Кара для Повелителя (СИ) - Ткаченко Сусанна "Санна Сью" - Страница 39

— Мам, запусти ко мне Мира, пожалуйста, — самочувствие моё вдруг стало просто превосходным.

Мама с лекарем удалились, а я откинулась на подушки, пытаясь скрыть счастливую улыбку. Сейчас я готовилась сыграть самую главную роль в своей жизни.

Глава 24 Расставить все точки

Шамирхар.

Сначала я хотел дать жене остыть, пообщаться с родными, успокоиться, но брачный браслет дёрнуло сообщением, что Каре плохо и у меня внутри всё похолодело. Липкий страх за единственную избранницу заставил сжаться сердце и зашевелил волосы на голове. Я ринулся в особняк к Огненным Расам, не помня себя от ужаса. Не дай Праотец, с Карой что-то случится.

— Где моя Кара? — я с трудом себя контролировал, вылетев из портала в гостиной друга. Руки дрожали.

— Твоя? С хрена ли она твоя, если плакала тут, рассказывая, как ты её выгнал? — Рас начал трансформироваться, готовясь к бою.

Мой друг — Огненный, он, как и его дочь, быстро вспыхивает, не разобравшись, что к чему.

— Рас, остынь! — я не добавлял в голос ментала, но сказал это твёрдо. Как Повелитель, — ты что, не знаешь женщин? Я люблю твою дочь! Она моя избранная, и ты об этом знаешь, я тебе говорил.

— Знаю, — Тамаширрас был вспыльчивым демоном, но не дураком. Остывал он так же быстро, как загорался.

— Где она? Я чувствую, что ей плохо!

— Она наверху с Васей. Сейчас прибудет Паррацельс.

Я, было, ринулся наверх, но Рас и Ульх преградили мне дорогу. Само собой, я мог бы их устранить, но ведь это теперь и мои родные. Моя семья, надо договариваться.

— Пропустите, мне нужно её увидеть.

— Теперь ты успокойся, Повелитель, она дома, с матерью, в безопасности. Давай дождёмся лекаря. Вдруг Каре станет еще хуже, если ты покажешься ей на глаза?

В его словах был смысл, и мне пришлось брать себя в руки. Мы молча сидели на диване, размышляя каждый о своём, пока не явился Паррацельс. Ульх проводил его наверх, а я подскочил и начал мерять шагами гостиную. Сидеть на месте не было больше сил.

Лекарь спустился достаточно быстро и блуждающая на его губах улыбка, позволила мне надеяться, что с Карой всё в порядке, хотя на мои вопросы он отвечать отказался, сославшись на то, что Повелительница запретила что-либо сообщать, и только я уже собрался прорываться к жене с боем, как в гостиной появилась Василина.

— Шамирхар, Кара ждёт тебя. Можешь подняться в спальню.

Впервые в жизни я так сильно волновался, взлетая по лестнице в комнату к жене. Нащупал кольцо в кармане и засомневался: вдруг ей не понравится? Потом обругал себя за это: как оно может не понравиться? И всё это за доли секунды. Безумие, не иначе. В спальню входил осторожно, опасаясь реакции на своё появление.

Карашерриса лежала на подушках, такая несчастная и бледная, что я в очередной раз обругал себя мысленно за то, что расстроил её. Она у меня ещё совсем маленькая, впечатлительная и хрупкая. Что я за идиот?

Под нечитаемым взглядом заплаканных серых глаз, подходил к ней медленно, но дойдя до края постели, сдержаться уже не мог. Резко опустился и прижал своё сокровище к себе, крепко — крепко. Никому не отдам! Втянул в себя родной запах всей грудью — кайф. Она пахла счастьем. Моим личным счастьем. Я мог бы сидеть так вечно.

Но мою ароматерапию прервал слабый голос жены.

— Шамирхар, прости меня, но я покидаю этот мир. Видно пришло время. Не вини себя и будь счастлив.

Большего бреда я не слышал. Кара в своём репертуаре. Я хоть и не лекарь, но точно знаю, когда кто-то из моих подданных собирается покинуть бренный Веливул по болезни. А ещё, я знаю, откуда эта сцена. Память у меня хорошая. Просто прекрасно! Значит с ней всё в порядке.

— Кара! Ты сбрендила? Ты сейчас мне разыгрываешь сцену из второго сезона «Попаданки и вампира»?

— А ты смотрел? — слабость из голоса моей жены пропала мгновенно, наоборот, её глаза засверкали гордостью, она снималась в нём пару эпизодов в самом начале карьеры.

