С первого взгляда (СИ) - Коваль Алекс - Страница 49

— Кофе было бы неплохо, — выплываю из своих мыслей, остужая пыл.

— А кофе пить низя, — шепчет мышка, не выпуская из рук своего нового плюшевого друга, который вот уже час катается пушистой пятой точкой по всей квартире следом за «хозяйкой».

— Почему? — присаживаюсь на корточки, обнимая эту миниатюрную куколку.

— Муся говолит, это вледно.

— Для детей, мышка, — суетится с кружками Лия¸ бегая по кухне, как маленький ураган.

— Я уже старый, мне уже можно.

— Ты не сталый, ты взлослый! — обвивают мою шею тонкие коротенькие ручонки и что есть сил притягивают в свои уютные, теплые объятия, пахнущие беззаботным детством.

Сидя с ними за столом и слушая неумолкающий лепет мышки, брожу мыслями где-то "далеко". Ощущение, что я на своем месте, только крепнет с каждой секундой все сильнее. Смотрю на Алию и не могу перестать прокручивать в голове разговор в прихожей. Честно говоря, удивлен тому, как легко она приняла меня. Приготовился брать "с боем" бастионы вокруг нее и нашей дочери. Наслушался всякой ерунды, пока они были не в городе и думал, что истерика и запрет на общение с мышкой мне обеспечены, но Лия меня удивила. В очередной раз своим спокойствием и разумностью ткнула носом меня в собственную глупость.

— О чем задумался? — возвращает в реальность приятный женский голос. Только сейчас понял, что почти весь завтрак просидел, уставившись в стену стеклянным взглядом. Мышка уже убежала смотреть мультики, а Алия неторопливо убирала со стола.

— Я помогу.

Поднимаюсь с места, забираю из ее рук посуду и загружаю в раковину.

— Да я бы и сама справилась, — удивленно смотрит на меня блондиночка, очаровывая своим внимательным взглядом.

— Не сомневаюсь.

— Артем, все нормально?

— Просто ты не перестаешь меня удивлять, Лия.

— В каком смысле?

Прячу руки в карманы брюк и спешно решаю, говорить или себе дороже выйдет?

— Другая бы вон выставила, — все-таки удовлетворяю ее любопытство. — Истерику бы устроила. К… дочери и близко не пустила.

— Надо было вот так отреагировать? — смеется девушка, — выходи, давай повторим.

Смотрю в эти невероятные глаза цвета летнего, безоблачного неба и качаю головой.

— Благодаря такой реакции, я чувствую себя еще большей скотиной.

— Ну, куда уж больше…

— Так, значит? — хочется обнять ее, даже руки горят, а по телу волнами проходят разряды тока. Невыносимо тянет заставить ее, такую дерзкую и неприступную, снова растеряться и краснеть от моих прикосновений. Мой "голод" медленно убивает меня.

— Шучу. Значит, ты за счет моей истерики хотел себя оправдать, Стельмах?

— Ну, если не оправдать, то слегка снять вину.

— Нет уж. Мучайся.

— Мучаюсь, — говорю, ни капли не соврав.

— А если без шуток, я просто устала обижаться и страдать.

Распихав все дела и завалив остаток недели до самой полуночи, сегодня я на работу не еду. Но все равно время стремительно быстро несется, пока я у них.

Остаток дня Алия периодически мелькает в гостиной, пару раз присоединяется к нашим с мышкой играм, но в основном старается к нам не подходить. Может, это ее запоздалая защитная реакция на меня? Свалился со своими признаниями и, похоже, передавил. И как можно было любящей до безумия свою дочь женщине заявить, что надо было сделать аборт? Идиот. Но в свою защиту скажу, что все, что происходит со мной, странно. Это эмоции, которые я всегда умело держал под контролем, но рядом с ней и с Майей не могу. Разрывают и накрывают. Раньше я таким не был. Бес в ребро, седина в бороду? Может быть. Но за ноябрь, пока их не было, и я даже не мог дозвониться, чтобы поговорить, я понял, что они мне нужны. Обе.

— Смотли, дядь Алтем, — мышка приносится из детской, прижав к себе большую фоторамку.

