Торг с мертвецами, часть 1 (СИ) - Баринова Марина Вячеславовна - Страница 19

Но все в Магистрате осознавали, что вагранийцы — народ замкнутый, вспыльчивый и недоверчивый до абсурда. А раз так, то не подпустят подданных Эннии и на полет стрелы к сколь-нибудь важным тайнам. И уж тем более к Двери, будоражившей умы эннийских магусов столетиями. Поэтому Магистрату требовался не просто свой человек в Ваг Ране и даже не обычный ваграниец, но кто-то, чье имя было бы на слуху у всех. Кто-то, кто сможет противостоять Даншу. Кто-то, за кем пойдут все недовольные, озлобленные и жаждущие мести люди. Судя по доносам, таких с каждым днем становилось все больше.

Кто-то вроде Артанны нар Толл, чей древний и уважаемый Дом оклеветал и уничтожил Данш.

История Артанны вписывалась в этот замысел идеально: наследница могущественного рода, потомок первых Шано. Фхетуш — человек, неподвластный колдовскому воздействию и способный открыть Дверь. Единственная из Толлов, кому не только удалось спастись от Данша дважды, но и нарушить его планы. Не без помощи Симуза, разумеется, но о том вагранийцам знать не следовало. Кроме того, у Артанны имелся железный мотив для мести не только за семью, но и за свой наемный отряд, костяк которого вырезал вагранийский узурпатор.

С кем бы Эсмий ни назначил встречу, Симуз был уверен: Артанну представят как главу Дома Толл, полноправную Шано и живую свидетельницу злодеяний Данша. Не разыграть такую соблазнительную карту Магистрат, конечно же, не мог. Все прошло как по нотам и означало лишь одно — битва за Ваг Ран уже началась. Вопрос в том, какую роль должен сыграть в ней сам Симуз.

Из глубины покоев доносились тихие разговоры служанок, шорохи ткани, редкие, но незабываемые ругательства Артанны на пяти языках. Наконец, шум приблизился. Эмиссар встал, готовясь встречать узницу. Хотя могла ли она теперь ею называться?

Первой вышла старшая рабыня: по сложившейся на юге Эннии традиции мастер должен был лично представлять свою работу на суд заказчика. Темнокожая женщина поклонилась и отступила в сторону, пропуская Артанну.

— Мы сделали все возможное, хотя никогда не видели, как одеваются вагранийцы. Только по рассказам, — обратилась рабыня по-эннийски. — Но эти шрамы… На госпоже их столько, что все невозможно скрыть. Мы пытались, но… Простите, господин. Если что-то неправильно, мы тут же…

— Все в порядке, — рассеянно отозвался эмиссар и снял с пояса кошель. — Магистр благодарит вас за великолепную работу. Раздели награду с помощницами.

— Спасибо, господин! — рабыня бухнулась на колени и подползла к нему, роняя слезы. Должно быть, она была родом с Тара: там хозяева слуг не баловали, а многие и вовсе не считали их за людей. Эсмий же, следовало отдать ему должное, относился с уважением к любому труду и щедро платил даже рабам. Потому многие продолжали служить ему даже после того, как выкупали свободу. — Спасибо! Спасибо!

Симуз поднял причитавшую женщину на ноги, не сводя глаз с итога ее многочасовой работы. То, что он увидел, действительно его потрясло.

Это была не Артанна. Не та Артанна нар Толл, с которой он познакомился в Гивое, за которой проследовал в Эллисдор, которую дважды спас в Ваг Ране и привез в Эннию. Не та обаятельная пьяница, с которой они в шутку бились на ножах и дрались в кабаке с хайлигладской солдатней. Не та сломленная потерей войска и предательством друга женщина, что умирала у него на руках в вагранийском лесу.

И это было красиво.

Перед ним стоял другой человек, если ее вообще можно было назвать человеком. Все черты внешности, что выдавали в ней вагранийку, служанки выделили и подчеркнули: резкие скулы выпирали на все еще молодом треугольном лице, подбородок выглядел еще острее, чем обычно. Раскосые вагранийские глаза подвели черной краской так, что разрез казался почти кошачьим, а бледно-серая радужка смотрелась жутковато. Длинные седые волосы выпрямили и убрали в безупречно гладкий высокий хвост, голову вместо обруча охватывала тонкая серебряная цепочка, к которой крепились подвески с прозрачными кристаллами. Мочки ушей, губы и верхние фаланги пальцев посеребрили.

