Дела и случаи нестарой школьной девы (СИ) - Перепечина Яна - Страница 54
- Предыдущая
- 54/54
— Хорошо мы устроились, — хохотнул жизнерадостный Ясень.
— Спасибо Лялину.
— Да уж, Володя у нас молодец.
— А парня, который за нами с Андреем следил, когда мы в первый раз в «гнездо» наведывались, нашли? Ну, который в бейсболке.
— Нашли, вы его хорошо описали. Это обычный рядовой член секты. Ему приказали, он и пошёл выполнять. Вас, кстати, ни в чём не заподозрил. Проследил, что вы уехали, и спокойно вернулся к своим, а потом и вовсе домой отправился, его Геннадий отпустил отдохнуть. Так что вы очень убедительно изобразили полное доверие и намерение ехать искать ребят в другом месте.
— А наркотики?
— Были и наркотики. У них там даже свои химики были вот они и синтезировали. В подвале. Там по одной стороне, левой, что-то вроде тюрьмы…
— Это где мы сидели! — гордо заявил Алёша, и нежный брат погрозил ему кулаком.
— Где вы сидели, — улыбнулся, кивая Павел. — А по другой стороне лаборатории. Они там и со взрывчаткой дело имели, и с наркотой. В общем, со всем, что запрещено законом, но может приносить хорошие деньги. Лялин уверен, что и торговать всякой дрянью стали бы, просто ещё не успели. Главный под прикрытием организиции такой преступный синдикат хотел организовать — закачаешься.
— То есть всем очень повезло, что мы раньше в это «гнездо» попали?
— А нам очень повезло, что мы из него живыми ушли, — иронически хмыкнул Андрей.
— Спасибо Ирине.
— А между прочим, если бы не мы, — влез неугомонный Алёша, — ничего бы не было известно, и эти гады дальше бы свои тёмные делишки проворачивали.
— Не поспоришь, — смеясь, покачал головой Павел, — что есть, то есть.
— Но выдрать вас хорошенько не помешало бы, — сердито добавил Андрей.
— Ну, и что нашему красавцу, вернее, всем красавцам можно вменить?
— О, да полный набор. От педофилии до торговли детьми, это Алининой маме, в частности.
— Кошмар какой. То есть Алина не первая?
— Если бы. Там столько фотографий безобразных нашли — слов нет.
— Ребят, идите погуляйте, пожалуйста! — вскинулась Ирина в целях борьбы за нравственность. Подростки протестующе загудели.
— Да ладно, Ириш. Они большие уже и сами с этим столкнулись. Пусть знают, чем всё может грозить. И своим друзьям пусть расскажут. Потому что, когда им родители твердят об осторожности, они обижаются, сердятся, мимо ушей пропускают. Так пусть от своих узнают обо всём.
— А повариха тоже всё знала? — Злата не могла забыть добродушное полное лицо Татьяны Викторовны.
— Знала. Она подруга детства Главного. Лялин считает, что до сих пор в него влюблена и готова ради него на всё. Полное самоотречение.
— В него? Влюблена? — брезгливо поморщилась Ирина, вспомнив невысокого плюгавого мужичонку, который визжал, как целая орава поросят, когда она подстрелила его. — Бе-е-е… Фу-у-у…
— Это тебе «бе-е-е» и «фу-у-у», а у них там все тётки в него были влюблены, и даже молодые девчонки многие. Это уж, видимо, грамотная обработка в действии. А повариху он во все дела посвящал. Она этаким серым кардиналом была. Слушала, о чём в низах говорят, и ему докладывала. А когда он уезжал, на хозяйстве оставалась. Кстати, знаете, почему он ночью вдруг вернулся-то со своего семинара?
— Почему?
— Ему славная повариха сообщила по телефону, что девочка новая появилась, хорошенькая и оригинальная. Типажа такого давно у них не было. Рыженькая, с длинными волосами. Это она про тебя, Злат. А он любит разнообразие. А рыженьких, оказывается, особенно предпочитает… Предпочитал. Надеюсь, ему на зоне доходчиво объяснят, что так себя вести нельзя…
— О, Господи! Так вот что она имела в виду! Я же слышала этот разговор! Поняла, что про меня, но не поняла, к чему. — передёрнулась Злата. — Ужас какой! Меня сейчас стошнит! Разнообразие ему подавай!
