Бархатная клятва - Деверо Джуд - Страница 11

• Предыдущая
• 11/87
• Следующая

Жених с невестой возглавили процессию, которая двинулась к замку Риведун. Гевин крепко держал Джудит за руку, когда они входили в вычищенный до блеска большой зал. Девушка взглянула на разбросанные по полу лепестки. Всего несколько часов назад эти цветы символизировали для нее самую ужасную судьбу. Теперь же, рядом с Гевином, чьи серые глаза с нежностью смотрели на нее, мысль о семейной жизни с ним не казалась такой жуткой.

— Я бы все отдал, чтобы узнать, о чем ты думаешь, — в самое ухо прошептал он.

— Я думала о том, что супружество — не такая уж страшная штука, как казалось вначале.

Гевин сначала замер, потом, закинув голову, громко расхохотался. Джудит даже не предполагала, что одновременно и обидела его, и польстила ему. Хорошо вышколенная молодая дама никогда бы не осмелилась признаться, что ей неприятна мысль о необходимости выйти замуж за человека, которого она не выбирала.

— Итак, женушка, — проговорил Гевин, — я удовлетворен сверх меры.

Первые слова были сказаны, но продолжить разговор им не дали. Жених и невеста должны были стоять у двери и приветствовать сотни приглашенных, длинной чередой тянущихся мимо них.

Джудит спокойно стояла рядом с мужем и приветливо улыбалась. Она почти никого не знала, так как всю жизнь провела взаперти. Роберт Риведун стоял напротив и наблюдал за дочерью, желая убедиться, что она делает все правильно. Только после того как будет завершен прием, можно будет считать, что ему удалось сбыть ее с рук.

Джудит не сомневалась, что ее подвенечное платье выглядит роскошно, но, увидев гостей, которые, поравнявшись с ней, бормотали «спасибо», она поняла, что одета старомодно. Туалеты дам были чрезвычайно яркими, причем в одном наряде сочеталось несколько различных цветов: красный, пурпурный и зеленый. Отделка включала золотую вышивку, аппликации, кружева, клетку, ленты. Платье Джудит выделялось именно своей сдержанностью.

Вдруг Рейн обхватил Джудит за талию, приподнял ее и громко чмокнул в обе щеки.

— Добро пожаловать в клан Монтгомери, сестричка, — ласково произнес он.

Девушке понравились его искренность и непосредственность. Потом настала очередь Майлса. Она встречалась с ним на церемонии обручения, когда он выступал доверенным лицом Гевина. Тогда он впился в нее взглядом, словно ястреб.

И сейчас Майлс смотрел на нее пристально и изучающе. Джудит искоса взглянула на мужа, бранившего Рейна за какой-то розыгрыш с уродиной. Рейн, который был намного ниже Гевина, был одет в черный кафтан, отделанный серебром. Он был красив, ямочки на его щеках и смеющиеся синие глаза придавали ему особое очарование. Из троих братьев ярче всех был одет Майлс: темно-зеленый шерстяной дублет и ярко-зеленый кафтан, отделанный темным соболем. На его узких бедрах был застегнут Широкий кожаный ремень с изумрудами.

Все братья были сильными, привлекательными мужчинами. Но Гевин, как отметила Джудит, увидев их вместе, затмевал остальных. Во всяком случае, ей так казалось. Почувствовав на себе ее взгляд, Гевин повернулся к ней. Он взял ее руку и поднес к губам. Сердце Джудит забилось быстрее, когда он коснулся языком подушечки ее пальца.

— Подожди еще немного, братец, хотя я могу понять твое нетерпение, — рассмеялся Рейн. — Ну-ка, расскажи еще раз о толстой наследнице.

Гевин с неохотой отпустил руку жены.

— Можете насмехаться надо мной, сколько угодно, но она принадлежит мне, и смеяться последним буду я. Впрочем, слово «смеяться» здесь вряд ли уместно.

Рейн издал какой-то странный возглас и пихнул локтем Майлса.

— Пошли поищем еще одну золотоглазую богиню, может, и нам повезет. Поцелуй свою новую сестру и следуй за мной.

Майлс, продолжая пристально смотреть на Джудит, приложился к ее руке.

— Я приберегу поцелуй на тот случай, когда мы будем в более интимной обстановке.

Гевин обнял Джудит за плечи, давая всем понять, что она его собственность.

— Не позволяй им расстраивать себя. Они просто дразнят тебя.

— А мне нравится их поддразнивание.

