С первого взгляда (СИ) - Коваль Алекс - Страница 77

Пауза, во время которой я успеваю бросить взгляд на маму. Она едва заметно кивает.

— Ясно, — вздыхает отец так, словно смирился. Но в чем подвох?

— Было бы неплохо, если бы ты перестал упрямиться, и вы приехали бы к нам на праздники, пап, — набираюсь смелости предложить, смягчая тон и улыбаясь. — Правда, ну, сколько мы будем рычать и злиться, пап?

— Устала рычать и злиться?

— Я на тебя не злюсь, но твоей выходки с Егором не поняла совершенно. Вы разошлись по работе с Артемом, что вам делить? Ну, правда, пап… он хороший.

— Приехать, значит? — смотрят на меня цепким взглядом родные глаза.

— Да.

— Хм… понятно.

Вот и все на этом. Резко обрывая диалог, глава семьи встает из-за стола и молча уходит. Ни слова, ни взгляда более. Я немного выбита из колеи и не знаю, то ли радоваться, то ли горевать такому исходу разговора, так как чего-то внятного я не услышала.

Смотрю на мать, ища поддержки, она кивает и улыбается:

— Правильное решение, Лия, — ложится мне на плечо ее аккуратная ладошка. — Вам нужно уезжать, а я попытаюсь вразумить твоего отца, — кивает мама и неторопливо собирает тарелки со стола, — на праздники не думаю, что мы приедем, но, возможно, однажды…

***

Отец закрылся в кабинете и уже час как не выходит. Мышка задирает Ватсона и носится с ним по большой гостиной, рискуя то и дело снести мамины цветы. Время медленно подползает к пяти. День пролетел в одно мгновение, пора ехать, паковать чемоданы, о чем и сообщаю маме.

— Много вещей получается?

— Не буду многое тащить с собой. Правда, я не поняла, почему Артем так торопится и хочет уехать в считанные дни, но если надо, значит надо.

— Значит, на то есть причины, — отводит взгляд мама.

Я пожимаю плечами и, разлив по кружкам горячий чаёк, с наслаждением вдохнула аромат пряных трав.

— Оставшиеся вещи попрошу Кати с Тасей отправить мне транспортной компанией. Хотя, думаю, в них особой надобности не будет.

— Я помогу девчонкам, если будет нужно.

— Спасибо, мам! — смотрю на родное лицо, и глаза на мокром месте, — за все спасибо и за поддержку.

— Люблю тебя, малышка, — прижимают меня к себе сильные руки матери, поглаживая по голове, как ребенка.

— Муся, телефон! — в кухню забежала Майя, тряся бедным гаджетом так, что, кажется, из него сейчас детали посыплются.

— Спасибо, сладкая.

На экране высветилось новое сообщение, когда вижу от кого, непроизвольно растягиваю губы в улыбке.

Артем: «Вы до скольки у Серганова?»

Алия: «А что? Уже соскучился?»

Артем: «Есть такое. Освободился сегодня раньше, думал забрать вас»

— Алия, лучше Артему тут не появляться, — слышу почти над ухом. Оказывается, она стоит у меня за спиной и бессовестно читает мою переписку. Щелкаю по кнопке блокировки экрана и прячу мобильный в карман, так и не ответив на СМС.

— Мама, как нехорошо читать чужие СМС!

— Ой, да прямо. Но я серьезно, отец зол, и Стельмаху лучше…

— Позлится и успокоится. Кстати, о нем, пойду отнесу чай, а то совсем заработался. Да и по поводу машины спросить хочу, надо ее продать.

Подхватываю кружку с дымящимся горячим чаем со стола и, улыбнувшись матери, удаляюсь. Поднимаюсь на второй этаж и уверенно иду к кабинету отца. Знаю, что злится и разговаривает со мной сквозь зубы, но хоть кто-то из нас должен быть разумен. Кто-то должен сделать первый шаг к примирению. Пускай в этот раз эта роль выпадет мне.

Подхожу к слегка приоткрытой двери кабинет и притормаживаю, когда слышу громкий папин бас, срывающийся на рык. Он явно с кем-то ругается, ведя беседу на повышенных тонах. Подслушивать нехорошо, и я уже собираюсь уйти, когда сознание цепляется за знакомую фамилию.

— … прижать Стельмаха.

Тишина. Внутри все холодеет, и я замираю, прирастая к полу. Полнейшая тишина вокруг, словно вакуум, и только удары моего сердца гулко стучат по вискам.

— Я тебе сказал дать денег столько, сколько понадобится, чтобы его закрыли! Я для чего тебе принес то досье? Все за тебя сделал!!! — рычит отец, с каждой фразой вбивая “гвозди” в мое сердце все глубже и глубже. — Я закопаю его к херам.

