Следящий за горизонтом (СИ) - Сапрыков Николай - Страница 3

— Да, ты любишь говорить.

— На этот раз немного послушаю. Начинай.

…3.1

День как день, с самого утра ничего примечательного. Майкл не мог сказать точно, что его разбудило: то ли заведённый на семь-тридцать будильник, то ли назойливое жужжание неуёмной мухи, кружившей где-то под потолком. Протянув правую руку к прикроватной тумбе, он стащил очки, и, надев их, растянулся на кровати. Частички пыли в комнате под прорывающимся через закрытые занавески светом были видны невооружённым взглядом. Из-за стены доносились шорохи и вышагивания суетящейся поутру Лорис.

Подойдя к окну и отдёрнув штору, Майкл, сфокусировав взгляд на самом подвижном объекте, проследил за уезжающим к горизонту лысым велосипедистом. Одетый в облегающий спортивный костюм, правильное название которого Майклу было неизвестно, спортсмен выехал с асфальтированной дороги конца улицы на широкую тропу, продолжая движение уже в небольшом желтоватом облаке из песка, что поднимался из под колёс велосипеда.

Надо бы и ему заняться спортом, а то такими темпами наберёт ещё несколько лишних килограммов, что вызовет у Лорис поток нескончаемых осуждений.

— Завтрак стынет, Майк, давай живее! — прокричала Лорис.

— Да иду я, боже.

Через двадцать минут или около того он уже сидел за кухонным столом и потягивал кофе, неотрывно наблюдая за раскинувшимся пейзажем за окном. «Ведь эту красоту природа создаёт с помощью обыденности, что столь свойственна ей. Только лишь кропотливая, однообразная, но в то же время усердная работа позволила жизни создать всё это», — рассуждал Майкл.

Вид, в который до беспамятства влюблялся Майкл каждый божий день, представлял собой смесь волнистого плато вблизи и шикарной, как срисованной со сказок о затерянных краях, долины поодаль. Зелёное полотно расстилалось на многие километры вперёд, лишь изредка прерываясь то на более серые тона, а то и на более яркие — будь то многолетние крокусы или жёлтый шафран. С каждым дуновением порывистого ветра было видно, как дышало это место, переплетая на себе всё жившее существо этого голубого шарика.

Такой обзор стал кладом, неожиданно откопанным на окраине этого кипящего города. Двадцать километров к северу — и это уже мегаполис. Миллионный город, в котором казалось, будто весь этот мир дело наших рук и только. И только тут, близь свободы, раскрывалась истинная природа вещей.

Это место звалось долиной Путука. И чёрт знает, почему именно так. Название и по сей день казалось Майклу достаточно забавным.

Когда-то, перебрав не один десяток вариантов, именно этот дом оказался одним из самых доступных по бюджету за счёт его максимальной удалённости от здешней цивилизации, как им объяснили. Финансы были ключевым аспектом, на котором сошлись супруги. С самого первого дня оформления данной собственности складывалось впечатление, будто риелтор не то, чтобы продавал этот дом: он старался раскидаться с этой сделкой как можно быстрее. Будто хотел избавиться от него.

Майкл размышлял о других возможных причинах такого отношения именно к этому зданию ровно до того момента, пока не увидел картину, что раскрывалась из широченного окна кухни. Почему его не зацепило всё это зрелище там, на улице, перед тем как они в первый раз зашли внутрь, он понять не мог. Может всё дело в ракурсе, позиции смотрящего или направлении света?

В любом случае, после увиденного отсюда, Майкл был готов смириться с любыми возможными трудностями и подводными камнями в этой сделке. То, что давало ему это место, было многократно дороже.

Несмотря на формально принятое решение, какое-то время Лорис ещё упорствовала в пользу нецелесообразности данной покупки, в основном из-за логистики и обилия множества насекомых, что по её словам, просто зверски бесили. Майклу эти доводы казались несущественными. Лорис, наблюдая за упоительным наслаждением, которое испытывал её муж от этого местечка, в конце концов, смирилась.

