Ворожея против чародея (СИ) - Черная Мстислава - Страница 11

Эх, на что ни пойдёшь ради мечты!

Райдет довольно глубоко рассёк мне палец. Я тихо ойкнула, сжала зубы.

— Расслабься, пожалуйста.

Легко сказать. Я отвернулась, чтобы не видеть, как кровь стекает в сосуд. Нырнуть бы в мир грёз, но этого делать как раз нельзя, я отдыхаю от погружений и сегодня, и, наверное, завтра. Значит, вспоминаю самые первые уроки у наставницы и концентрируюсь на чём-то реальном, например, на рунной вязи, вьющейся по дверце дальнего шкафа.

— Вот и всё, — прозвучал над ухом бархатный голос мужа.

Я почувствовала, как бинт туго сдавливает палец. Рай не пожалел заживляющей мази и переключился на цилиндр, взял тончайшую хрустальную палочку и принялся медленно перемешивать алое с голубым.

Хм… Странное какое-то действо. Понять, что именно сейчас делает муж моих знаний не хватало. Гранор, как мне показалось, тоже следит с любопытством.

— Лучше чужой плоти только своя родная, — пояснил, наконец, Рай, взглянув на секретаря с лёгким превосходством.

— Так и есть, а разве…, - Даран замолчал на полуслове.

Кровь в цилиндре приобрела насыщенный рубиновый цвет, примесь голубого пропала без следа, и Рай снова полностью сосредоточился на работе, поставил палочку вертикально и начал медленно прокручивать вокруг своей оси, будто наматывал что-то. С ума сойти… Кровь и впрямь свернулась в упругий жгут, обернувшийся вокруг хрусталя.

Стоп. Дохлятина отменяется?! Рай, можно я тебя расцелую?

Расцеловать не получилось. Райдет расстелил на столешнице пергамент, бережно опустил на него жгут, хрусталь отложил в сторону, взялся за нож, примерился и рассёк жгут ровно посередине. Видимо, для правой и левой руки.

— Даран, я буду выполнять плетение, а твоя задача поменять его полярность. Сохранив структуру, заменить магию смерти магией жизни. Справишься?

Мейс Гранор задумался, качнул головой:

— Лучше на чём-то нейтральном попробовать. Не уверен.

— А вы, халси?

— Нет, — с сожалением вздохнула я.

Рай достал второй пергамент и начал вплетать в него простенькую охранную вязь. Узор универсальный, работает одинаково и у «солнечников», и у Крадущихся. Я внимательно следила, как антрацитово-чёрные нити сплетаются в узор, который будто прорастал в пергаменте. Начало узора вспыхнуло. Можно было подумать, что нити полые, и по ним бежит белая краска. Рай завершил плетение, и почти одновременно с ним свою часть работы закончил Даран.

Мужчины внимательно рассмотрели результат, признали годным.

— Пергамент нужно уничтожить, — первым высказался секретарь.

— Доказательство существования Идущих за Луной? — хмыкнул Рай.

Ну-да, чтобы сделать правильные выводы, «солнечникам» хватит одного взгляда на пергамент, напитанный магией жизни. Материал-то — мёртвая телячья кожа, с которой «солнечники» по определению работать не способны. Надеюсь, телячья. Откуда-нибудь со скотобойни. Не мог же Рай сам забивать и свежевать? Ничего подобного в будущем я не видела, значит, не мог. Или всё же…? Бездна!

Даран, услышав вопрос, прозвучавший лёгкой издёвкой, заметно напрягся, подобрался, готовый кинуться то ли на Рая, то ли на компромат, но напасть не решался, выжидал. Рай сидел с таким видом, будто развлекался, наблюдал за своим секретарём, как за забавным зверьком. Проверка преданности? Зуб даю — она.

— Уничтожай, — разрядил атмосферу Рай.

Даран схватил пергамент, будто боялся, что Рай может передумать, без спроса взял зажигалку, поджёг компромат. Я невольно вздрогнула, когда пламя вспыхнуло неожиданно ярко. Очередная ночь кошмаров мне обеспечена, если только муж меня от них не спасёт. Рай ободряюще погладил меня по запястью, и я тихо выдохнула. Стало легче. Я даже смогла досмотреть, как огонь уничтожает пергамент, как Даран держит горящий компромат до последнего, как пламя подбирается к самым пальцам мужчины, и только тогда Даран отбросил пергамент на керамическое блюдо, дождался, когда он догорит. Платком стёр пепел.

— Можем продолжать? — невозмутимо уточнил Рай.

— Да.

