Синтез (СИ) - Ярне Борис - Страница 59

— Интригуете, Волков, интригуете. Раскройте ваши грезы, мы будем пытать вас до утра, — потребовал князь Рюмин.

— Так что же, вы поведаете нам о ваших сновидениях?

— Господа, — глухо отозвался Максим, — прошу не забывать, что это был всего лишь сон. И во сне я не мог найти свою землю.

— Простите? — не понял Рюмин.

— Я потерял её. Я сам себе не мог ответить на вопрос: что такое Родина? Я не знал, где её искать. Я не мог её выбрать.

— Что ж, поручик, — многозначительно сказал Воронцов, — смею вас уверить, что это совсем не сон. И вы далеко не один. Все мы последнее время задаемся этим вопросом. Что есть Родина? Давайте лучше выпьем, — предложил он.

— А может мы стали ей не нужны? — задумчиво произнес Максим.

— Волков, я всегда считал вас патриотом, каковым, я смею надеяться, вы и остаетесь, но это заявление, я расцениваю, как малодушие. Не сочтите за грубость, и тем паче, за оскорбление, — сказал Рюмин.

— Господа, прошу вас, — объявил Воронцов, — водка — чудодейственная сила, способная поднять дух, убив разум.

— За Россию, господа!

— А вам не приходило в голову, господа, — сказал Максим, — что мы, защищая Россию, воюем в то же время против неё?

— Вы испортили тост, Волков. Берите за это гитару. Спойте про вашу княжну, или про фею, или ещё про кого, про невесту вашего братца. Как они?

— Ольга в Париже. Володя где-то с нами. Я имею в виду, на фронте. С 1915 года. Пока я…

— Пока вы, милостивый государь, за казенный счет в ссылке прохлаждались.

— Панина потерял еще в девятнадцатом. Но, он, уверен, найдется.

— Вы незаметно ушли от рассказа о вашем сне, Максим Сергеевич.

— Мне больше нечего добавить.

Повисла тишина. Все обратили свой взор к Максиму

— Поднимем бокалы, — объявил он. — Тост, господа! За то, чтобы земли мы своей никогда не теряли, а если и случится такое несчастье, то чтобы в очень скором времени, мы смогли бы её найти!

— Здравствуй, земля! — заключил Воронцов. — В крайнем случае, найдем другую, пусть, чужую, и обоснуемся, не хуже здешнего.

Раздался веселый смех, и зазвенели бокалы.

Ночь. Свеча. Замок. Море. Ветер. Часы.

— В молодости много времени уходит впустую. Когда ты молод, ты этого не замечаешь. Иллюзия того, что впереди вся жизнь, сильно вредит этой жизни.

— Как этого можно избежать, не умея управлять временем?

— Поскольку время твой враг, сражайся с ним, обманывай его, не дай ему взять власть над собой. Сам овладей им и поставь его на службу себе.

— У вас это получилось? И как это, когда время тебе служит?

— Ты способен управлять вечностью.

За окном, в черном небе ярко светили звезды. Они с завистью слушали рассказчика. Им тоже хотелось победить время. Легкий ветерок нагнал облака и закрыл звезды. Они встревожились, боясь не услышать, чем закончится беседа. Человек, сидящий за столом, улыбнулся, заметив их тревогу, и продолжил:

— Это возможно только в том случае, когда ты твердо уверен в своих намерениях. Когда у тебя есть цель. Не бывает недостижимых целей.

— А если нет цели?

— Таких людей мне просто жаль.

Свеча дрогнула. Облака рассеялись. Звезды с любопытством прислушались, пытаясь определить, не пропустили ли они чего.

— А если цель настолько многообразна, настолько неопределённа, что даже выразить её словами невозможно, то её можно почувствовать?

— Это главное. Почувствовать. К чему выражать её словами. Перед кем отсчитываться? Даже если она и многообразна, хотя, для цели, это не совсем подходящая определение, это не значит, что она недостижима. Необходимо сосредоточиться. Самое сложное и ответственное — это сделать первый шаг.

— И время?..

— И время начнет сдаваться. Вскоре ты поймешь, что живёшь по своему, изготовленному тобой времени, а время само по себе тебе и не нужно.

Звёзды задумались. Свеча горела вечно.

