Покровитель (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 17

— А вот и Леночка, — с облегчением произносит мама, а меня охватывает злость.

— Что ты здесь делаешь?! — кидаю Сергею.

— Мама, смотри, что мне папа подарил, — глаза сына светятся от восторга. Он соскакивает с колен, открывает какой-то пакет, доставая оттуда конструктор и ещё одну машину на пульте. А мне так и хочется сказать сыну: «А с чего ты взял, что он твой отец?! Он же бросил нас, когда тебе было всего два года».

— Я хотел такую машину! А папа угадал! Представляешь?! Он сказал, что все про меня знал, просто не мог приехать из-за работы! — испытываю непреодолимое желание отнять у сына игрушки и выбросить их в мусор. Знал он! Работал! Нарассказывал сыну сказок. Он как раз-таки и сбежал, чтобы не работать на нас и трахать баб. А сейчас явился — любите его! Я закипаю, меня выворачивает от злости. Если бы не сын, я бы закатила скандал.

— Здравствуй, Лена, хорошо выглядишь, — Сергей обращается ко мне, а я смотрю на него такого высокого, вроде симпатичного, как всегда опрятного, и понимаю, что его поступки, мои бессонные ночи и нервные срывы, мое чувство беспомощности и страха, когда он нас бросил — уничтожили всю мою любовь. И если раньше я думала, что ребенок должен общаться с отцом, что бы не случилось, то теперь не хочу, чтобы Сергей приближался к моему сыну! Ему было плевать на ребенка четыре года!

— Пойдем чаю попьем, — стараюсь говорить спокойно, чтобы не устраивать скандал при Андрюше.

— И я с вами, папа еще торт принес, — заявляет сын.

— Ты пока собери конструктор, а как чай будет готов, я позову, — улыбаюсь я, и указываю Сергею глазами в сторону кухни. Выхожу в коридор первая и сталкиваюсь с мамой.

— Зачем ты его впустила? — шепчу я.

— Я открыла и растерялась. Андрей выбежал… а этот сразу сказал, что он его отец и принес подарки, — растерянно сообщает мама. — Прости, я не хотела.

— Ладно, ты не виновата. Иди отдыхай, завтра тебе ложиться в больницу, — глажу маму по плечу, пытаюсь улыбнуться, но выходит натянуто. Прохожу в кухню, ставлю чайник, и жду Сергея, который медленно проходит в кухню и вальяжно присаживается на диванчик, рассматривая меня с противной улыбкой.

— А ты изменилась, похудела что ли, — кидает он мне и вынимает сигареты, — выдыхаю, закрываю дверь распахиваю окно и подаю Сергею пепельницу.

— Значит так, мне совершенно плевать, где ты был! Сейчас ты попьешь с Андрюшей чай, расскажешь ему сказку о том, что у тебя вновь много работы и уберешься из моей квартиры! И больше никогда не появишься в нашей жизни! — дышу глубоко, пытаясь не кричать.

— Ой, какая у нас строгая мама, — ухмыляется Сергей, не воспринимая мои слова всерьёз. — Это и мой дом тоже, если ты не помнишь, мы оформляли квартиру на двоих! — заявляет бывший муж, а я не знаю, то ли плакать, то ли смеяться.

— Ты сейчас серьёзно?! — повышаю голос не в силах сдержаться. — Ты ни копейки не вложил в эту квартиру! Первый взнос мы заплатили с продажи квартиры моей матери! И ты, помниться, обещал выплачивать все остальное сам, только поэтому мы оформили ее на двоих! А я плачу за нее сама!

— Я тоже платил! — уже без ухмылок говорит Сергей.

— Сколько? Год? Даже не рассчитывай на это жильё. Я выиграю любой суд, поскольку у меня все платёжки и документы на руках! — Боже, насколько меркантильный этот человек. Он вернулся ради квартиры, которая ещё никому по сути не принадлежит? — А знаешь что, убирайся прямо сейчас! — указываю ему на дверь. Сергей поднимается с места, но идёт на меня. Он все ближе и ближе, прижимает меня к столешнице и дышит в лицо. Выражение его лица меняется, в глазах загорается злоба.

— Слушай, Леночка, я имею полное право здесь находиться и общаться с сыном! — Сквозь зубы цедит он, сильнее меня сжимая.

— Если я отсутствовал, значит на то были причины, — внаглую заявляет он. — Ты, я смотрю, тоже время не теряла! От тебя прёт мужским парфюмом и засос на шее! — на минуты я теряю дар речи от наглости этого урода. — Кто тебя трахает, солнце?! М? — набираю в грудь побольше воздуха и со всей силы отталкиваю от себя Сергея, буквально взрываясь от злости и обиды.

