокладыванию тоннеля, или, как его называют на том конце провода, «Сети коммуникаций подземного города Айнис».

Если судить по масштабам проделываемых работ, то можно сделать однозначный вывод, что в ближайшее время выжившие не планируют взбираться обратно на поверхность для продолжения жизни «как в старые добрые времена». Самым удачливым получится продержаться наверху только несколько часов. При условии, конечно, что на них не будет специальной экипировки. Если надеть, например, защитный костюм класса «Надежда», то находиться на поверхности можно будет до двенадцати часов. Описание и инструкцию как раз к такому костюму Майкл нашёл около второй герметичной входной двери, а вот самого костюма на месте не оказалось.

Соскоблив остатки консервированной говядины, Майкл неспешно сгрузил отходы в бак, стоявший напротив входа в помещения уровнем ниже. На белой двери так и было написано: «Нижний уровень». С соседней дверью к санузлу сложно перепутать, надпись сразу же бросается в глаза. Но выполняя одни и те же действия, находясь только здесь изо дня в день, не глядя открывая двери, Майкл не один десяток раз натыкался не на то помещение.

И вот, что еще заботило Майкла последнюю неделю: почему на одной двери табличка есть, а на другой её нет? Или почему бы не повесить её на соседнюю дверь с надписью «Туалет, ванная» к примеру, а вход в подвал оставить без таблички. По какому принципу было принято именно такое решение? А может, повесить вторую просто не успели?

Мусорный бак был уже практически под завязку забит железками из-под консервов и пресервов, бутылками и бумажными отходами. Майкл решил немного почитать после сытного завтрака, а потом уже отнести мусор под пресс для переработки. Помыв посуду, он прошёл к дальней комнате — спальне, вдоль стен которой размещались стеллажи с книгами.

«Очень надеюсь, что тоннель докопают раньше, чем закончится литература. Тут и так занятий раз-два и обчёлся», — думал Майкл. Белые стены спальни отливали синим оттенком из-за установленных в помещении энергосберегающих ламп. Одновременно холодный и спокойный свет множился по комнате так, что неважно где: на стуле за столом, на кровати или на полу — яркости для работы с текстом было с избытком. Продумано, не то, что с табличками.

Вчитываясь в очередного классика прошлых лет, Майкл с неподдельной тоской смаковал описания жизни людей, когда нахождение на поверхности не считалось чем-то необычным, несбыточным. На страницах романов герои любили и теряли, жили и погибали, плелись в бесконечной череде драм, но были на поверхности. Даже в недавно попавшемся на руки Артуре Кларке, где люди сталкиваются с чем-то «другим», неясным, они всё же где-то там… выше. Не выше, чем хотелось некоторым из них, но бесконечно выше, чем Майкл сейчас.

Время, подобно вязкой трясине, беззлобно поглощает, обтекает. Ты чувствуешь, что находишься в опасности только когда уже по пояс в ней. И вот Майклу, тридцать с небольшим, человеку, что прожил достаточно насыщенную событиями юность, приходится оплакивать потерянную возможность еще лет двадцать-тридцать слоняться по земле без средств защиты. И чем бы он занимался? Глядел бы вдаль, как продолжает и по сей день, только уже через экран монитора.

Майкл спустил мусор, отпрессовал его, сложил в углу второго уровня. Проверил показатели электрощитовой, насосной станции и систем кондиционирования: все показатели в норме. Всё, как указано в выписках с инструкций. Мероприятия по предупреждению неисправностей Майкл решил перенести на завтра, сегодня стоит заняться уборкой верхнего уровня. Вообще до плановых проверок по расписанию еще дней пять, но Майкл всегда делал их заранее, дабы не скапливать кучу дел к концу месяца.

Поднявшись обратно на жилой уровень, он поставил одну из флешек с музыкой. Большой радостью было обнаружить здесь музыкальный центр, когда Майкл только попал сюда, да ещё и с добротной музыкальной коллекцией на носителях почти всех видов. В середине двадцать первого века люди, как правило, не хранили музыку на компьютерах, флеш-накопителях или дисках. Но хозяин этого бункера был крайне предусмотрителен, записав чуть ли не всё наследие музыки, от Луи Армстронга до Нильса Атрейдеса.

Разразившись на всё помещение, после десятисекундного вступления лязгающих электрогитар и нарастающей драм партии, запел Брент Смит, и Майкл непроизвольно закачал головой в ритм одной из любимых песен. «Не самое интересное занятие — уборка, но плановые процедуры есть плановые процедуры. Всё должно быть в соответствии с распорядком».

Это правило Майкл твёрдо усвоил в первые четыре месяца работы архивистом в одной из крупнейших исследовательских лабораторий мира. Там выходить из заранее спланированного регламента было как минимум неучтиво, как максимум — можно было схлопотать штраф или быть уволенным. Это притом, что в постоянном режиме, вне зависимости от поставленной в данный момент задачи, нужно было контролировать состояние и наличие не одной тысячи документов. Учёт бумаг, приём и выдача — такая загруженность оказалась под силу не многим: до Майкла, пару десятков архивистов точно, уволилось, кто по собственному желанию, кто по приказу сверху.

Но Майкл не был тем, кто тащится на работу, каждый раз заставляя себя не уснуть над очередной кипой макулатуры. Он это дело любил: будь то оформление нумерации или даже опечатывание бесконечно продолжительных закрытых проектов лаборатории — он заваривал дешёвый кофе, поправлял очки и приступал, уходя в конвейерную работу с головой. Для него всё это было частью игры в жизнь. Он был прилежным игроком.