Какая же она красивая! Склонив голову немного на бок, сложив руки на коленях, она сидела в кресле. Маргарита спала. Максим заметил, что уже довольно-таки долго заворожено смотрит на девушку. С трудом оторвав взгляд, он попытался понять, где он и что, собственно, произошло. Он огляделся вокруг. Это его номер. Было очень тихо. В окно робко пробивался первый луч солнца. Максим безошибочно определил, что сейчас раннее утро. Он почувствовал ужасную сухость во рту, слабость во всём теле и колючую боль в локте. С трудом подняв голову, он увидел повязку на руке, охватывающую локоть. И тут он обнаружил капельницу, стоящую рядом с ним.

— Вот это я отмочил, — еле прошептал Максим, представив, что тут происходило. Он взглянул на Маргариту, и ему стало так тепло внутри, что захотелось заплакать от радости. В тоже время он ощутил такой стыд, что захотелось вернуться к недавнему состоянию и забыться.

Маргарита вздохнула и проснулась. Максим мгновенно закрыл глаза. Он, не зная, как себя повести, решил претвориться спящим. Он услышал, как Маргарита встала и подошла к нему. Она взяла его руку и нащупала пульс. Ощутив её прикосновение, Максима охватила такая дрожь, что он, не совладав с собой и поняв, что не сможет дальше притворяться, открыл глаза и тут же встретил взгляд Маргариты.

— Доброе утро, — единственное, что он смог прохрипеть.

Маргарита не ответила. Она подошла к столу, налила в стакан воды и подала его Максиму. Он жадно выпил, не отрываясь, и испуганно посмотрел на Маргариту. У девушки был строгий вид. Максим понял, как нелепо он выглядит и ему стало ещё невыносимей. Он собрался с духом и произнес:

— Прости меня.

— За что? — безучастно отреагировала Рита, надевая на плечо Максима манжету тонометра.

— Я… про Триумфальную площадь. Я…

Маргарита ничего не сказала, уделив все внимание измерению давления. Закончив, она кивнула и убрала приспособления на стол.

— Я просто… Я не знаю, как это получилось. Я…

— Не оправдывайся, это твоё дело. Ты ничего не обещал.

— Нет, ну я… а что мы будем делать? Надо же, а что тут…

— Да все замечательно.

— Нет, ну… я загулял, у меня бывает, я…

— Да мне-то что? Делай, что хочешь, — нехотя сказала Маргарита. — Значит так. Сейчас выпьешь вот эти таблетки. Будешь спать дальше. Потом я приду, посмотрю. За тобой наблюдает медсестра из клиники. Я тут на добровольных началах.

— А долго это всё?

— Пару дней будешь спать. Практически всё время.

— Как это спать? — удивился Максим.

— Такое лечение. Вот эти таблетки будешь принимать, как тут написано. Маргарита, закончив объяснять, осмотрелась кругом и вышла из номера. Максим полежал несколько минут в недоумении и заснул.

Максим превратился в овощ. Овощ не покидал пределы своего номера два дня. Овощ валялся в постели и постепенно привыкал отправлять внутрь через ротовое отверстие продукты питания. Продукты питания доставлялись в номер овощу Варварой Кузьминичной. Овощ себя не ощущал. Овощу было стыдно. Овощ хотел стать человеком. В субботу Маргарита пришла к овощу два раза, последний раз вечером. Он очень смутно её помнил, так же, как и эти два дня. В воскресение овощ её не видел. В понедельник овощ, провалявшись в постели весь день, вечером решил стать человеком. Как ему показалось, сонливость прошла. В теле осталась слабость, а в мозгу стыд, чувство вины и депрессия. Овощ не видел Маргариту с субботы. Он не находил себе места. Первый, кто заговорил с овощем, была Варвара Кузьминична. То есть, заговорил первым овощ, а та с удовольствием поддержала беседу.

— Варвара Кузьминична… — начал было овощ.

— Вернулся? — спросила старушка, — слава тебе, господи! Я уж думала, пропал совсем. Какой ты впечатлительный. Ну, вернулся, и то хорошо. А то бывало, гости, в первое время такое вытворяли, что некоторые и не возвращались совсем. Эх, мужчины, мужчины! Как на вас действует перемена обстановки. Я о гостях. Все вы с этого начинаете. Тебе повезло, что вовремя увидели тебя, милок.