Круглосуточно моя (СИ) - Тур Злата - Страница 17

     Он руководит солидной компанией, которая может себе позволить провести выездной семинар в пяти звездах. Через два дня заедут сотрудники, партнеры, и нужно будет подготовить конференц- зал для мероприятия. И еще неделя  - до его отъезда.

     А она останется на руинах растоптанной надежды на счастье. Этот мужчина не для нее. А то, что дух замирает от одной мысли о нем, так это нормально. Наверняка, не она одна такая. Как говорят? Падают, и сами собой в штабеля укладываются от одного взгляда его серых внимательных глаз. Он настоящий. И какой-то невероятно проницательный.  Просто волшебным образом он вынул из ее души одну давнюю занозу. Которая и не видна была, потому что сидела слишком глубоко, но сейчас это принесло невозможное облегчение, умытое остатками невыплаканных слез. Как говорят психологи, завершился гештальт. 

.     Словно яркая вспышка, промелькнула картинка из детства.

     Мама твердила, что отец ни разу в жизни после своего ухода не приходил к ней, не интересовался ее жизнью. Но сейчас этот медведь послужил катализатором - она отчетливо вспомнила, как отец пришел в садик накануне дня рождения и подарил белого красивого медведя. И воспитательнице пришлось прятать его, чтобы дети не затаскали и не замусолили его. Тогда Влада была на седьмом небе от счастья. Она поверила, что папа просто живет в другом месте и по-прежнему любит ее.

      А потом случилась первая трагедия и первая и последняя в жизни истерика. Мама отругала ее и унесла на помойку самую красивую и дорогую сердцу игрушку. Влада плакала горючими слезами, умоляла не выбрасывать Беляша – имя прикипело к нему сразу же, как только она увидела этого красавца. Она кричала, даже упала на пол и отчаянно начала сучить ногами.  Но мать была неумолима.

       Девочка забилась в угол и продолжала рыдать до тех пор, пока не увидела, что в комнату входит врач и по дому разносится отвратительный запах лекарства, а мама лежит на диване.

       Заволновавшись, Влада подошла к матери, испуганными глазенками уставилась на нее и протянула:

      - Мама, почему ты лежишь?

      И получила урок, который она усвоила на всю жизнь. «Мама больна,  и только плохая девочка может маму расстраивать. И если Влада не хочет, чтобы мама умерла, она должна слушаться во всем и всегда». Эти слова, оказались  словно выжженными каленым железом на ее доверчивой и нежной детской душе.  Они позволили держать девочку на коротком поводке, сделав ее очень удобной.

    Еще Влада поняла, что до этих пор не была хорошей дочерью, и поэтому от них ушел папа.

   А потом мама перевела ее в другой садик, и к вопросу об отце они больше никогда не возвращались. 

     И вот к ней вернулся Беляш! Девушка поцеловала его в пластиковый , неживой нос, прижала его к себе. Так просто не бывает!

       Ее детская боль, как острый нож, на миг пронзила сердце, а затем стала утихать. И вскоре этот эпизод вдруг перевернул ее убеждение с ног на голову.   Хотя бы раз, но отец приходил к ней. Хотя бы раз, но сделал ей подарок. То есть, он не сразу забыл о ней и не считал ее плохой.

       Влада, потрясенная этим воспоминанием, очередной раз потеряла воспитанную Василисой выдержку и нарощенную толстую шкурку эмоциональной невозмутимости. Она гладила медведя, по голове, по спине, прижималась к нему лицом, вытирая слезы о его мягкую нитяную шерсть. И ей казалось, что вот так она прижимается и ищет поддержки и защиты у Дима...

     Дим, отец, Беляш. Голова шла кругом.

         Словно два грозовых фронта столкнулись в душе Дима, высекая гром и молнию.  С первой минуты он понял, что хочет быть рядом с ней. Ее взгляд, как рыболовный крючок, зацепил под ребра и теперь тянет за собой, не давая продохнуть, отдохнуть, забыть, забить. И с каждым часом этот крючок прочнее и прочнее насаживает его на себя.