Гевин улыбнулся ей и вдруг резким движением снял руку с ее плеч. Прикосновение к ней вызывало в нем огонь желания. Еще много времени пройдет, прежде чем наступит момент, когда они смогут уединиться в спальне. Он знал, что, если хочет дождаться этого момента, то не должен теперь касаться ее.

Когда Джудит принимала поздравления тощей графини, одетой в сверкающее платье из пурпурного атласа, она почувствовала, как замер Гевин, и, проследив за его взглядом, увидела изящную девушку, на которую с восторгом смотрели молодые люди. Девушка подошла ближе, и Джудит поразила жгучая ненависть, отразившаяся в синих глазах. Ей даже захотелось перекреститься. Она услышала чье-то хихиканье и, оглянувшись, заметила, что гости с явным интересом наблюдают за ее встречей с этой женщиной.

Блондинка торопливо проскользнула мимо Гевина, не решившись поднять на него глаза, и Джудит заметила на его лице гримасу боли. Все это озадачило ее.

Наконец официальная часть приема подошла к концу. Гости вдоволь посудачили о новобрачных, Роберт Риведун раздал всем подарки, ценность которых зависела от положения, занимаемого гостем, и трубы возвестили о начале празднества.

К этому времени уже успели накрыть столы в большом зале. На столах были жареные цыплята, утки, перепела, журавли, фазаны, куропатки, а также блюда из свинины и говядины. Подали мясные пироги и двенадцать видов рыбы. Стол ломился от овощей, приправленных восточными специями. На третье гостям пообещали клубнику, первую в этом сезоне, и редкие и необычайно дорогие гранаты.

О богатстве и преуспеянии поместья свидетельствовали золотые и серебряные тарелки, которыми был сервирован возвышавшийся на подиуме стол для особо важных гостей. Джудит и Гевин пили из одинаковых кубков — высоких, изящных, отлитых из серебра, с золотой ножкой.

Между столами, в центре, оставили свободную площадку. Здесь пели и играли менестрели, выступали восточные танцовщики, акробаты и одна бродячая труппа. Шум стоял невообразимый.

— Ты ешь очень мало, — прокричал Гевин, но его все равно было плохо слышно.

— Да. — Она посмотрела на него и улыбнулась. Ей с трудом верилось, что этот незнакомец стал ее мужем. Как бы ей хотелось дотронуться до ямочки на его подбородке.

— Пошли, — сказал Гевин и взял ее за руку. Пока они направлялись к двери, их сопровождали свист и шутливые замечания, но Гевин не оборачивался. Они вышли на свежий воздух. Весенние цветы, пестрым ковром покрывавшие луг, бились головками о тяжелую юбку Джудит. Справа стояли палатки участников завтрашнего турнира. Над каждой палаткой развевалось знамя с гербом, и на всех знаменах были леопарды Монтгомери: три золотых зверя на изумрудно-зеленом поле.

— Это все твои родственники? — спросила Джудит.

— Кузены и дядья. Когда Рейн назвал нас кланом, он именно это имел в виду.

— И ты счастлив с ними?

— Счастлив? — Гевин пожал плечами. — Они Монтгомери, — сказал он, посчитав, что исчерпывающе ответил на вопрос.

Они остановились на вершине невысокого холма, откуда открывался вид на разбитый внизу лагерь. Расправив юбку, Джудит села. Гевин растянулся подле нее и положил руки под голову.

Девушка не видела его лица, только ноги. Его выпуклые мышцы были обтянуты чулками. Джудит прикинула, что его бедро толще ее талии. Неожиданно для себя она вздрогнула.

— Тебе холодно? — спросил Гевин. Он приподнялся на локтях. Она покачала головой. — Ты можешь подумать, будто я не знаю правил приличия — сначала в церкви, потом за столом. Но там было ужасно шумно, а мне хотелось побыть с тобой наедине.

— И мне тоже, — совершенно искренне ответила она и повернулась к нему.

Он намотал на палец прядь ее волос.

— Я так удивился, когда увидел тебя, потому что прежде слышал, что ты уродлива. — Его глаза блестели, когда он играл ее волосами.

— Где ты это слышал?

— Ходили слухи, что Риведун именно по этой причине прячет свою дочь.

— Скорее я пряталась от него. — Она больше ничего не сказала, но Гевин понял ее. Ему был отвратителен человек, который бьет слабого и теряется перед сильным.

• Предыдущая
• 11/87
• Следующая