Черный Лев - Деверо Джуд - Страница 54
- Предыдущая
- 54/68
- Следующая
– Не обнаружили ничего полезного? Ранулф объяснил все, что узнал.
– В таком случае нужно готовиться. Едва ли вы станете дожидаться требования о выкупе, – продолжал Герн. – Скоро мы отправляемся в путь. Я слышал, что Ирландия – местечко небольшое, так что его легко обыскать.
Целый день ушел на сборы в дорогу. Ранулф позволил своим людям отдохнуть и сам поспал несколько часов. Он никогда не бывал в Ирландии, но знал, что у Дейкра там родственники. Он немедленно послал гонцов к другу и в Лорен-корт, поскольку тесть тоже упоминал о каких-то ирландских кузенах. Если Лайонин удастся сбежать, она отправится к ним, а Ранулф должен знать, где сможет ее найти.
Он готовился тщательно, зная, что его и «черных стражей» ждет впереди долгая битва. И больше не сердился на жену. Значит, он дал ей повод усомниться в нем., .
Стражи встретили его во дворе, одетые в тяжелые кольчуги и толстые шерстяные плащи. С седел лошадей, также обряженных в доспехи, свисало грозное военное оружие. Ранулф вскочил в седло вороного. Они понеслись вперед.
Уже через два дня они добрались до Данстера, где их ждали ответы на послания Ранулфа. Дейкр предлагал помощь, а также перечислял имена и замки своих родственников. Уильям Дотри тоже назвал имена кузенов дочери, а Мелита посылала свое благословение и молитвы.
Судно за несколько дней доставило их в Уотерфорд, порт на ирландском побережье. Вид незнакомой страны усилил страхи Ранулфа: казалось невозможным обыскать весь остров. Но они опять разбились на пары и начали поиски. С Ранулфом остался Малард.
Корабль закачался на волнах, и Лайонин почти тотчас же ощутила тошноту. Ей было очень плохо, и не оставалось сил думать о том, что она наделала. Она лежала на узкой койке, и перед глазами стоял Ранулф. Вдруг она больше никогда не увидит его? Не дотронется… Их дитя появится на свет и не будет знать отца.
Резкая боль в животе не дала пролиться уже нависшим на ресницах слезам. Будет ли ребенок темным, как Ранулф, или унаследует ее рыжеватые кудри?
Дверь ее крохотной каюты открылась.
– Я принес вам еды и вина, – объявил сэр Морелл, но тут же, нахмурившись, резко бросил: – Только не говорите, что подвержены морской болезни!
Лайонин молча смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Желудок сжимали резкие спазмы. Тошнота подступила к горлу, и она, зажав ладонью рот, сглотнула, чтобы удержаться от рвоты.
Взгляд Морелла стал жестким. Губы растянулись в уродливой гримасе. Он злобно швырнул на стол кувшин. Запах пролитого вина вызвал у Лайонин новые судороги дурноты.
– Амисия! – завопил Морелл, распахнув дверь.
Несмотря на боль и отчаянные попытки подавить тошноту, Лайонин искренне удивилась. Она и понятия не имела, что француженка плывет с ними! Но сейчас она была слишком больна, чтобы задуматься над странным открытием.
– Чем могу услужить прекрасному рыцарю? – пропела Амисия, проводя ладонью по обтянутой кожаным колетом груди сэра Морелла.
– Поухаживай за больной женщиной, которую привела с собой.
– Больной? Но она была совершенно здорова! Надеюсь, она не рожает?
– Нет, это все качка. У меня были иные планы на нее, но я не собираюсь глазеть, как ее выворачивает над горшком! И это после того, как я так долго мечтал овладеть ею! Теперь она в моей власти, и что же? Мне и подойти к ней противно!
Амисия бросила встревоженный взгляд на Лайонин, свернувшуюся клубочком на койке.
– Нам еще плыть и плыть, так что я предпочла бы пока не выдавать ей всех секретов. Она будет послушнее, если не узнает правды. Клянусь, ты скоро ее получишь. Путешествие займет двенадцать дней, а морская болезнь долго не продлится. Не будь таким жадным. – Она погладила его по плечам, обняла и крепко прижалась. – Не понимаю, что ты находишь в этой женщине. Что она даст тебе такого, чего не смогу дать я? Пойдем, я покажу тебе.
