Тень Киоши (ЛП) - Йи Ф Ц - Страница 31

Он сделал паузу.

— Но? — спросила Киоши.

— Дух Курука может тебя и не встретить. И твое тело будет физически беспомощным, пока твой дух на другой стороне. И ты можешь ничего не вспомнить из того, что узнала, когда вернешься в физический мир.

Может, лучше было вдохнуть газ внутри грязной палатки.

— Такое общение уже не похоже на полезную силу, какой я ее считала.

— Ничто не будет полезным без практики, — Ньяхита соединил ладони, палец к пальцу. Он глубоко вдохнул и раздвинул их, создал между ними мерцающий огонек. Он завис в воздухе, размером и мягкостью напоминал огонек свечи.

Его голос потерял сварливый тон.

— Сосредоточься на огоньке, — сказал он. — Это один огонек и много огней. Он меняется каждый миг.

Киоши расслабилась от слов проводника.

— Огонь всегда отличается, — сказал Ньяхита. — Аватар не остается прежним. Ты и огонь меняетесь каждый миг, каждое поколение. Ты — один огонь, ты — много огней.

Голос Ньяхиты стал звучать с эхом, вызывать дрожь. Звуки потеряли значение, обрели вес.

— Один и много. Ты — огонь. Один из многих, один и много.

Облака ускорились. Деревья шептали ей на уши. Звезды мерцали, загорались на ночь. Голос Ньяхиты стал ее голосом. Она повторяла невольно за ним, и толпы таких, как она, кричали в ответ, и она была сразу лидером и последователем.

А потом… 

Лед Агна-Келы был таким чистым, что Киоши потерла глаза, чтобы согреть их. Несмотря на внезапную перемену, полет ее разума по миру, она сразу поняла, где была и что искала. Она была уверена, что уже была тут.

Курук сидел на пиру, длинные столы изо льда были переполнены тарелками сырого и жареного мяса, блюдами с кусочками рыбы. Для него и его товарищей ледяной зал был теплым и ярким от жара дюжин ламп, и они смеялись над дрожащими чужестранцами в красных мехах и зеленых плащах, которые пытались поднять чашки руками в варежках для тостов. Всю ночь он поглядывал на наставников и спрашивал: «Как вы поняли? Какими были признаки?» Он не управлял другими стихиями, пока они не сказали ему попробовать, уверенные в его успехе. Недели назад он был потрясен, когда сияющий кристалл, который они ему дали, поднялся в воздух от его приказа.

Мудрецы Северного Племени Воды только загадочно улыбались в ответ и уверяли его, что тайная процедура прошла без изъянов, это был благоприятный знак для его эпохи. Преемник Янгчен был достоин ее наследия, и мир, установленный ею, будет продолжаться сто поколений. Курук сдался, улыбался и кивал. Хотя эта ночь должна была стать праздником, уверенность окружающих в нем мешала радости добраться до его сердца.

Киоши видела воспоминание из своей прошлой жизни. Она смотрела на юного Курука сразу со всех углов, узнавала, что творилось в его разуме, по выражениям его красивого лица.

— Курук! — попыталась закричать она, но без толку. Голос покинул ее тело, но эха не было. Были картинки, а не люди, которые могли услышать ее и ответить. Она была в плену, смотрела чужое выступление, и ей приходилось смотреть то, что она не могла изменить.

Магия земли давалась ему легко. Слишком легко. Камни плясали по его приказу, но его позы были неправильными, и его морщинистый наставник из Ба Синг Се ворчал. Слишком развязные движения, мало шагов. Он не перенимал поведение мага земли. Курук пытался понять, почему влияние его стиля магии земли считалось помехой в других формах магии. Стихии были связаны. Одна перетекала в другую, они разделяли одну энергию. Он хотел, чтобы наставники видели это. Быть одним разумом вместо четырех — разве не в этом была сила Аватара? Постоянно переключаясь между магом воды-земли-воды-огня-воздуха, он мог лопнуть от напряжения.

