Проклятье для дракона (СИ) - Гордова Валентина - Страница 59

Причём уже даже не за маму, хотя за неё, без сомнений, тоже. Мне было страшно от одной только мысли, что через четыре обещанных дня, а то и уже меньше, я выйду замуж. Страшно от того, что меня даже не спрашивали и возможности отказаться от этого не предоставляли. Страшно, что тот Андор, которого я узнала в первые дни нашего общения, был всего лишь маской и притворством, а жить мне придётся с тем императором, которого я видела в момент своего последнего пробуждения.

И я уже не говорю о той несправедливости, что он всё решает за меня. Всё!

— Ярочка, мы все тебе обязаны! Ты там одеваешь, дорогая?

— Ага, — рассеянно отозвалась я и вынуждена была всё же одеваться.

Одеяло полетело обратно на постель, а одежда из стопочки — на меня.

— Ты даже не представляешь, что успело произойти, пока ты спала! Император-то наш уж собирался уничтожить под корень те государства, в которых мятежники обитали. И уничтожил бы, в этом я не сомневаюсь, да силы подкапливал, а ты…

А я…

— А ты большая молодец! — вновь послышались преувеличенно радостные незаслуженные похвалы в мой адрес, — Ведь навела порядки и заставила всех признать правление рода Ракердона, да ещё и клятвы верности произнести вынудила! Ты даже не представляешь, сколько народу тебе обязано, Яра. Сотни тысяч. Сотни тысяч человек благодаря тебе остались в живых!

Я, в этот момент застёгивающая пуговки спереди на тёмно-зелёном платье, так и замерла, потрясенно переваривая только что услышанное. Это было куда лучше того, чем я сама пыталась себя утешать. Это было… как приговор о невиновности. Да, я ещё очень хорошо помню, скольких мне пришлось убить, но эта цифра во много раз меньше, чем сотни тысяч.

Из двух зол меньшее, верно? Пара десятков жизней в замен на сотни тысяч. Это ведь справедливо, правда? Тогда почему мне всё ещё так больно и противно от самой себя?

Я молча, не слушая продолжающий литься лепет, застегнула все пуговицы, прошлась найденной на столике расчёской по непривычно длинным волосам, проигнорировала зеркало на стене и пошла на выход из спальни.

Дверь открылась легко… подозрительно легко. Но не успела я об этом как следует подумать, как меня уже взяли за руку и выдернули в коридор.

Эта женщина была тут одна. Невысокая, но всё равно на пару сантиметров выше меня, полноватая, с добрым располагающим лицом, мягкой улыбкой и светлыми лучащимися счастьем глазами. На ней тёмное платье и белые передник, на голове забавный чепчик.

Эта женщина лет шестидесяти будто светится изнутри радостью и счастьем. И улыбается так светло, что, не будь я в таком упадническом настроении, обязательно улыбнулась бы ей в ответ.

— Уй, худющая-то какая! — всплеснула она руками и сложила их в замок под подбородком, с неподдельным страхом осматривая меня сверху донизу.

— Раньше была не такой, — спокойно пожала я плечами и таким же лишенным эмоций голосом добавила, — раньше, пока магия вашего императора не решила сделать меня более красивой по его мнению. Красиво? Не отвечайте.

Она и не ответила, только посмотрела на меня задумчиво и грустно.

— Вы… объединились? — осторожно вопросила она.

Припомнив слова Ракердона, я ещё раз пожала плечами.

— Кажется, прошли две стадии. Поженимся и пройдём третью. Кстати, сколько я спала?

— Да пару часов, — даже не задумываясь, ответила женщина, — утро недавно наступило.

О, замечательно. Значит, осталось всего три дня, а потом свадьба, совместная ночь и… неизвестность. Кто-нибудь, скажите, почему мне так страшно?

Под неумолкающий весёлый щебет госпожи Макри мы спустились на пару этажей ниже по этому странно пустому замку. В коридорах нам не попалось ни одной живой души, что напугало бы, не будь мне настолько всё равно.

Меня провели в большую кухню и поочередно перезнакомили с четырьмя обитающими там поварами — мужчиной и тремя женщинами, чьих имён я совершенно не запомнила, да и внешность их волновала меня в последнюю очередь.