В любом случае её можно было понять: работала она удалённо менеджером крупной международной компании, которая осуществляла сервисные услуги по сопровождению продаж со всевозможных маркетплейсов. Если ей приходилось ехать в офис, на это уходило добрые полчаса, если она вытаскивала Майкла в ближайшую забегаловку, дорога также была не многим короче. Что уж говорить об их последнем посещении театра Мольера, путь до которого занял практически полтора часа. Да и спектакль Майклу пришёлся не слишком по душе.

Активность Лорис всегда возбуждала в Майкле некоторое восхищение, а учитывая его достаточно холодное отношение ко всякого рода встречам и тусовкам, Лорис дополняла его и в этом. Майкл и не сомневался в том, что подобное взаимодействие работает и в обратную сторону.

— Что думаешь делать дальше? — Лорис зашла в кухню и села напротив Майкла.

— О чём ты? — пребывая в своих мыслях, спросил Майкл.

— Ну, ты так и собираешься до конца дней работать перекладывателем бумажек?

— Не вижу в этом ничего предосудительного. — Ему частенько приходилось гасить эмоциональные всплески жены. Майкл не жаловался, ему это даже нравилось. — Любая работа хороша, разве нет? Эта мне нравится.

— До конца своих дней прожить вот в этой конуре? — Лорис демонстративно развела руками. Когда она злилась, то начинала с особым усердием набирать воздух в лёгкие, от чего её ноздри раздувались каждые несколько секунд. До Майкла только сейчас донёсся запах духов, которыми его жена пользовалась не так часто.

Дом, прямо скажем, был не в лучшем состоянии и требовал постоянного ухода то за одной своей разваливающейся частью, то за другой. Но принимая тот факт, что оба они были бережливыми и аккуратными хозяевами, уют в этом доме был максимально возможный. «Она должна понимать сегодняшние условия», — думал Майкл.

— Ты сегодня уезжаешь?

— По работе надо. Да, уезжаю. Ты ответишь на мой вопрос или нет?

— На какой именно? — Майкл перевёл взгляд на Лорис.

— Ты чего-нибудь от этой жизни хочешь?

— Хочу спокойно жить.

Она вскочила из-за стола. Тоже самое, только более размеренно, проделал и Майкл. Сгрузив грязную посуду в раковину, он повернулся и взял жену за руку.

— Давай я вернусь с работы, и мы обсудим то, что тебя беспокоит, согласна?

— Всё по новой, чтоб тебя…

Скованная, но властная, она положила свободную руку ему на плечо:

— Ты понимаешь, откуда растут ноги наших проблем, Майк?

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, Лори. Нет никаких проблем, а трудности мы преодолеем, как это делали всегда.

Лорис вздохнула. «Она очень много работает, — думал Майкл. — Надо ей устроить запоминающийся уикенд. Как она любит». Он поцеловал её руку, и двинулся в сторону спальной комнаты за своим чемоданчиком, отгоняя рукой назойливую муху.

— Да, я наверно погорячилась, — будто бы в пустоту проговорила Лорис.

— Не страшно, — прогудело из-за стены.

— Поехала я в офис, такси уже тут. Чао, Майк, — Лорис неслышно закрыла за собой дверь.

— Я могу тебя отвезти, сам сейчас выезжаю. Лори? — Только выйдя к прихожей, Майкл сообразил, что она уже ушла. — Вредничает.

…3.2

Лаборатория, в которой работал Майкл, была названа в честь небезызвестного Александра Флеминга, который в тридцатых годах прошлого века открыл пенициллин. Подавляющее большинство людей, с которыми общался Майкл, знали и об этом человеке, и о его открытии. Знали порой даже о менее значительных достижениях

Флеминга, таких как, например, открытие лизоцима — фермента, умертвляющего лишь некоторые бактерии, не причиняя вреда здоровым тканям. Крайне неэффективного фермента, скажем. Однако практически никто не мог рассказать, стечение каких обстоятельств позволило пенициллину появиться на свет.

История, которой блистал Майкл, тем немногим его собеседникам с работы казалась скорее надуманной, но это была чистая правда. Нечистоплотность, неряшество и пренебрежение правилами работы в лаборатории — вот факторы, наряду с трудолюбием Флеминга, разумеется, которые позволили сделать культовое научное открытие.