Слишком высокая для женщины, Артанна смотрелась еще выше. Обычно на ее тощем теле любая одежда висела мешком, сейчас же под него подогнали каждую пядь ткани. Узкое верхнее платье из плотного черного атласа стягивало талию и бедра, разрез на подоле открывал взору нижнюю юбку из легкого серого шелка. Стоячий воротник переходил в глубокий вырез, демонстрировавший несколько старых шрамов на груди — напоминание о плене в Рундкаре. Черный шлейф с серебристой вышивкой по канту тянулся на добрых три шага. Рукавов у платья не было — искромсанные шрамами руки Артанны создавали зловещий контраст с изящным нарядом.

Так она и должна была выглядеть, если Эсмий действительно задумал то, о чем догадывался Симуз. Грамотный ход. Такое зрелище впечатлит и отвлечет кого угодно от истинного замысла Магистра.

— Доволен? — спросила она.

— Весьма эффектно. Никогда не видел подобного.

Жестом он отослал рабынь, напоследок еще раз поблагодарив за отличную работу.

— Неудивительно. Это церемониальное облачение ваграниской знати, — сухо сказала Артанна. — Что бы ты обо мне ни думал, я не идиотка, Симуз Джеридас. Как только увидела наряд, сразу сообразила к чему идет дело. Эсмий намерен заявить о моих правах Шано публично.

Она говорила с холодным спокойствием и держалась отстраненно. Это давалось ей так естественно, словно она провела большую часть жизни не в казармах, а на родине, в залах Валг дун Шано с другими советниками. Артанна даже говорила иначе. Прежние нервозность и порывистость движений куда-то испарились. Симуз понятия не имел, что она была способна на подобную перемену.

А еще он понял, что запомнит ее такой навсегда. И раз впечатлило даже его, то и остальных проймет.

— Я пришел к тому же выводу, — кивнул эмиссар. — Что думаешь?

— Сыграю роль, которую он мне дал. По крайней мере, теперь становится понятно, зачем я ему понадобилась. Пойдем.

— Погоди. Не хватает одной мелочи, — Симуз вытащил из поясного кошеля браслет с синим камнем. Тем самым, который так удачно выкрал до того, как до Артанны добрался Данш. — Ювелир сделал для твоей семейной реликвии новую оправу. Дай руку.

Артанна удивленно приподняла бровь и ничего не сказала, лишь позволила застегнуть браслет на левом запястье.

— Теперь ты готова. И, прошу, веди себя прилично.

— Я умею держаться в обществе, — отозвалась Артанна. — Просто редко выпадала возможность. Спасибо, Симуз. И еще кое-что. — Она расправила шлейф и взглянула эмиссару в глаза. — Рабыни солгали. Тот, кто шил это одеяние, прекрасно знал, что делал. Здесь каждый стежок выполнен так, как нужно. Откуда эннийцам знать такие детали вагранийского быта?

Симуз провел Артанну тайным ходом, что соединял разрозненные постройки дворцового комплекса Флавиесов. Сотню лет назад среди эннийской знати было модно выносить некоторые залы и помещения отдельно от основного здания. В одно из таких они и следовали. Эсмий скромно называл его Ажурной беседкой, хотя беседовать и закусывать там могли одновременно человек шестьдесят — настолько она была велика.

Когда они добрались до места встречи, небо над Сифаресом уже потемнело. Стража молча расступилась перед эмиссаром и его спутницей, убедившись, что оба были безоружны.

— Идем?

— Да, — кивнула вагранийка. Симуз распахнул резные двери. В нос ударила смесь благовоний, масла для ламп, воска и фруктового вина. Они очутились в маленькой зале, где их встретили безмолвные слуги. Из глубины беседки доносились голоса — несколько мужчин о чем-то спорили по-эннийски, звенели бокалы. Кто-то смеялся.

— Кажется, начали без нас, — заметила Артанна.

Симуз узнал одного из слуг. Раб-евнух входил в свиту Эсмия.

— Здравствуй, Аллар, — поприветствовал эмиссар. — Нас ждут?

Раб поклонился.

— Давно. Прошу, идите за мной.

Симуз попустил Артанну вперед. Он шел, оглядываясь по сторонам, хотя понимал, что здесь точно мог чувствовать себя в безопасности. Блики сотни свечей отражались в витражный стёклах, выполненных по гацонской моде. Громадные окна занимали все пространство от пола до потолка. Артанна же смотрела прямо перед собой, словно не замечала окружавшей ее красоты. Что-то в ней переменилось, и переменилось слишком быстро. Видеть ее сдержанной и учтивой было чертовски непривычно.