— Плетение будет в разы сложнее.

— Я готов, — повторно подтвердил Даран.

Рай покосился на меня. Я молча кивнула: пламя потухло, и я временно в порядке.

— Тогда начинаем, — Рай выставил ладони над правым жгутом, и чёрные нити послушно сложились в первый завиток плетения.

Я притихла, чтобы не отвлечь, не сбить, не помешать. Нити сворачивались в мелкие тугие спирали, ложились одна к одной, завязывались узелками. Плетение и впрямь сложное. Я подобное, наверное, не осилю. Глядя на мастерскую работу сразу учиться захотелось. Сбежала, умница, от наставницы. Не сбежала, конечно, отправилась спасать мечту. Окажись браслет одетым другой девушке, видение в котором Рай признаётся мне в любви, так и осталось бы несбывшимся видением, а сейчас у меня по-прежнему есть шанс.

Ждать, пока мужчины превратят созданные из моей крови жгуты в «болванку» пришлось около часа. Наконец, работа была закончена, и Рай обернулся ко мне. Во взгляде мелькнуло смущение:

— Халси, чтобы вы нам не помешали, боюсь, придётся вас привязать.

— Будет больно? — догадалась я. — Конечно, делайте так, как считаете правильным.

— Больно быть не должно, — заверил Рай, — но всё равно вы можете невольно дёрнуться в самый неподходящий момент.

Райдет опустил руку под стол. Я заподозрила, что он нажал какой-то тайный рычаг. Часть стены, не закрытая стеллажами и шкафами пришла в движение и отъехала в сторону, открыв узкий коридор. Я отметила сухие каменные стены без отделки, тяжёлые решётки. Так вот где настоящая лаборатория… Помещение, в которым мы находились, оказывается, даже на приёмную не тянет.

Любопытство грызло, но, идя по коридору, я старалась поменьше вертеть головой. Не хочу наткнуться взглядом на какую-нибудь пыточную, которая наверняка в подвалах есть. Но по иронии Пути именно в пыточную меня муж и привёл. Просторная комната за решёткой была условно разделена на три части. Цетр правой части занимала дыба, центр средней — стол с ремнями-креплениями, а левой — кресло с аналогичными крепежами. На кресло Рай мне и указал.

Я сглотнула, но больше постаралась ничем эмоций не выдать, села. Рай отодвинул Дарана подальше, сам крест-накрест пристегнул меня к спинке, шею оставил свободной, зато зафиксировал ноги, но не плотно, двигать ими я могла, а навредить — нет. Больше всего досталось рукам. Я оперлась о подлокотники, и Рай очень туго затянул ремни у локтей, затем точно также пристегнул запястья и в самом конце металлическими кольцами зафиксировал каждый палец.

— Халси?

— Я готова, — соврала я.

Сначала муж вытащил из кармана плоский флакончик, смочил его содержимым платок, тщательно вытер мои ладони. Запахло спиртом и травами.

— Обезболивающее, — пояснил Рай.

— Может помешать вживлению, — меланхолично заметил Даран, но Рай бросил на секретаря полный злости взгляд, и Даран замолчал, даже подальше отошёл, чтобы наблюдать из угла.

Рай в последний раз задумчиво осмотрел мои открытые ладони:

— Хочешь, завяжем тебе глаза?

— Нет! — резко возразила я.

Во-первых, не в моих правилах трусливо зажмуриваться и делать вид, что ничего не происходит. Во-вторых, я вспомнила про учёбу, вот и буду следить, что муж делает.

— Если передумаете, дайте знать, халси.

Рай продемонстрировал мне очередной стилет. Сколько же их у него? Одно слово — некромант.

Он мне ладонь резать будет?!

Оказалось, что — да, будет. Рай довольно глубоко располосовал указательный палец, сделал продольный надрез, стараясь погружать кончик лезвия на одинаковую глубину. Я стиснула зубы, но напрасно готовилась сдерживать стоны и крики. Обезболивающее действовало выше всяких похвал: я вообще ничего не почувствовала. И дальше наблюдала даже с любопытством.

Рай положил мне на ладонь жгут-«болванку», пинцетом ухватился за самый кончик, подтянул его к началу надреза и ловко протолкнул вглубь пальца. Неприятно стало, но не больно. Рай коротко взглянул, проверяя, как я, и спокойно продолжил, больше на меня не отвлекаясь. Продолжил надрез, проведя лезвием уже по ладони, протолкнул жгут, снова надрез. Получалось, жгут петлёй сворачивается на ладони, а «хвост» уходит в безымянный палец.