      Отношения с обязательствами были ему до сих пор не нужны. И сейчас только с Владой понял, что не нужны были, потому что не знал, чего хотел. Вернее знал, но не верил. До сих пор его член, как эстафетную палочку, получали  по очереди девчонки – эскортницы – как на подбор – веселушки – зажигалки и  перманентная подруга дней его суровых – Татишка – Татьяна. И он ни капли не жалел о том, что не является единственным гостем у их кисок. Жрицы-мастерицы выполняли все прихоти постоянного клиента и так же легко переключались на следующего. Тати просто играла по его правилам. Оттопыривала попу, подставляясь под шлепок ладони, смаковала его достоинство, выпрашивала грязные слова и млела от грубого секса. И затем с пафосом освобожденной женщины востока шла строить своего мягкотелого, причем во всех смыслах, мужа-банкира.

     Теперь же ему до одури хотелось приручить эту девочку. И не хотелось больше никого. Недели было больше чем достаточно, чтобы смутные, периодически всплывающие хотелки сцементировались в железо-бетонное «Хочу». Такое «Хочу»,  которое не видит никаких преград.

       Он еле дотерпел до вечера, когда Влада уже отстояла официальную вахту. Шаг первый был сделан – он ее поцеловал, убедился, что не обманулся в своих чувствах. Второй – выяснение отношений.

   Спустившись в ресторан а-ля карт, занял уединенный столик, выбрал вино, фрукты, позвонил в доставку и заказал маленький круглый букет кремовых роз.

       Какой-то безумный драйв охватил его. Второй раз за день ему пришла в голову мысль, что он ведет себя как прыщавый юнец. Кто б только подумал?! Словно тысячи крошечных иголочек впивались в его тело, не давая спокойно сидеть, дышать, подстегивая, подзадоривая, подталкивая на мальчишеские выходки.

       С замирающим от поросячьего восторга сердцем он набрал номер, который значился как круглосуточная помощь туристам.

     - Влада, прошу прощения за беспокойство, но без вас мне не обойтись. В ресторане выставили нереальный счет, тычут мне бумажки с цифрами, требуя оплатить разбитое зеркало. А я ни сном ни духом. И они не говорят по-русски, - Дорохов говорил приглушенно, изображая растерянность, что в аккомпанементе музыки должно было сделать его голос неузнаваемым.

     - Сейчас спущусь, - последовал короткий ответ.

   «Й-е-ху-у-у!!!» - черти заплясали ритуальный индейский танец в душе, вдохновляя на дальнейшее хулиганство. К моменту появления Влады на пороге, он уже подозвал официанта и, изображая удрученный вид, выяснял время приготовления блюд.

      Влада, действительно, не узнала его голос. Вернее узнала, но не могла допустить, что это может быть Дим. К тому же он говорит по-английски. И, списав все на свое воспаленное воображение, она убедила себя в том, что ей просто хочется слышать его голос.

       Однако увидев, что он, действительно, выясняет отношения с официантом, поспешила на помощь.

     - Мехмед, - обратилась она на английском, - какие проблемы возникли с этим господином?

     - Он выясняет, чем можно накормить самую прекрасную девушку на свете, - ответил тот и широко, заговорщически улыбнулся.

      Рассердиться? Но у нее не было на это сил. День принес такие переживания, что она уже и не очень удивилась. Сумасшедшие дневные треволнения просто не могли магнитом не притянуть за собой еще какой-нибудь сюрприз.

     Да и рассердиться Дим не дал бы ей. Он, извиняясь, улыбнулся, отодвинул стул и, взяв за руку, едва ли не насильно усадил.

      - Ну, так получилось,- серые глаза смотрели лукаво, с вызовом.- Это чтобы не дать тебе возможности отказаться от приглашения.

      - Ну я и сейчас могу уйти,- Влада приготовила мобилизовать всю свою силу воли и расставить точки над i, но внутренняя девочка, которую не баловали, робко попросила не делать этого.

     - Я заказал красное. Угадал? – словно не слыша ее ответа, спросил Дорохов, разливая по бокалам мягко отсвечивающее рубином вино.

     - Влада, за тебя! За знакомство! И за наш поцелуй, - понимая, что вгоняет сейчас девушку в краску своим напором, не мог он удержаться.

         - Поцелуй был ваш, а не наш, - немного смутившись, как того и добивался Дим, но достаточно иронично возразила девушка.