Удивительно, но соглашался с ним только младший член делегации Царства Земли, скромный ребенок из племени Ган джин. Несмотря на разницу в их характерах, Курук стал все больше времени проводить с Цзянжу. Было ясно, что сдержанный мальчик нуждался в друге. В этом нуждался и Аватар. Он нравился многим людям, но это нельзя было сравнить с дружбой.

Они удивительно долго сидели за столом пай-шо вместе. Когда первая игра закончилась, связь Курука с Цзянжу была прочной.

Они надевали маски и терпели лекции старейшин, пока он изучал магию огня и воздуха. Лучше было слушаться, чем бороться с традициями на каждом шагу. Он притворялся примерным учеником при учителях, молчал, когда хотел исправить их позы в магии. Он даже изобрел технику, за которую его похвалили: способ создавать подушку воздуха под тяжелым предметом, чтобы его можно было легко двигать по полу. Отличный способ поправить статуи, окружающие Храмы Воздуха.

Люди, знавшие Курука ребенком, удивились бы его хорошему поведению. Но на то был повод, награда, которая ждала его в конце цикла стихий. Летающий зубр. Можно было отправиться в любые приключения, когда мог полететь на зубре. Мир открылся бы, и расстояние перестало бы быть помехой.

Так один из младших монахов Южного Храма Воздуха поймал его и Цзянжу в амбаре зубров, когда они хотели попробовать полетать, и прижал их к стене порывом воздуха, который минутами трепал их щеки.

Волосы Цзянжу торчали как колючки кактуса, когда они опустились на колени перед настоятелем храма и старейшинами Курука, дрожа, ожидая наказания. «Идиоты», — сказали им. Каждый Аватар какое-то время путешествовал независимо, они могли просто дождаться шанса. Теперь их вряд ли отпустили бы в путь одних.

Монах, который так сильно потрепал их, был назначен спутником Аватара, хоть он и заявлял, что не хотел иметь дела с ворами зубров. Они с потрясением узнали, что он был одного возраста с ними, его крупный размер и борода делали его старше. Наказание было хорошим. Кельсанг точно помешал бы Аватару веселиться своим ворчанием.

— Нет! — Киоши билась, но не могла вырваться. — НЕТ!

Она боролась с тошнотой, глядя на улыбку младшей версии Цзянжу, он наслаждался собой. Она проглотила ненависть, напоминая себе, что он был мертв. Но видеть Кельсанга было больно.

Она не могла предупредить его о монстре, пробравшемся в его жизнь под личиной друга. Она не могла изменить его судьбу. Она смотрела, как волна разбивалась об берег, где ее уже никак не удастся восстановить.

Последний член их группы был бы взрослым. С ними собирался отправиться один из самых строгих учителей из Королевской академии. Мужчина из клана Сейнака. Главы самых сильных кланов страны Огня не решились бы злить клан Сейнака. Но судьба распорядилась иначе, мужчина заболел. Он послал вместо себя младшего родственника, убедив их, что замена будет временной. Курук знал, что ему придется потянуть за все нити, чтобы Хей-Ран осталась, как только он увидел ее.

Он был убежден, что духи дали ему видение в тот день в гавани Первого Лорда. Девушка, которая прибыла к ним, была сном наяву с черными, как ночь, волосами, яростными губами и взглядом, пронзающим как нож. Ему нужно было действовать быстро. Ему нужно было выразить чувства, пока сердце колотилось в груди как барабан, придавая ему смелости подойти к такой красавице. Он использовал обаяние, это оружие еще не подводило его в прошлом.

Хей-Ран меньше, чем за минуту, холодно заявила, что не была заинтересована в отношениях с Аватаром. Цзянжу и Кельсанг впервые вместе смеялись над неудачей друга, хлопая друг друга по спине, потешаясь над жестоким отказом. Но пока двое веселились, они пропустили то, что Хей-Ран медленно подмигнула Куруку и ухмыльнулась, намекая, что романтика была запрещена… во время работы.

Наконец, они полетели на зубре. Ветер трепал их волосы, солнце грело кожу, и Курук удивил товарищей, попросив дальше учить его магии. «Зачем?» — спросили они. Они были юными, не считались экспертами в магии. И Курук был гением, уже овладел четырьмя стихиями. Зачем ему еще тренироваться?