Проект «Процветание» (СИ) - Шерола Дикон - Страница 18

Несколько секунд Оксана молча смотрела в одну точку. Новость настолько потрясла ее, что она забыла о своем разговоре с Дмитрием и сейчас силилась не заплакать. Жак Сорель был близким другом ее отца, и девушка хорошо знала его. Она уважала его, и именно семья Сорель наиболее поддерживала ее после утраты отца.

— Ты знал? — еле слышно спросила она, не глядя на Лескова.

— Нет, — так же тихо ответил Дмитрий. — Но он, к сожалению, будет не единственным.

Девушка стиснула руку в кулак, до боли вонзая ногти в ладонь и тем самым пытаясь отвлечься от той боли, которая сейчас терзала ее сердце.

— Кто следующий?

— Не знаю. Может быть, Константин Милов, может, Герман Шварц, может, Антонио Гонсалес…

— Может, Оксана Хворостова, — договорила за него девушка. — Иными словами, любой, кто хоть раз высказывался против «Процветания».

Оксана посмотрела на Дмитрия сквозь мутную пелену слез, но теперь в ее глазах читалась неприкрытая ярость.

— Они не получат мою компанию! Плевать, если меня убьют. Я не хочу жить в таком мире. Я не хочу жить в ИХ мире!

Она поднялась с дивана и начала мерить шагами комнату.

— Тебе нужно успокоиться, — произнес Лесков, наблюдая за ней.

— Я спокойна, — ответила она. — Пойду покурю. А ты ложись спать или… занимайся своим проектом.

С этими словами Оксана схватила со стола пачку сигарет и вышла на улицу.

Спустя полчаса Лесков начал беспокоиться. Девушка все еще не вернулась. Он вышел из дома, надеясь застать ее сидящей на крыльце. Но нигде на территории сада Хворостовой не оказалось. Тогда Дмитрий отправился к причалу. Почему-то ему казалось, что сейчас ей захочется побыть где-нибудь у воды. И он не ошибся.

Он действительно нашел Оксану на причале. Она сидела на деревянном настиле, обняв руками колени, словно маленькая девочка, которая имела неосторожность потеряться. Дмитрий молча опустился рядом с ней, и девушка поспешно отвернулась, не желая демонстрировать ему свое заплаканное лицо.

— Оксана, — он мягко позвал ее по имени, но девушка продолжала смотреть в сторону. — Я предупреждал тебя, что это может случиться.

— Но ты не пытался помешать… Если бы все объединились, этих ублюдков можно было бы остановить. Почему ты с ними, Дима? Ты же лучше других понимаешь, каково сейчас тем, кто внизу. Хватит уже прятаться!

— Они убьют меня. Ты можешь считать это трусостью, но я не готов умереть непонятно зачем. Моя могила на кладбище ничего не изменит. А мои недолгие выступления в СМИ оборвутся уже спустя несколько часов. Я — пешка, Оксана. В этом-то весь парадокс системы. Для кого-то ты — Барон, а для кого-то марионетка.

— Но ты же что-то сделал с Беридзе? — с этими словами девушка с надеждой посмотрела на своего собеседника.

— Забудь о Беридзе. Единственное, что я могу сейчас сделать, это защитить тебя. Главное, доверься мне и не делай глупостей.

— Мой папа тоже доверился… И где он сейчас? — Оксана поспешно стерла с лица слезы. Она не плакала со времен смерти своего отца, и сейчас стыдилась своей слабости. — Разве я могу в своем положении вообще кому-то доверять?

— А у тебя нет выбора… Теперь вернемся в дом. Тебе нужно успокоиться.

— Возвращайся. Я еще немного посижу здесь. Мне сейчас лучше побыть одной.

— Да ни черта не лучше, — не выдержал Дима, наверное, впервые показав свои настоящие эмоции в подобном разговоре. — Думаешь, я не понимаю, каково это — терять близких?

Оксана не ожидала, что Лесков обнимет его. В какой-то миг ей захотелось отстраниться, словно его сочувствие еще больше подчеркивало ее слабость, но затем она все же сдалась. Уткнувшись лицом в его плечо, девушка обняла его в ответ и тихо прошептала:

— Господи, как же мне страшно! Теперь всюду будет мерещиться наемник.

— С тобой все будет нормально. Обещаю.