— Кто меня трахает, трахнет и тебя, если не оставишь меня в покое! — выпаливаю я на эмоциях, чувствуя, как глаза начинает щипать от подступающих слез.

— Ты угрожаешь мне любовником?! — гадко усмехается Сергей!

— Мы разведены! Алиментов ты не платил, за квартиру тоже! Тебя даже не интересовало, как живёт твой ребенок! Что он кушает и есть ли у нас деньги на лекарства, когда он болеет! Поэтому не смей качать тут права! Ты абсолютно чужой нам человек! — задыхаясь выдаю я. — Уходи! — дышу глубоко.

— А ты не была раньше такой грубой, — Сергей вновь идет на меня.

— Учителя были хорошие! Пришлось научиться выживать.

— А проституция у нас теперь оправдывается «выживанием»? — кидает мне в лицо, и меня начинает нервно трясти от этого человека. Он следил за мной? Как я могла его любить?! — Видел я как тебя катают на дорогих тачках, уж явно не за красивые глаза! Видимо ноги хорошо раздвигаешь?! — замираю на мгновение, сглатываю ком в горле, а потом размахиваюсь и даю Сергею пощечину, чувствуя, что отбила ладонь, и она горит. Сергей трет краснеющую щеку, а потом размахивается и дает мне ответную пощечину. Голова откидывается назад, щека горит, а из глаз непроизвольно брызжут слезы. Замираю в ступоре, потому что между нами было все — и любовь, и скандалы, и разочарования, но он никогда не поднимал на меня руку.

— Не смей поднимать на меня руку и указывать! Это мой сын и я буду приходить к нему, когда хочу! И насчёт квартиры мы ещё посмотрим. Ты никак не могла за четыре года закрыть ипотеку. Это противоречит договору, да и денег ты столько не заработала! — хочется спросить, что за бред он несёт?! Мне платить ещё десять лет, но я не могу произнести и слова, иначе разрыдаюсь.

— Я ведь хотел по-хорошему, Леночка, — проводит костяшками пальцев по горящей щеке, а меня начинает тошнить от его прикосновений.

— Убери от меня свои руки! — вкладываю в голос всю свою обиду, злость и вновь отталкиваю от себя Сергея. — Ненавижу тебя, урода!

— Я тебя тоже люблю, Лена, до встречи, — усмехается он. — И помни — будешь препятствовать, лишишься сына! — заявляет ублюдок и выходит из кухни. Вопреки тому, что из глаз катятся слезы и меня трясет от обиды, я не впадаю в истерику, хватаюсь за столешницу и глубоко дышу, прислушиваясь к разговору Сергея с Андрюшкой. Бывший муж обещает ему, что они скоро увидятся и спрашивает, что ему ещё принести, а мой доверчивый мальчик просит у него игрушки и расстраивается от того, что он уходит.

— Я думал, что теперь ты будешь жить с нами, как все папы, — говорит мой сын, провожая отца.

— Конечно, мы будем жить вместе, но немного позже, когда я решу все дела, — хватаю салфетку, утираю слезы и быстро иду в прихожую, чтобы этот ублюдок больше ничего не обещал Андрею.

— Ну пока, — говорит Сергей, целуя сына в щеку, кидает на меня предупреждающий взгляд и выходит из квартиры. Быстро закрываюсь на все замки и оборачиваюсь к Андрею. Что я должна ему сказать? Папа плохой, не верь ему? Вы больше не увидитесь? Смотрю на счастливого ребенка, который мечтал об отце и кусаю губы.

— Правда здорово, что папа теперь будет с нами? — слова сына режут по сердцу. Хочется сползти вниз, закрыть лицо руками и кричать. Но на меня смотрит воодушевленный ребенок, и я беру себя в руки пытаясь улыбнуться.

— Ой, у тебя щека вся красная. Почему? — обеспокоенно спрашивает мой мальчик.

— Это, наверное, аллергия. Ничего страшного. А у папы очень много дел и вряд ли он вернётся скоро, — все, что могу сказать я, беру сына за руку и веду на кухню. — Вы ужинали? Уроки сделал? — на автомате говорю я, а сама думаю, что мне нужен хороший адвокат, и могу ли я потратить на это деньги Аронова.

Виталий

Настроение с утра ни к черту! А все от того, что мне опять снилась эта чертова лестница. Кровь. Ее голубое платье пропитано кровью. ОНА в моих руках, бледная, почти белая, контрастно с багровой кровью. Я спал всего пару часов, потом не смог закрыть глаза, и не потому что мучила бессонница, а потому что перед глазами стояла она. Нет, я не виню тебя, моя хорошая, все правильно, наверное, так и должно быть — убийцу вечно преследует жертва.