Реквием по мечте (СИ) - Корн Владимир Алексеевич - Страница 15

– Я хочу, чтобы ты тоже знал. Кроме меня, – сказал Грек, после моего затянувшегося молчания.

Ну и о чем тут можно было говорить? И вообще, зачем он мне рассказал? Какой ему в том смысл?

Случился однажды у нас разговор с Трофимом, в течение которого он открыл мне глаза на некоторые вещи. Что все известные эмоционалы — Прокл, Тарасик, Чистодел, совсем необязательно являются ими на самом деле. Вполне возможно, они просто ширма, за которой скрываются настоящие.

Быть может, Грек желает чего-то подобного? И чего именно? Но в любом случае, зачем мне чужая тайна, о которой знает только он и Дарья? Ну а если я попаду в лапы перквизиторов, есть здесь такие? Которые любят и умеют выворачивать людей наизнанку? Или даже не только к ним?

Так, а вот это уже интересная мысль! А что если, дар имеется у каждого без исключения? У мужчины, женщин, детей… у всех?! И они просто-напросто не знают, как его разбудить? Определить практически невозможно, настолько дело случайности. Одна из знакомых, Юля, с которой у меня случился мимолетный роман, и которой я пообещал самый лучший жадр из всех тех, что только возможно, когда даже не подозревал, что выполнить обещание для меня — пара пустяков, рассказывала. Пустые жадры портят все, кто лишен дара эмоционала, едва немного подержав их в руке. Или просто не знают, как его разбудить.

Мне для этого достаточно спрятать большой палец в ладони. Привычка у меня такая, когда о чем-то задумываюсь. Он и сейчас там. Покойный Федор Отшельник, чтобы разбудить дар, слушал музыку. Прокл или Тарасик, не помню уже, жрет много сладкого, Чистодел тоже жрет, но самогон.

Так как проверить-то?

Вкладывать кому-нибудь незаполненный жадр и требовать: попробуй сложить пальцы на другой руке фигой? Не получилось, испортил? Тогда выпей как Чистодел, и попробуй снова. Не получилось опять? А так? Так? Так?

Перебрано множество вариантов, гора испорченных жадров растет, а каждый из них имеет немалую ценность, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Хотя, в случае с конкретным человеком, ему всего лишь необходимо, например, прикусить изнутри губу. Или что-то еще.

Заполненные жадры не действуют на эмоционала, как в случае со мной самим? Как выяснилось, совсем необязательно. Хотя, должен признаться, еще одна знакомая, заподозрив во мне его самого, именно таким образом и обманула. Ребенка от эмоционала ей захотелось! Интересно, получилось, нет? Признаться, я так старался! Правда, совсем не для того чтобы она не открыла мою тайну другим: уж больно она была хороша, и совсем не хотелось ее в себе разочаровывать. Так как же все-таки определить?

Еще одна мысль. А что, если перквизиторы, которые похищают людей, подвергая их затем жутким пыткам, именно это и выясняют? В отличие от того, что все о их думают: узнают причину, по которой каждый себя угодил. Якобы, если собрать их достаточно много, появится возможность вернуться домой, на Землю. Следующее.

Грек утверждает, что Даша — уровня Отшельника. Но так ли это на самом деле? Наверное, самое простое. При удобном случае попросить заполнить жадр, а затем предложить мой и ее кому-нибудь для сравнения, не посвящая в подробности. А заодно попытаться у Дарьи узнать: как именно она пробуждает в себе дар, в ответ на ответное признание. Может, такой шаг что-нибудь даст. Ведь если эмоционалом сможет стать каждый желающий, какой смысл будет охотиться за моей головой? И все-таки, зачем мне Грек рассказал про Дарью?

— Что молчишь, Игорь?

– Размышляю. Обо всем сразу. Грек, — впервые назвал я его по кличке, — а зачем ты мне рассказал?

Он ответил тут же.

– Затрудняюсь объяснить. Но почему-то мне кажется, ты должен знать, — и твердо выдержал мой взгляд. А затем нам с ним стало не до разговоров.

