Теория большого взрыва (СИ) - Перепечина Яна - Страница 41

Ангелине стало почему-то жаль обоих. Но в этом момент молодой мужской голос произнёс:

- Если прав я, а не вы, я заставлю её сказать, где Настя.

- А если она не скажет?

- То пожалеет, что родилась.

Голос парня был таким, что Ангелина ощутила страшную, не дающую дышать и шевелиться тоску.

В этот момент в два быстрых шага кто-то оказался прямо у двери, рядом с которой она подслушивала. Ангелина вздрогнула, отскочила от неё, повернулась лицом к опасности и вздёрнула подбородок. Книги, которые она читала в детстве, учили её отваге и гордой непокорности врагу. Что ж, так она и умрёт. Во всяком случае, ей не будет стыдно за неё сегодняшнюю перед той девочкой, которой она была тогда, когда читала эти хорошие правильные книги. Жаль только, что в её гибели не будет никакого глубокого и важного смысла. Горько умирать вот так, ни за что: не за Родину, не за веру, не за родных и близких. И не за любимого. Ангелина относилась к тем людям, которых пугала не столько смерть сама по себе, сколько отсутствие кого-то или чего-то, придающего смерти значительность. И сейчас ей было очень жутко.

Замок щёлкнул, Ангелина разрешила себе представить на миг внимательные улыбающиеся глаза подполковника Валдайцева. Вадима. И тоже улыбнулась в ответ ему. Так её и застал человек, вошедший в кладовку, готовый убить женщину, виновную в исчезновении его младшей сестры. Но эта улыбка неожиданно остудила его горький справедливый гнев.

- Выходите, - буркнул он и махнул рукой в сторону комнаты, где у прямоугольного стола стояла, нервно сжимая и разжимая руки, зябко обхватившие плечи, девушка из Нескучного сада.

- Здравствуйте, - негромко сказала ей Ангелина, - девушка не ответила, но кивнула, глядя на неё настороженными глазами.

- Сядьте, - бросил ей парень, указав на стул, стоявший у стола, а девушку попросил:

- Включи настольную лампу.

На улице ещё было совсем светло, летний день в разгаре, однако в маленькие окна деревенского домика проникало мало света. Но Ангелина всё равно не поняла, зачем им дополнительное освещение, не читать же они собираются.

Девушка же, не выказав ни малейшего удивления, выполнила требуемое. Вспыхнул яркий свет. Парень подошёл к столу и направил лампу прямо в лицо Ангелине. Та зажмурилась от неожиданности, но тут же взяла себя в руки и открыла заслезившиеся от резкого света глаза.

- Смотри, - скомандовал парень. Девушка подошла поближе, внимательно вглядываясь в лицо Ангелины.

- Ну что?

- Не знаю, - растерянно ответила девушка и доброжелательно попросила Ангелину:

- Сядьте, пожалуйста, боком.

Ангелину этот осмотр в профиль и фас насторожил, но она не подала виду и покладисто села на стуле так, как просила девушка. Та снова принялась разглядывать Ангелину, потом вдруг чуть слышно ахнула и поманила парня к себе. Она что-то жарко прошептала ему, тот нахмурился, глаза его потемнели.

- То есть ты уверена? - довольно громко спросил он.

- Абсолютно, совсем другие уши. У той мочки не отделены от кожи, а у этой — видишь — обычные, отделённые.

И Ангелина всё поняла.

Старичков в переулке уже не было, зато Вадим вдруг увидел девушку, сосредоточенно делающую однообразную работу. Она переходила от столба к столбу и наклеивала на них листы формата А4. Вадим хотел было пройти мимо, но взгляд его зацепился за объявление. На нём была крупно напечатана фотография молодой девушки и под ней какой-то текст. В голове вдруг стало холодно, а в груди ещё больнее. Неясная тревога кольнула и без того ноющее сердце и так и засела там, вонзаясь всё глубже и глубже.

Он быстро подошёл к объявлению. С чёрно-белого, плохого качества снимка на него смотрела симпатичная юная девушка, почти девочка. Вадим быстро пробежал глазами по строчкам: «Разыскивается… Уехала в Москву и пропала… В последний раз видели в этом районе… По объявлению о найме для работы в Турции...»

В Турции… В Турции… Не может быть! Прошло уже несколько лет. Неужели?.. Вадим быстро повернулся и побежал за девушкой, отошедшей от него уже на расстояние двух столбов.