Лесков успокаивающе провел рукой по ее по волосам. Впервые эта девушка показалась ему настолько хрупкой и беспомощной. Прежде она больше походила на уверенную в себе хищницу, сильную и независимую.

Но вот она внезапно отстранилась от него.

— Я не хочу, чтобы ты мне что-то обещал, — с ледяным спокойствием произнесла она. — Если… Если со мной что-то случится, ты не должен чувствовать себя виноватым.

С этими словами девушка поднялась на ноги и, подобрав пачку сигарет, медленно направилась в сторону дома.

Свадьба Дмитрия и Оксаны была назначена на шестое июня. Первый день празднования должен был проходить в Москве в банкетном зале ресторана «Янтарная комната», после чего молодожены и их близкие друзья планировали отправиться на две недели на Сейшельские острова. Оксана хотела, чтобы ее вторая свадьба превзошла первую, поэтому последний месяц весны для Дмитрия превратился в откровенный дурдом. Едва у него появлялась минута свободного времени, девушка немедленно стремилась подключить его к организации свадьбы. Но еще сильнее донимали новоиспеченного жениха журналисты. Казалось, они были повсюду. То и дело в СМИ просачивались новые подробности из жизни влюбленных, причем такие, о которых Лесков сам не догадывался. Оказывается, Оксана уже была на третьем месяце беременности и именно поэтому торопилась поскорее выйти замуж. Также девушка опасалась сообщать пол своего ребенка, так как ее жених был исключительным тираном, который требовал только мальчика. Откуда лезли подобные сказки — история умалчивала. Дмитрий даже не знал, чье имя порождает больше сплетен — его или будущей супруги, однако он уже с нетерпением ожидал, когда последний круг ада в виде золотого кольца наконец окажется на его безымянном пальце.

В отличие от своего начальника, Георгий Лосенко проявлял куда больше радости. Он с энтузиазмом брался за все свадебные поручения, которые только мог выклянчить у счастливой невесты. Разумеется, не обходилось и без «нежданчиков», но, к счастью, в конце все равно «вырисовывался позитивчик». С Оксаной Лось сразу же подружился. Она обладала всеми качествами идеальной женщины: была веселой, общительной и головокружительно красивой. К тому же ему всегда нравились рыжеволосые, поэтому мужчина с долей зависти поглядывал на своего босса.

— Урвали так урвали! По полной, я б сказал! — восторженно прокомментировал Лось, когда Оксана отправилась в магазин, чтобы посмотреть себе бриллиантовое ожерелье, а Дмитрий остался дожидаться ее в машине.

— Что? — не понял Лесков. На миг он оторвался от своего мобильного телефона и вопросительно посмотрел на Лося. На лице водителя немедленно расплылась широкая улыбка.

— Да я про невесту вашу. Простите, босс, знаю, что вы не любите такой базар, но ведь реальный фортунчик выстрелил! Зачетная такая! Вы видели, как на нее смотрят? Я бы им всем бошки пооткручивал, козлам недоенным…

«И себе в том числе?» — с долей иронии подумал Лесков, вновь погрузившись в свой мобильный телефон.

Что касается Бранна, то за муками новоиспеченного жениха он наблюдал с неподдельным интересом, словно биолог, изучающий под лупой редкое насекомое. Периодически он давал какие-то советы касательно организации праздника, но особенное внимание он уделял непосредственно списку приглашенных гостей. Все эти люди имели деньги и влияние в обществе.

Что касается настоящих друзей Лескова, Бранн посоветовал не приглашать их:

— Видите ли, Дмитрий, ваша свадьба — это не деревенская посиделка за гармонью и графином водки. Каждый приглашенный человек отражает вас лично. И если вы хотите выглядеть в глазах общественности властным, успешным и самодостаточным, вы должны окружать себя именно такими людьми.

Дмитрий не стал говорить, что он предпочел бы, чтобы в глазах общественности его отражали Иван и Рома, а не свора самодовольных толстосумов. Эти двое парней, выросшие с ним в одном детдоме, были настоящими. С ними не нужно было рисоваться, не нужно взвешивать каждое слово — можно было быть самим собой со всеми достоинствами и недостатками. Только оказавшись в другом окружении, Лесков понял, насколько это важно — иметь возможность поговорить с кем-то по-настоящему искреннее, не играя никак ролей.