Но он грубо разорвал кольцо ее рук:
– Терпеть не могу потасканных баб. Присмотри за ней и постарайся, чтобы она побыстрее оправилась, иначе запру тебя в каюте и не позволю никому из команды и близко подойти, но вовсе не из стремления уберечь столь драгоценный груз. Представляю, какие жалобы мне придется выслушивать и с той и с другой стороны!
– Ты оскорбляешь меня и тут же просишь ухаживать за женщиной, с которой намерен переспать?
– Не прошу. Ни одному мужчине не придет в голову просить о чем-то женщин, подобных тебе. Делай, как велено, иначе я исполню угрозу.
Следующие несколько дней прошли в бреду и почти непрерывных приступах рвоты. Лайонин смутно ощущала грубые прикосновения рук, то и дело толкавших ее, слышала проклятия, мучилась от боли в желудке. Ее кормили насильно, и она без конца склонялась над ночным горшком. За каждым рвотным спазмом следовали щипки и удары, площадная брань. Женщина, недовольно ворча, грубо вытирала колючей тряпкой ее грязные губы.
Но как-то утром она очнулась, выплыла из забытья, очень похудевшая и слабая. Жестоко болела голова, и она не сразу припомнила, где находится и почему тут оказалась.
– Ранулф… – прошептала она.
Пересохший язык еле ворочался, и она огляделась в поисках кувшина с водой. Он стоял на другом конце каюты, но то, что раньше казалось крошечным пространством, теперь выглядело бескрайней равниной. Лайонин медленно села, и голова закружилась так, что она едва не потеряла сознание. Весь перед туники оказался засаленным, покрытым следами засохшей рвоты. Лайонин брезгливо поморщилась, но сменить одежду не было сил. Единственным желанием было поскорее утолить жажду.
Она перекинула босые ноги через край койки и встала на дубовый пол. Цепляясь за попадавшиеся под руку предметы, она медленно направилась к кувшину и наконец, вне себя от радости, коснулась дрожащими пальцами ручки, приятно прохладной и влажной. Она с трудом подтянула к себе кувшин, но он был пуст. Лайонин перевернула его над открытым ртом. Но на язык упала всего одна капля.
Взрыв смеха, раздавшийся где-то рядом, заставил ее с трудом обернуться к двери. Она оказалась приоткрытой. Может, кто-то даст ей напиться? Она кое-как поставила кувшин обратно на полку и, шаркая, заковыляла к выходу. Руки, хватавшиеся за немногочисленную мебель и стены, то и дело отказывались ей служить.
Дверь легко отворилась, и она сумела подобраться к соседней каюте. Там горела свеча, и она различила людей, сидевших за столом, с заветными кружками в руках. Лайонин жадно наблюдала, как Амисия пьет из запотевшего сосуда, и уже подняла руку, чтобы распахнуть дверь пошире, но замерла, услышав свое имя.
– За леди Лайонин!
Лайонин мгновенно опомнилась и быстро заморгала, пытаясь прояснить затуманенный жаждой мозг. Она узнала голос сэра Морелла.
– За план, идеальный настолько, что мы смогли похитить жену самого графа Мальвуазена из-под носа ее мужа! Ни один мужчина, кроме меня, не смог бы проникнуть за границы тщательно охраняемого острова!
– Не забудь об участии женщины, мой добрый сэр, ибо я не верю, что без ее помощи ты смог бы осуществить этот план.
– Но, Амисия, ты была всего лишь орудием. Именно я следил за ней все эти месяцы, обдумывал каждый шаг. В тот день, заметив ее на холме над его шатром, я просто не мог поверить такой удаче!
– О, она оказалась легкой добычей! Доверчивая дурочка! Так сходить с ума от любви к мужчине! Я знала, что она не сможет вынести мысли о другой женщине в его жизни! И слышала, как она рыдает по ночам. Впрочем, я могу ее понять, – заметила Амисия, осушив кружку эля.
– А тебе до смерти хотелось испытать радости, доставшиеся ей по праву жены! Но когда он с отвращением отверг тебя, я понял, что нашел достойного партнера.
Амисия злобно сверлила его глазами.
– Но теперь, когда мы ее заполучили, что будем делать?
– Все уже устроено. У меня есть приятельница в Ирландии. Вдова, которая все сделает для меня. Я отвезу ее туда, и маленькая графиня будет спокойно дожидаться, пока муж заплатит выкуп. Но у него уйдут месяцы, если не годы, чтобы собрать сумму, которую я запрошу.
- Предыдущая
- 54/68
- Следующая