— Что это?…

— Это я вот тут у мамы в зивотике была…

Удар по сердцу такой, что оно на мгновение теряет ритм. Алия на фотографии очаровательна. Смотрю на нее и вижу ту маленькую девчонку из клуба. Прекрасную, невероятную и сногсшибательную девчонку с животиком. Круглым, как мячик. А на лице счастливая улыбка. Сколько прошло с момента нашей ночи? Четыре, пять…

— Семь, — словно подслушав мои мысли, говорит девушка, аккуратно забирая фоторамку из моих рук и унося на место.

Это чертовски неправильно, что она воспитывала ее одна. Что она проходила одна через все эти тяжелые девять месяцев. Как бы оно ни было, как бы сильно она ни была в меня влюблена, но это ненормально. Никто не хочет быть один на один с собой, когда внутри растет такое чудо.

Об этом я ей и говорю вечером, тихо заходя на кухню и присаживаясь напротив.

— Мы с тобой уже говорили об этом. Это был мой осознанный выбор, и я ни разу не пожалела об этом, Артем.

Девушка делает глоток крепкого чая, даже не думая отводить взгляд.

— Иногда смотрю на тебя и понимаю, что ты гораздо сильнее меня, Лия.

Она же только усмехается, приподнимая уголки чувственных, манящих губ.

— Я бы спасовал. Вероятней всего. Если бы ты тогда заявилась с животом и новостью.

— А сейчас? Есть желание сбежать?

Вижу в ее глазах неподдельный интерес.

— Врать не буду, когда ехал к вам, думал, что буду выглядеть здесь, как…

— Слон в посудной лавке.

От ее смеха внутри пожар, в голове гул фанфар, а в сердце бой барабанов.

— Что-то вроде того. Но сейчас… ни малейшего желания уйти. Думаю, придется вам ко мне переехать.

— Надеюсь, это шутка?

— А чем тебя так пугает перспектива жить со мной вместе?

— Не режь по больному, Стельмах, — девушка морщится, как от удара. А я запоздало понимаю, что своими шутками бережу старые раны. — Я не смогу просто жить с тобой. Мы не муж и жена, у нас даже нет отношений. Да, у нас есть дочь, но поверь, съезжаться ради этого вряд ли стоит. У тебя куча любовниц, и вряд ли они обрадуются в твой спальне со стеклянным потолком горе игрушек и детских вещей.

Про переезд решаю пока молчать. Настанет время, и мы еще вернемся к этой теме. Время, когда я подтяну ее к себе чуть ближе. Когда почувствую, что она готова принять меня не просто как отца дочери. Потому что просто я не хочу. Мало. Мне этого чертовски мало.

— Я мечтала, чтобы ты узнал о Майе. Правда. Я не врала, когда говорила, что из тебя получился бы хороший отец. Я до сих пор так считаю и… как бы между нами не складывались отношения, с Майей я тебе общение запрещать не намерена. Просто хочу, чтобы ты знал, мне ничего от тебя не нужно. Правда, Артем. Просто… не обижай ее, ладно? — в ее глазах столько невысказанных слов. — Она тянется к тебе, как цветочек к солнышку.

Да, Алия Серганова упрямая, дерзкая, самостоятельная и самоуверенная. Но внутри там живет такая же, как у ребенка, ранимая душа. Просто кто-то из нас страдает громко и "на всю улицу", с фейерверками и оркестром, а кто-то переживает это тихо, в себе. Лия такая. И от осознания того, что эту боль и страдания столько, сука, лет причинял ей я — хочется хорошенько съездить себе по роже. Избить себя до потери пульса и полной амнезии. Чувство совести ест изнутри, захватывая миллиметр за миллиметром.

— Я хочу, чтобы Майя знала, кто ее отец. Хочу общаться с ней, проводить время. Пока не знаю, каким это сделать образом, и как вообще все это… но что-нибудь придумаю.

— Я тоже хочу, чтобы она знала. Ее тяга к тебе неспроста. Иногда у меня ощущение, что, несмотря на то, что до четырех лет я воспитывала ее одна, она стопроцентно папина дочка, — Лия улыбается выскочившей на кухню Майе, но тут же уголки губ опадают. — Но есть проблема… — Взгляд отводит. Плечи ссутулила, словно под тяжестью невидимого груза.

— Что еще?

— Отец, Артём.

Да уж. Про Серганова забывать не стоит. Алия обхватывает кружку, грея руки, ее немного знобит, как при лихорадке.

— Лия, как ты себя чувствуешь? — тяну ладонь, прикладывая ко лбу. — Не нравится мне твое состояние.

— Нет, все нормально. Переутомилась просто.