Непридуманная сказка (СИ) - Перепечина Яна - Страница 64

- А это, наверное, Артём?

- Да, - просияла девушка и с гордостью посмотрела на малыша, - это наш сын, Тёма. Простите, я не представилась: Александра Эмерих, жена Александра Николаевича.

- Простите, что?! – Татьяна, хотя сразу поняла, что девушка эта не случайно открыла дверь, услышав слово «жена», всё равно почувствовала, как закружилась голова, и взялась рукой за косяк.

- Да! – засмеялась Александра Эмерих, неправильно поняв её вопрос. – У нас забавно получилось. Муж – Александр Эмерих, а я – Александра. И тоже, конечно, Эмерих. Хорошо, хоть отчества разные. Ну, что же мы всё стоим в дверях? Проходите, проходите, пожалуйста. Сейчас будем кофе пить, со свежими булочками. Наши Антонина и Акулина Сергеевны с утра пораньше напекли. Чувствуете, какой аромат?

- Нет-нет, спасибо, - перебила её Татьяна, - я, пожалуй, поеду... Я потом… позвоню Александру… Николаевичу. Извините…

Она повернулась и, пошатываясь на высоченных каблуках, быстро пошла в сторону гостевой парковки за забором, где оставила свою машину. Саша задумчиво посмотрела ей вслед, потом втянула воздух и вопросительно пробормотала:

- Татьяна?

Ей тут же вспомнился пёс на Кольцевой дороге, женская рука в дорогой перчатке, раздражённо хлопающая по плечу Александра и капризный красивый голос. Голос, который она слышала только что. Саша снова удивлённо посмотрела вслед гостье и грустно кивнула сама себе:

- Татьяна.

Но в этот момент сын плотнее прижался к ней и требовательно изрёк:

- Мама! Ака!

- Молока? – засмеялась Саша, тут же забыв о странной гостье. – Ну, пойдём, пойдём, я тебе дам молока. Но только, чур, с булочкой…

Москва, июль 2003 года. ?

И вот сегодня Татьяна снова зачем-то искала встречи с Александром. Но снова всё пошло не так. Когда она подъехала к клинике, он уже выруливал со стоянки. Татьяна только и успела, что пристроиться ему в хвост. Так они ехали недолго. У ближайшей станции метро Александр припарковался и отправился к бабулькам, продававшим разные разности. Татьяна решила, что, пожалуй, это неплохая возможность изобразить случайную встречу. Она уже вышла из машины, не забыв красиво и изящно перенести свои идеальные ноги через порожек, и с привычным удовлетворением поймала несколько восхищённых мужских взглядов. Поправив юбку и сделав безмятежное лицо, она перевела деланно рассеянный взгляд на бывшего мужа и растерялась. В отличие от большинства мужчин на пятачке перед метро, Александр смотрел не на яркую Татьяну, а на свою жену, которая показалась из подземного перехода.

Очевидно, в Татьяне всё ещё осталось довольно много живого и искреннего, потому что она неожиданно для себя и вопреки желанию сама залюбовалась Александрой Эмерих, которую сразу узнала. Та шла навстречу своему мужу так стремительно, что казалось, ещё немного и побежит, полетит. Белоснежная юбочка и такая же лёгкая летняя блузка, загорелая кожа, сияющий взгляд и… любовь. Да… Она самая… Любовь светилась в каждом взгляде, в каждом движении Александры. Её муж – именно так, не бывший Татьянин, а её, Александры, муж – тоже шёл ей на встречу, то и дело сталкиваясь со спешащими людьми и при этом не отводя глаз от жены.

Татьяна застыла, глядя на то, как два человека, которых она должна бы – но почему-то не может – ненавидеть, вливаются в толпу и разреают её, стремясь друг к другу.

Она увидела, как Александр протянул своей жене огромный букет полевых цветов, которые он скупил у нескольких бабулек. Взяв цветы, Александра спрятала лицо в разноцветных лепестках, потом оттуда, из цветов посмотрела на мужа и что-то сказала ему. Что-то такое, отчего лицо Александра приобрело вдруг совершенно идиотское, но очень счастливое выражение.

В этот момент по ногам Татьяны, обутым в дорогущие красные туфли, какая-то упитанная тётечка провезла сумку на колёсиках. Татьяна отмерла, сердито посмотрела на свои ноги, на удаляющуюся спину сумковозицы, безнадёжно махнула рукой и пошла в сторону машины.

«Был бы это триллер, а не жизнь, я бы сейчас, нацепив тёмные очки на пол-лица, подкараулила бы их и сбила на огромной скорости», - подумала Татьяна. Вместо этого она на своей красавице «БМВ» влилась в поток машин и поехала устраивать свою жизнь, отдельную от жизни Эмерихов. Ни мстить, не мелко гадить ей почему-то не хотелось. Зато очень хотелось плакать. А ещё узнать, что же такое сказала Александра Александру, от чего у него так изменилось лицо…

Саша увидел её сразу, как только она поднялась по ступеням подземного перехода. Машину она, отправляясь по делам, припарковала недалеко от метро. Александр освободился пораньше, и они договорились встретиться здесь, чтобы потом ехать домой вместе, «цугом», как, смеясь, называла это Саша. Александр приехал первым и всматривался в лица выходящих из-под земли людей, чтобы увидеть её как можно скорее.

Когда она, наконец, появилась, вынырнула из перехода, то почему-то показалась ему намного красивее, чем он помнил. Хотя она и так всегда казалась ему очень красивой. «Куда ж ещё-то?! Соскучился я, что ли, за день?» - подумал он, вглядываясь в её лицо и не в силах оторвать от неё глаз. К тому моменту, как они встретились в толпе, он так разволновался, что сразу же сунул Саше в руки цветы, обыкновенное полевое разноцветье, которые ему почему-то очень захотелось подарить ей. Она спрятала лицо в ромашки, васильки и люпины, а потом вдруг вынырнула из них и… Саша подумал, что у него солнечный удар случился. Потому что так невероятно, так невозможно было то, что сказала ему его жена, Саша Эмерих, глядя на него огромными изумлёнными серо-зелёными глазами…

… Глядя на мужа, такого долгожданного и любимого, Саша выдохнула и, сама не веря себе, сказала вслух то, о чём мечтала лет, наверное, с пятнадцати:

- Саш, мы… мы ждём ребёнка.

 конец.