Делить тебя (СИ) - Невеличка Ася - Страница 28

Вскрик Яны и выгибающееся тело. Я переместился на другую грудь и направил рукой член ко входу. Все проделал одновременно. И снова захлебывающийся стон и я задыхаюсь от ощущений горячих стенок, обжимающих член, ее пальцев в моих волосах, которые то прижимают меня к груди, то оттаскивают и опять прижимают.

Я почти понимаю ее чувства, самого плющит от нетерпения, хотя недавно получил разрядку. А она?

Очень надеюсь, что где-то внутри нее все же есть та самая точка, которая высвободит ее из клетки…

А я уже двигался. Вытянув ее и заставив убрать руки, я придерживал за талию и вколачивался, меняя только наклон, под которым входил в тело. Яна металась и поддавалась бедрами вверх, словно моей длины ей было мало. Но я концом чувствовал упор в стенку, скользил по внутренней верхней поверхности влагалища и растягивал его. Обычно девочкам болезненно от такого напора, но Яна мотала головой, мычала и готова была принять меня еще глубже.

Я чувствовал ее возбуждение в судорожных сжатиях мышц внутри, подрагивании живота, в неровном дыхании и терзании губ. Она закинула ноги мне за спину, и теперь я входил на полную длину, впечатываясь яйцами в подрагивающие от моих усилий ягодицы.

Еще немного и я взорвусь, и вряд ли до обеда будет третий заход, возраст уже не тот. Черт.

Остановился и выскользнул под разочарованный стон моей Яны. Как я согласен и расстроен, что не могу продолжить. Но я еще не закончил.

Развернул и снова от нее волна недоверия. Ну что же ты такая пуганая? Не удержался и хлопнул по попке, с наслаждением наблюдая за упругой и красной от шлепка ягодицей и реакцией Яны. Она отпятила попку и прогнулась, низко опустив голову и спрятав лицо в подушке.

Наши колени соприкасались, её бедра касались моих по всей длине. Я обхватил руками ее тело и толкнул, тут же возвращая и прижимая к своему паху.

Голову кружило, дыхания не хватало и вряд ли смогу еще раз перевернуть ее.

Снова толкнулся в тугие сжимающиеся мышцы, каждое движение протяжное, отточенное, по всей внутренней задней поверхности с упором в стенку и растяжение. Тихий скулеж Яны, заглушаемый подушкой, дрожь по телу, и никакой разрядки.

Я перестал сдерживаться. Смирился, что впервые девушку оставлю без оргазма. Мысленно дал обещание протащить ее по всем специалистам, чтобы выяснить причину. Но это потом. Сейчас я просто хочу снять свое напряжение.

Второй раз ощущения уже не простреливали, я чувствовал приближение разрядки, но не хватало немного… Я слишком растянул её, слишком много смазки, её мышцы устали сцеживать мой член и каждый раз, доводя себя до грани, наступал откат и эрекция слабела.

Я мазнул взглядом по экрану Яниного смартфона. Почти десять. А в полдень у меня предварительная встреча с отцом, перед собранием акционеров. Внутри шевельнулась злость и раздражение. Я подсознательно ждал чуда, что смогу разбудить чувственность Яны. Никто до меня не смог, и брат оказался в постели тряпкой, а я весь такой из себя мачо, доведу ее до оргазма с первого раза. И сейчас третий час, я уже перетерпел и теперь каждый толчок грозил разорвать меня в клочья, а промедление — сделать импотентом.

У меня зарождался страх, что первый раз с Яной станет последним, я вряд ли полезу к ней за повторной дозой собственной неполноценности. Впервые испытал позорное чувство бессилия.

Яна расплылась, полностью расслабилась, решив переждать процесс, лежа на подушке. Ну нет, девочка, так не пойдет. В процессе придется поучаствовать.

Уже плюнув на осторожность, осознав, что за добавкой не вернусь, я подогнул ей ноги под живот, своими коленями зажав лодыжки, чтобы она не изменила позу. Перехватил заплетенные в косу волосы у основания и потянул на себя. Яна прошила меня стоном, выгибаясь в спине и запрокидывая голову. Я приподнял попку и вошел в нее резко, на всю длину. Она вскрикнула и схватилась руками за спинку. Но от новой позиции я вошел в раж и вряд ли мог остановиться сейчас.