Как и поставленная передо мной на деревянном столе тарелка с ароматным мясом.

— Кушай, Ярочка, — велели мне и ласково погладили по голове.

Пришлось есть. Не потому, что хотелось, а потому, что выбора у меня всё равно не было. Мясо оказалось очень вкусным, нежным, сочным, в меру солёным и немного острым. Рядом с ним мне незаметно положили какой-то нежно-розовой каши, на деле оказавшейся морковно-картофельным пюре с чем-то ещё, не поддающимся опознанию.

И в пять голосов принялись обсуждать мою внешность, причем мое присутствие тут совершенно никого не смущало.

— Худая какая-то, — недовольно цокнул языком единственный мужчина.

— Это точно, — вздохнула госпожа Макри, — совсем девочку не кормят.

— Изверги.

— Мучители.

— А чего вы хотите, она столько времени без сознания пролежала. Да ещё и…

Увы, что там ещё, нам узнать было не суждено. Громкий хлопок двери заставил Макри молча отступить на шаг от меня подальше. Затем послышался уверенный цокот каблуков, негромкий шелест ткани, а после этого погрузившуюся в тишину кухню наполнил негромкий, звонкий и очень властный женский голос:

— Так это вы тот самый Призрак Смерти?

Я так пюре и подавилась. А пока натужно кашляла под пять сочувственных и один удовлетворенно-превосходящий взгляд, мне успели подсунуть стакан воды. Его я осушила залпом, подавилась повторно, но в итоге всё же взяла себя в руки и, хрипло тяжело дыша, нервно переспросила:

— Это вы мне?!

Глупый вопрос хотя бы потому, что явившаяся женщина всё это время не сводила с меня взгляда. Она была красивой. Высокой, стройной, элегантной — как какой-нибудь брендовый дизайнер или кто-то в этом духе. Безупречно прекрасное алое платье в обтяжку, открывающее вид на красивую грудь, подчеркивающий тонкую талию и округлые бёдра. Иссиня-чёрные волосы свободным водопадом ниспадали по спине к самому копчику, обрываясь там ровными кончиками. На лице с уверенным властным выражением умелый макияж, заставляющий против воли почувствовать себя какой-то ущербной.

Я и почувствовала. Покраснела на всякий случай и отвела взгляд в стол.

— Вам, юная леди. Ну же, скажите сразу всё, что мне стоит о вас знать, чтобы в дальнейшем не тратить время на удивление.

Я подумала. Поняла, что понятия не имею, с кем разговариваю и почему должна перед ней отчитываться, но возражать даже мысли не возникло. Было в этой женщине что-то такое, что сразу становилось понятно: лучше самой рассказать, а то ведь всё равно хуже будет.

Подумала ещё и всё же, хмурясь, ответила:

— Во мне заблокированная магия вашего императора, две стадии объединения с ним и свадьба через три дня…

— Что?! — окрик вышел столь громким, что дёрнулась не только я — вся кухня подпрыгнула! — Какая свадьба?! Свадьба?

— Свадьба, леди Аверес, — робко отозвалась госпожа Макир, — вас все искали, но не могли найти…

— Не могли, — согласно кивнула эта властная и явно недовольная леди, — потому что я как раз занималась свадьбой. Своего сына! И, слава Тьме, он, в отличие от вашего императора, нашёл в себе совесть сообщить мне об этом заранее. Три дня! О чём Андор только думает?!

Я лично не знала, а даже если бы и знала, отвечать было как-то боязно. Но Макир всё же проговорила вновь:

— Он… несколько занят.

Вот и всё, что она негромко пролепетала, но леди Аверес вдруг всё стало предельно ясно. Она выпрямила и без того прямую спину, бросила на меня понимающий взгляд и удовлетворённо кивнула.

Но сразу за этим тяжело вздохнула, шумно выдохнула и констатировала:

— У меня три дня, чтобы организовать свадьбу императора.

Никто не хочет мне сказать, почему эта женщина собралась организовывать мою свадьбу? Наверно, вопрос жирным шрифтом был написан у меня на лице, потому что молодо выглядящая женщина снизошла до пояснения:

— Не нужно так смотреть на меня, девочка. Во всём мире есть только один человек, способный за три жалких дня организовать величайшую в истории свадьбу выдающегося правителя.