- Простите! - крикнул он, ещё не добежав до неё. - Подождите, пожалуйста!

Девушка оглянулась, вопросительно вскинув светлые бровки. На лице её вдруг появилась надежда, смешанная со страхом:

- Да?

- Простите, это ведь вы разыскиваете девушку?

- Да. А вы что-то знаете про неё?

- Пока и сам не понимаю, - честно ответил Вадим и тоже спросил:

- Эту девушку случайно зовут не Настя Селивёрстова?

- Да, - испугалась его собеседница и сделала шаг назад. - Вы кто?

- Я тоже разыскиваю одну девушку. И она тоже пропала. У меня есть предположение, что это как-то связано с Настей Селивёрстовой. Мы можем где-нибудь поговорить?

Девушка задумалась, на её юном трогательном личике явственно читались сомнения. Вадим дёрнул за цепочку, вытащил из кармана брюк своё служебное удостоверение, раскрыл его и повернул так, чтобы девушке было удобно читать.

Совсем недавно он показывал удостоверение Карине. И вот истекло меньше двух недель, а вся его жизнь пошла кувырком. В эти десять дней вместилось столько, сколько и за всю предыдущую жизнь, пожалуй, не наскребёшь. Главное, в ней появилась Ангелина. Девушка, рядом с которой он дышал полной грудью и чувствовал себя счастливым. Появилась. И исчезла. Но он скорее умрёт, чем даст кому-то обидеть её. И смутно, неуверенно верующий, но крещёный его смелой бабушкой ещё в советское время Вадим, глядя, как девушка шевелит губами, сосредоточенно читая, что написано в его удостоверении, ни с того ни с сего про себя, но страстно пообещал: «Я поверю в Тебя, если Ты спасёшь её. Мне больше ничего не надо. Пусть она живёт как живётся. Пусть не думает обо мне и не любит меня. Лишь бы с ней всё было в порядке. Помоги. И я буду верить всегда. И никто и ничто меня не разубедит в моей вере и в том, что Ты есть и что Ты любишь нас».

Он жарко говорил так, как нельзя говорить с Богом ни про себя, ни вслух. Он ставил условие и был готов выполнить свою часть обязательств, но и взамен требовал, а не просил. Это был крик ветхозаветного бунтаря. Но и такие вопли слышит Господь. И бунтарям он тоже даёт шанс. Может быть, за их любовь, может быть, за отвагу, за бескорыстие, готовность рисковать и жертвовать собой ради других или ещё за что-то, ведомое только Ему. Но даёт. И это факт. Вадим не знал этого, но ему после внутреннего крика вдруг стало легче. Впервые за те минуты, которые прошли с момента осознания того, что Ангелина пропала, он смог глубоко вдохнуть. И боль чуть отступила. И появился росточек надежды.

Всё это заняло считанные секунды. Но когда девушка, наконец, дочитала и подняла на него глаза, из которых исчезли недоверие и страх, перед ней уже стоял совершенно другой человек.

Она, разумеется, ничего такого не заметила и просто сказала ему:

- Я готова рассказать вам всё. Только помогите нам найти и спасти Настю.

- Нам? - насторожился Вадим, почуяв, что вот он, след, который приведёт его к Ангелине.

- Нам, - кивнула его собеседница. - Я сейчас... Только с мыслями соберусь. И всё-всё вам объясню.

Ксюша, как представилась девушка, оказалась толковой девчонкой и умудрилась всю непростую историю рассказать так быстро, что они успели только дойти до его машины. Вадим слушал её, и верил и не верил, что всё это происходит с ним, что — вот ведь — бывают такие повороты судьбы, когда и не знаешь, как реагировать.

Из рассказа своей неожиданной союзницы он понял, что Ксюша не знает: Ангелина, которую её друзья, разыскивающие Настю, приняли за Карину, уже похищена. И Вадим решил воспользоваться этим обстоятельством. В душе шевельнулась мысль, что это не слишком честно по отношению к доверившейся ему девочке. Но ему нужно было любой ценой спасти Ангелину. Да и зла он этим запутавшимся детям не желает и не сделает. Если, конечно, они не обидят Ангелину. Но уж если обидят… Дальше думать ему не хотелось, и он спросил у Ксюши: