Науа-Ацтек (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 63

— К вам с визитом господин Охтли, босс... — склонился Айк в поклоне.

— Скажи ему, что сейчас выйду. — ответил ему Ос. — И пригласи его в летник, пусть угощается шоколадом и сладкими лепёшками.

— Будет исполнено, босс. — снова склонился Айк и затворил за собой дверь.

Айк — с науа переводится как «никогда». Настоящее имя парня — Ахига, он не знает, откуда он, его младенцем привезли с севера. Его как-то неверно научили в детстве, что «айк» значит «нет», это забавляло его бывших хозяев. Оса до сих пор коробили рабовладельческие отношения. Он не мог себе представить, как это: чтобы кто-то вырос в рабстве. Вырос рабом. И эти рабские привычки из Айка уже не выбить.

Ос посыпал пергамент своего стационарного ежедневника мелким песком, чтобы осушить чернила. Встав из кресла он направился к летнику.

В летнике важно заседал Охтли, не забывающий с наслаждением пить диковинный здесь сладкий шоколад и заедать его медовыми лепёшками.

— Хуицилихуитл IV начал предпринимать какие-то действия в отношении новых поселенцев? — поинтересовался Освальд, садясь напротив Охтли.

Они уже виделись сегодня рано утром, примерно в пять утра, когда Оса вызвал к себе Хуицилихуитл IV и потребовал отчёта о готовящемся восстании.

— Да, Величайший повелитель принял их лидеров во дворце и официально утвердил их права и обязанности. — Охтли с кивком принял из рук Сулы хлопковое полотенце и вытер им рот. — Но я пришел не за этим. Я пришёл поговорить о наших взаимоотношениях.

Освальд лишь удивлённо искривил бровь.

— Прости меня, Видевший Солнце, что вёл себя непочтительно в самом начале нашего знакомства. — к удивлению Оса попросил Охтли. — Спесь застилала мне глаза, я думал, что достиг всего в этой жизни, но сейчас вижу, что это ничего не значит перед Вечным Солнцем.

— Что же случилось такого, что подвигло тебя всё это переосмыслить? — задал вопрос Освальд, приняв из рук Сулы чашу со сладким шоколадом.

Какао ныне стал заметно дешевле: сказались снятые ограничения на его посев. Теперь простые люди имеют все шансы попробовать шоколад более, чем пару раз в жизни. Но тем не менее, элитарный статус ещё долго будет сопутствовать этому напитку.

— Всю прошлую неделю у меня были беседы с Первым Прелатлем Куохтемоком... — степенно начал Охтли. — Он открыл мне глаза на природу некоторых вещей и показал всю незначительность наших деяний на фоне Вечного Солнца. Но при том, Вечное Солнце продолжает давать нам жизнь. Несмотря на ошибки, невзирая на жестокие жертвоприношения... Так она показывает нам свою Любовь. Правда, что до Вечного Солнца десятки миллионов дневных переходов?

— Правда. — кивнул Ос.

— А что до Луны десятки тысяч дневных переходов? — задал следующий вопрос Охтли.

— Правда. — снова кивнул Ос. — Но пешком ни до Вечного Солнца, ни до Луны не дойти. Нужно уметь летать.

— А мы сумеем когда-нибудь приблизиться к Вечному Солнцу? — с затаённой надеждой спросил Охтли.

— Зачем? — спросил Ос в ответ. — Оно сожжёт тебя, если ты приблизишься слишком быстро. Но не потому, что ненавидит тебя, нет. Просто такова его природа: чтобы светить всем, нужно очень ярко гореть.

— Чтобы светить всем, нужно очень ярко гореть... — тихо повторил Охтли задумчиво смотря в пол. — Я понял, о Видевший Солнце!

Охтли вскочил с места и направился к выходу.

— Спасибо, Освальтль! — напоследок сказал он и удалился.

Ос не понял, что понял Охтли, но ведь его задача как мессии новой религии заключается в том, чтобы сыпать всякими псевдомудрыми цитатами из Фейсбука?[37]

Кризис в мировоззрении Охтли замечен был давно, Куохтемок присылал записку, дескать, сановник правителя испытывает кризис веры и, если что-то вдруг, нужно будет наставить его на путь истинный. Первый прелатль тщательно следил за паствой, не позволяя инакомыслия и охотно истолковывая любые непонятные моменты, в соответствии с уже давно выработанными религиозными догматами, само собой.