— Ты молодо выглядишь, а без косметики да с косичками за подростка сошла, как мы и рассчитывали. Вот она и поспешила доложить своему обожаемому Пресветлому. А он не удержался, приехал посмотреть… И попал под обстрел. — Павел захохотал в голос. За ним засмеялись все.
Сентябрь 2000 года. Москва
— А неплохо написали, — пролистав школьную малотиражку, констатировал Андрей, — и не приврали почти. Всё подробно и в то же время без затягиваний. Молодцы!
Он сидел в лаборантской Ирины и пил чай. Только что они вернулись из ЗАГСа, в который подавали заявление. За окном буйствовал удивительно тёплый сентябрь, раздавались детские голоса, и влюблённый и почти женатый Симонов чувствовал себя неприлично счастливым. Даже не верилось, что это он, вот совершенно точно он, скоро женится на этой чудесной девчонке.
Андрей смотрел, как она готовит реактивы к завтрашним опытам и перебирает пробирки, думал о том, что сегодня же поедет договариваться с отцом Петром о венчании, и жмурился от удовольствия.
— Мне тоже понравилось, — кивнула Ирина, ровными рядами выставляя на поднос горелки, — в школе фурор произвели. Все читают. Впервые пришлось допечатывать тираж. Из районной газеты приезжали, просили разрешения перепечатать. Наши думают. Ждут предложений поинтереснее.
— Да ты что?! Ну и самомнение у них!
— Ну, ведь правильно думают! Отличная статья. Злата даже пятёрки им по русскому поставила. А это что-нибудь, да значит. Строга у нас Злата Андреевна. Ух, строга! И они теперь все втроём собрались на журфак в МГУ поступать.
— Это я уже дома слышал. Родители мои, когда отошли от потрясения, обрадовались. То наш оболтус никак решить не мог, куда он хочет. А теперь статьи строчит с утра до вечера. Когда с Алиной не гуляет. Или вместе у него в комнате усядутся и пишут, пишут, обсуждают. А уж когда Костик приходит — вообще дым коромыслом.
— Так здорово же!
— А я что говорю? Здорово, не поспоришь.
— Слушай, а Костик часом в Алину не влюблён тоже? Я никак понять не могу.
— Да нет, он Алёшке не соперник, к счастью. А то такой дружбе мог бы конец прийти. У него сейчас вообще все мысли об учёбе и журналистике только. Он тут надумал массированную антиалкогольную и антитабачную кампанию в подростковых рядах развернуть. Продумывает стратегию и тактику. Приходил ко мне как ко врачу советоваться. И к однокашнику моему, наркологу, напросился на интервью. Отец-то ведь его курс лечения прошёл. Пока молодцом. Есть надежда, что он удержится на плаву.
— А тебе Павел уже сказал?
— О том, что он папу Костика к себе берёт? Сказал. Неплохая идея.
— А с матерью они разводятся… — Ирина глубоко вздохнула. — Жалко, сил нет как. Мальчишки у них такие хорошие. Особенно Ростика жаль. Костя-то сказал, что с папой будет жить. А Ростику ещё выбирать не положено, ему только семь будет. Хотя, на мой взгляд, маму их надо бы проверить и подлечить. Может, ещё есть шанс что-то исправить, как ты думаешь?
— Могу ещё одному своему однокашнику позвонить, он у нас психиатр. Хотя, вдруг здесь ещё можно психологом ограничиться? Только ведь насильно её к специалистам не потащишь…
— Я с ней разговаривала вчера. Она впервые ко мне сама пришла. Знаешь, мне показалось, что она уже начинает понимать, что ей помощь нужна… Я к ним схожу. Может, удастся уговорить… Вроде бы всё начинает налаживаться. Теперь, надеюсь, будут только обычные дела и никаких таких случаев…
Не успела она договорить, как дверь распахнулась и в кабинет влетела, сверкая глазами, Злата:
— Ириш! Ой, Андрюш, привет! — она подлетела и чмокнула его в щёку. — Прости, пожалуйста, но у нас тут та-акие дела! Такой случай произошёл!
Андрей посмотрел на невесту, она сочувственно улыбнулась и пожала плечами:
— Это школа, родной. У нас тут всегда так. То дела, то случаи… Так что ты подумай, пока не поздно…
— Я уже подумал. Пусть это будут наши общие дела и случаи…
- Предыдущая
- 54/54