— Я все твои работы наизусть знаю, но разве сейчас об этом речь? Ты ждёшь, что я скажу, что если ты умрёшь, умру и я?

— Да!

— Кара, это бред! Мы бессмертны, хотя в астрал мы точно отправимся вместе. Но если хочешь, я тебе скажу другие слова, — жена кивнула и затаила дыхание, а я признался в том, в чём давно был должен признаться, — я люблю тебя до безумия, ты моя жизнь, ты моё сердце и душа, ты моё единственное сокровище. Ты моя избранная. Такого признания тебе достаточно?

— Не единственное, — вот всё время ей нужно спорить.

— Единственное, верь мне. Только ты для меня важна в этом мире.

— Теперь не единственное. Мир, я беременна. У нас будет ребёнок! — новость оглушила и ошеломила.

— Что? Мне теперь вас двоих воспитывать? Ну спасибо, Праотец!

Это вылетело из меня случайно. Я просто офигел от счастья и ляпнул первое, что пришло на ум, а Кара всхлипнула.

— Ты не рад?

— Кара, сокровище моё, я не просто рад. Я обезумел от счастья. Не обращай внимания на бред, который я буду нести несколько дней, лучше смотри, что у меня для тебя есть.

Я вытащил из кармана коробочку с кольцом и открыл её. Глаза жены засветились таким восторгом, что я понял — ради таких моментов и стоит жить.

— Мир, это земное помолвочное кольцо? Я не могу поверить! Я так о нём мечтала! Спасибо, родной.

Если честно, я понятия не имею, что такое «помолвочное» кольцо, но уверенно сказал жене, что да — оно самое, ведь ей так этого хотелось!

— Сладкая моя, пойдём домой? Я так сильно тебя хочу, что в глазах темно. Что сказал Паррацельс? Нам можно?

— Нужно, — ответила с лукавой улыбкой моя жена и обвила шею руками, — давай, неси нас домой, избранный мой.

Я подхватил жену на руки и перенёсся в нашу спальню.

Та ночь стала для меня открытием.

Глава 25 Ритуал и глас Праотца

Карашерриса.

Наверное, эту ночь и можно считать нашей настоящей первой брачной ночью, потому что она была наполнена любовью. Не страстью, не похотью, а именно любовью. Мы впервые за этот месяц не трахались, а любили друг друга, и это было ни с чем несравнимое удовольствие.

Он целовал меня невыносимо нежно, уделяя внимание каждому клочку кожи и нашёптывая всякие милые глупости. Муж лелеял меня, как самое ценное сокровище, как самое дорогое, что есть у него в жизни и бесконечное количество раз повторял мне в шею, уши, глаза, своё «люблю тебя», а я шептала ему в ответ свои признания: как всегда любила, как буду любить. Все Создатели! Спасибо вам! Я никогда не была такой счастливой. Из глаз лились слёзы — наверное, это беременность, не знаю, а Мир подхватывал их губами и продолжал ласкать меня, поднимая на новые высоты наслаждения.

Сегодня он так долго дразнил и меня и себя, водя головкой у входа, не погружаясь глубже, что я сама не выдержала эту сладкую пытку и толкнулась вперёд, насаживаясь на подрагивающий от напряжения ствол. Сдавленный стон мужа прозвучал лучшей музыкой и вызвал тягучие спазмы внизу живота.

Возбуждение наше было таким сильным, что в первый раз для разрядки много времени и не понадобилось, всего несколько мощных толчков — и мы одновременно улетаем в космос, рассыпаясь на осколки в вихре оргазма.

— Даже не представлял, что заниматься любовью так потрясающе, — задумчиво признался Мир, как только дыхание пришло в норму.

— Я тоже, — созналась я куда-то ему в шею, а потом приподнялась на локте, — Мир, а теперь объясни мне всё. Что я слышала в тех душевых на Лосусе?

То, что мы помирились, конечно, прекрасно и удивительно, но очень хочется прояснить непонятки раз и навсегда.

— Объясню. Обязательно объясню. Я итак собирался тебе всё рассказать, после того, как подарю кольцо и признаюсь в том, что ты моя избранная.

— А почему сразу не рассказал? Смотри, к чему это привело.

— А ты почему сразу не спросила, а помчалась на студию?

Мы смотрели друг на друга с вызовом. Каждый не хотел признавать свою неправоту. Мы не сдвинемся с мёртвой точки, если будем продолжать в том же духе.