Похоже ли это на изнасилование? Скорее да… Но, блять, если уж я выкруживал ее так долго и получу всего один раз, то хочу всё по максимуму, и сейчас мне пиздец как нравилось вбиваться в ее дёргающееся тело.

Яна снова закричала и неожиданно сжалась, крупно содрогаясь и продолжая выкрикивать при каждой встряске тела.

Эпилепсия? Я отпустил косу, вышел из нее и лихорадочно стал вспоминать, как оказывать помощь при приступе. Она почти перестала кричать, и я облегченно перевел дыхание, как вдруг Яна подняла голову и прохрипела сорванным голосом:

— Что… что это было?..

Игорь.

«Правила:

…Партнер покидает место свидания первым. Повязку можно снять только после того, как придет звуковой сигнал на телефон.

Каждому требуется время осознать произошедшее».

Мне нужно было подумать… С одной стороны, я боялся оставлять её одну, после… случившегося. С другой, мне хотелось уйти и еще раз все обдумать.

Пока проверял пропущенные вызовы, прокручивал в голове события утра.

Итак, у Яны снижена чувствительность эрогенной зоны. Еще очевидное мазохистическое парафильное расстройство и склонность к флагелляции. Но откуда? У меня вообще не укладывалось это в голове!

Я проверял ее историю: семью, медицинскую карту, анамнез. Просканировал всё от и до перед приемом на работу, перед сближением. И ничего не подготовило меня к такому. Яна сгусток физических и психических отклонений, но все было скрыто словно плащем-неведимкой.

Под всеми своими особенностями, скрывается её маленький секретик, небольшая чувствительная зона глубоко во влагалище на задней стенке. То есть, для Яны оргазм возможен только при глубоком грубом проникновении сзади и, возможно, анал. И совершенно точно — в два члена, если в ее жизни вообще случится возможность такое попробовать.

Черт!

Яна уже час сидела без движения в постели, уставившись в одну точку. И я понятия не имел, что сейчас происходит в ее голове.

Отложив планшет, я связался с Лидией Павловной и попросил наведаться в дом, убедиться, что с Яной все в порядке. Без объяснений. Не смог придумать ничего подходящего.

Уже на подъезде к отцу принял звонок брата, который отчитался по визитерам и коротко о проделанной зачистке.

— Отлично. Я сейчас к отцу, потом на собрание акционеров… Ты заканчивай и в пять, пересечемся в офисе перед гольфом, я расскажу к чему готовиться в Клубе. Поедем туда вместе.

— Кстати, ты был в офисе? Как Яна?

Я напрягся.

— В смысле?

— Она пару раз звонила, но я не мог ответить, а сейчас трубку не берет. Она на работе?

Черт!

— Да, занята. Не беспокой её, тебе лучше сосредоточиться на предстоящем вечере. С Яной все в порядке, погружена в работу.

— Хорошо. Передай, что я соскучился и люблю её…

— Уволь! Вечером сам передашь.

Не успел я отбить вызов, сразу набрал Ивлеву.

— Вероника, есть небольшое… кхм… небольшая проблема. Я беспокоюсь, что Яна может нарушить приватность свиданий. Вам стоит позвонить ей, узнать, как обстоят дела и напомнить, что положительная динамика возможна только при полной конфиденциальности.

В ответ долгое молчание.

— Вероника? Ведь я прав — главное доверие и разрушение границ?

— Игорь Дмитриевич, если у Яны возникают с игрой проблемы, то я буду вынуждена…

— У нее нет проблем. И у вас их не будет, если Яна продолжит играть по правилам. А главное правило — не обсуждать игру с партнером.

— Я помню.

— И?

— Сейчас же свяжусь с девушкой и скорректирую ответную эмоциональность на игру.

— Потому что?

— Это моя работа.

— Рад, что ты вспомнила о профессионализме. Особенно подчеркни, что разница в поведении партнера во время игры — это та цель, которую важно достигнуть и закрепить сначала в игре и без обсуждения.

— Слушаюсь, Игорь Дмитриевич.

Я удовлетворенно улыбнулся и отключил звонок.

Теперь нужно переключиться на работу. О Яне, о себе и о том, что делать дальше еще будет время подумать.