Рука с кружкой дрожит, и приходится поставить ее на тумбу, чтобы не ошпарить руки кипятком. Изнутри меня всю трясет, а в горле ком, что не дает ни дышать, ни говорить. Не может этого быть, нет, как так? Это же мой отец! Он бы не стал действовать ТАК по отношению к МОЕМУ мужчине…

Но это точно нельзя списать на видения или проблемы со слухом, потому что отец продолжает раздавать свои страшные, мерзкие указания.

— Я просил тебя отправить его в реанимацию, твои парни даже с этим не справились! Ты совсем страх потерял или забыл, кто тебе помог в свое время, а?! — сжимаю рукой горло и уже “плаваю” на грани истерики. — Что с отелем? — пауза. — Да мне по хер. Пусть кому хочет, тому и перепродает. Я туда ни копейки не вложил, основные инвестиции были с фирмы Стельмаха, и я хочу, чтобы эта тварь прогорела по всем фронтам! И их этот “Рассвет” я сгною! Я его верну туда, откуда…

Нет. Нет-нет. Не могу больше слушать! Всего шаг, и я рывком распахиваю дверь. Деревяшка оглушительно громко долбанулась об стену, сообщая хозяину кабинета о моем прибытии. Отец замолкает на полуслове и поворачивается. Взгляд, родной, который я помню с детства — его взгляд — мечет молнии.

— Алия, выйди я разговариваю! — машет рукой на меня, словно прогоняя надоевшую собаку.

— И не подумаю! — рычу сквозь зубы, стискивая челюсти до боли и скрипа. Смотрю в упор в родные глаза отца. В голове единственная мысль — что он творит?!

— Что за взбрыки? Я говорю, выйди из кабинета!

— Я не верю! — качаю головой, сжимая руки в кулаки, сильно, до боли впиваясь ногтями в ладонь. — Скажи мне, что я сейчас неправильно поняла, пап! Умоляю, скажи, что ты этого не делал? — шепчу, смотря с отчаянной надеждой в родные черные, как ночь, глаза. — Ты же не стал бы так делать, правда? Что значит, не смогли отправить в реанимацию?! И “Рассвет”, и отель, и много много "и", пап! — не замечаю, как голос срывается на крик, а горло дерет от непролитых слез.

Отец сбрасывает вызов, медленно и гневно упирает кулаки в крышку стола. Взгляд, налитый кровью, яростно крошит в пыль мою уверенность в том, что этот человек так бы не поступил. Желваки на лице ходят от натуги, и таким злым, пожалуй, я не видела его никогда.

Мы бодаемся упрямыми взглядами, и я жду, что вот сейчас он все опровергнет. Улыбнется и скажет, что я все не так поняла. Но отец молчит.

Молчит и убивает остатки веры в него.

— Как ты можешь так поступить? — наконец выдыхаю я, понимание того, что все это время творилось в жизни любимого мужчины, накрывает с головой. И как-то сразу картинка последних недель становится цельной и складывается в единый пазл. Молчание отца, слова мышки о том, что “деда злится на пусю”, уставший Стельмах, который приходит к нам далеко за полночь… его рука перебинтованная и сбитые костяшки, на что он просто отмахнулся, сказав что “кулак со стеной встретился”, его работа-работа-работа и слова “устал воевать с вашей семейкой”… твою мать! Он же проходил все круги ада из-за меня! Из-за моего упрямого отца и из-за моей глупости. До меня долетали только слухи и легкие отголоски, что проблемы на фирме, проблемы с партнерами, но это, получается, был такой мизер, капля в море! На самом деле даже подумать страшно, что творилось за моей спиной. И он молчал. Артем все это время молчал! Ради меня, ради того, чтобы мы с Майей жили спокойно, ему было хреново, но он молчал и все тащил на себе!

Боже, какая же я дура!

— Что ты натворил?! — крик такой оглушительный, что отголоски звенят в ушах, раздражая ушные перепонки.

— Я делал и делаю то, что считаю правильным, Алия! И я не собираюсь перед тобой оправдываться! Ты еще молодая и многого не понимаешь! — рычит отец, стуча кулаком по столу.

— Что я не понимаю, а?! Молодая?! Мне двадцать пять, папа, а не пятнадцать! Я уже давно не маленькая глупая девчонка и, черт побери, я уже отличная мать замечательного ребёнка! Его ребенка! Мать дочери Стельмаха! Человека, чью жизнь ты тихо и планомерно пытаешься разрушить уже две недели! Да как ты можешь быть таким эгоистом?! Как ты можешь поступить так со мной и с Майей?! Ты же совсем не думаешь о нас и о том, что ни черта хорошего не выйдет, если ты “уберешь” Артема из нашей с мышкой жизни!