Приближающуюся посудину, мы с Греком увидели одновременно. Издалека, еще до того, как услышали звук ее мотора. Вероятно, нам помог случай в виде резкого крика птицы, на который оба мы невольно обернулись. Но в большей степени по той причине, что показалась она на открытом участке моря, где острова отступали друг от друга довольно далеко, пусть катер и старалась держаться к ним как можно ближе.

Грек надолго припал к монокуляру. Уже из зарослей, в которых мы к тому времени успели укрыться. Затем он предложил его мне, на что я отказался: ему куда важнее вся та информация, которую с помощью его он может получить.

Корыто не больше «Контуса», направляется в нашу сторону, ведет за собой на буксире две лодки. И еще при первой возможности оно укрылось в невидимой отсюда протоке. На какое-то время все они пропали из виду, после чего показались только лодки под веслами. Те слегка изменили курс, взяв немного правее от прежнего. К острову, который, судя по всему, тоже никогда не скрывается под водой во время прилива. Во всяком случае, большая его часть. Что они там забыли? И почему катер остался где-то позади?

В голову упорно лезла единственная мысль: эти люди прибыли сюда по наши души. Дождутся темноты, стараясь не шуметь приблизятся и попытаются застать нас врасплох. Что, кроме нас, могло их здесь привлечь? Мы находимся куда южнее той самой полосы, где на островах и появляются предметы земного происхождения. Что-то еще? Но что именно? И в любом случае, стоило бы насторожиться. Посмотрев на Грека, увидел его кивок: беги за остальными! И я побежал.

Они бросили ремонт сразу же, как только увидели меня, вынырнувшего на песчаный пляж, и бегом спешащего к катеру. И тогда я выбросил вверх руку со сжатым кулаком, резко растопырив пальцы в самой верхней точке. Понятия не имею, применяется ли такой жест где-нибудь еще, но у нас он всегда обозначал сигнал тревоги.

Все сразу пришло в движение. Каждый бросился к своему рюкзаку, которые давно уже были приготовлены. Застыв на краю протоки, я наблюдал за тем, как они бегут по направлению ко мне. Всё давно уже оговорено. Нет смысла в случае возникновения даже гипотетической опасности, оставаться возле «Контуса», где мы будем как на ладони. Еще меньше его в том, чтобы укрыться внутри. Катер с куда большим успехом можно оборонять именно отсюда, укрывшись в густой «зеленке».

Глядя на бежавших в числе прочих девушек, мне вдруг пришла мысль, что глубина протоки скроет их если не с головой, то по самую макушку. У Леры тоже имеется рюкзак, обе лямки которого она из-за спешки накинула на одно плечо. И, конечно же, оружие. Револьвер, к которому какой-то местный умелец приделал рамочный приклад, превратив его в подобие карабина. Рюкзак был и у Дарьи, куда же тут без него? Наверное, и оружие тоже. Но если оно у нее и есть, то определенно компактное.

Подумав, подался навстречу, чтобы помочь Лере перебраться через преграду. Надеясь, что Даше тоже кто-нибудь догадается. Возможно, помощь понадобится и Грише Сноудену: он их обеих ненамного перегнал в росте. Подхватив Леру под колени, и подняв в свободной руке два рюкзака и оба карабина, направился назад. Успев в ответ на вопросительные взгляды сказать.

— Гости. Возможно, по наши души. Грек за ними наблюдает.

Дарью перенес на руках Гудрон. Хотя не думаю, что у нее возникли бы проблемы с предложением о помощи: женщина она симпатичная. По дороге к той части вершины холма, который густо зарос кустарником, мы с девушками отклонились немного в сторону, чтобы остановиться через каких-то полсотни шагов.

— Ждите здесь.

Место удобное, и его я приметил еще во время прогулки с Греком. Небольшая ложбина в песке, прикрытая сверху растительностью, и она даст защиту от палящего солнца. Со стороны пляжа — длинный камень высотой почти в человеческий рост, что тоже хорошо. При необходимости он прикроет от пуль. Торопливо поцеловав Леру (Дарью-то чего стесняться? Она сама женщина, поймет, оценит, и ухмыляться не будет) бросился вслед за остальными.

Я застал их уже на самой вершине, занятых разговором, начало которого мне не суждено было услышать.

- Что это они темноты не стали дожидаться? Может, совсем и не к нам? – предположил Глеб.