Ос вообще сейчас стал больше внимания уделять религии. Для людей сейчас нет ничего важнее, чем вера в загробный мир, так как этот мир что-то не удался. Развлечениями аборигены могут пресытиться, вкусной едой зажраться, а вот о том, что будет «после» могут слушать бесконечно.

Загробный мир — самая слабая часть Культа Вечного Солнца. Тут всё упирается в то, кто больше наобещает. И у остальных религий была серьезная фора. Пришлось обещать много чего, но соблюдать реалистичность, как бы это странно не звучало в контексте обсуждения религии. Тем не менее, народ был доволен тем, что их ждёт в неизбежном будущем, правда, для этого придётся поднапрячься — кого попало в Мир Вечного Солнца не пускают, только праведных и законопослушных прихожан, а грешников терпеливо ждёт Тьма. Упущенный пункт о запрете самоубийств пришлось «затыкать» в следующей же редакции Книги Вечного Солнца, так как волна самоубийств, охватившая город, показала, что кое-кто не умеет ждать. В других религиях этот запрет появился совершенно точно не просто так.

Обдумав произошедшее за чашкой шоколада, Ос вернулся к делам насущным.

В его распоряжении имелась сотня с лишним кузнецов, пятеро из которых по квалификации заткнут за пояс по сотне Давидов, четыреста тридцать мастеров серьезно занимались резьбой по дереву, куда серьезней, чем все ацтекские мастера по дереву вместе взятые, а две сотни гончаров своим существованием обещали вдохнуть толику Ренессанса в местное гончарное искусство, которое в данную историческую эпоху эволюционировало слишком медленно. Предвидя то, что случится дальше, Ос уже выделил средства на строительство взрослой Тламачилкали, то есть школы для взрослых, где можно будет освоить какую-нибудь актуальную сейчас профессию. То, что местным гончарам крышка, Ос понял в тот же момент, когда увидел работу европейского гончарного круга.

Остальные мастера специализировались на других, не таких востребованных Хуицилихуитлом IV отраслях кустарной промышленности, особенно жалко Осу было еврея-ювелира, который вынужден теперь переквалифицироваться в медеплавильщика. На золото здесь всем было плевать, но Иаков не терял надежды изменить положение дел, так как упорно продолжал на досуге изготавливать великолепные золотые перстни, диадемы и подвески для знатных дам, безошибочно метя в самое уязвимое место общества отоми. Но он отказывался понимать, что тысячи лет существующее развитое общество невозможно убедить в ценности бесполезного металла с помощью одних только ювелирных изделий и слов. Впрочем, исключительно для профилактики, к Иакову уже ходил один испанец с отрядом воинов Вечного Солнца, с убедительными аргументами.

Медь завоевала свою популярность исключительно из прикладного характера её применения — добавь немного олова и получишь оружие или броню. А что даст золото?

Ещё одним позитивным моментом было «счастливое обретение» мастера-рудознатца, который первым делом открыл небольшие залежи меди в двухстах километрах от Метцтитлана. Мужиком Игнасио был тяжелым, причём дело не только в характере, но дело своё знал крепко. Пусть группе воинов пришлось возить его на телеге, эпизодически останавливаясь на исследование интересных мест, но работа шла гораздо эффективнее, чем раньше.

Беда в том, что Игнасио стар, ему перевалило за шестой десяток, а образ жизни человека, который редко в чём-то себе отказывал, наложил свой отпечаток. Когда слишком хорошо — тоже плохо: открытые в далёкой юности десятки месторождений в Альпах позволили ему открыть свою артель, которая приносила ему стабильный доход. Сварливый и вечно недовольный толстяк, который на вторую неделю существования в новых реалиях купил себе двух молодых рабынь — вот кто отвечал за феноменальные успехи разведывательных рейдов по окрестностям. Ос терпел его сам и заставлял терпеть других по одной простой причине: он эффективен. Теперь они знают, где добывать железо, где есть залежи цинковой руды, с которой Ос особо не знал что делать, разве что пустить на изготовление латуни, как предлагает еврей Иаков, готовый поделиться секретом за символическую сумму и ряд вольностей, ещё они знают теперь о залежах сурьмы и пирита. А вот открытие оловянной жилы прямо в городе Элоксочитлан, который Хуицилихуитл IV сразу же решил захватить, превратило старика Игнасио в человека года по версии Верховного правителя Метцтитланского Союза. Старикан решил это дело отметить... тут и случилась трагедия.