Цена Любви (СИ) - Черная Снежана Викторовна "Черноснежка" - Страница 29

— Так и будешь там стоять? — донеслось из кухни через пару минут.

Отлипнув от стенки, я поплелась следом.

— Ешь.

Саид поставил передо мной чашку, и по кухне разнёсся аромат свежесваренного кофе. Следом из микроволновки на стол перекочевала тарелка с какими-то тонкими лепёшками, похожими на блины, и пиала с топлёным маслом.

— Нет, спасибо. Мне не хочется.

Кусок действительно в горло не лез. По привычке я потянулась к кофе и замерла, пронзённая его лениво брошенной фразой.

— Оттого и тощая, как доска.

А в следующий момент я уже прятала улыбку за чашкой кофе. До чего же он предсказуемый! Характер у него нервный… рваный, а язвительные фразы даются ему намного легче, нежели что-то приятное. Но я-то уже поняла, что всё это напускное. Искусственно наращенная броня, созданная для того, чтобы не дай бог не допустить к себе хоть каплю теплоты и света. Если честно, мне его даже жаль. Не то чтобы в моей собственной жизни был переизбыток этого тепла и света, но у меня была Женька…

— Моя дочь, Саид. Ты обещал.

— И свои обещания я выполняю. Ешь. Ты худая. От ветра шатаешься,  — его тон стал жёстче, как и взгляд тёмных очей.

Я же потупилась в тарелку перед собой от греха подальше. Меня так и подмывало огрызнуться.

— Ешь!

Зыркнув в его сторону, я потянулась к лепёшке и откусила приличный кусок. Вкусно!

— Что это? — поинтересовалась я, прожевав.

Было реально очень вкусно!

— Чепалгаш*. В следующий раз сама приготовишь.

— Угу. Без проблем, — отозвалась легко и машинально взглянула на часы.

Полдень в разгаре. У меня был просто сногсшибательный день: успела и в перестрелке побывать, и с ним… В довершение ко всему от меня ожидают горелых блинов, название которых у меня сразу же вылетело из головы. Почему горелых? Всё просто — других я готовить попросту не умею.

— А ты сегодня же приведёшь мою дочь, идёт?

— Возможно.

— Тогда, возможно, я когда-то  что-то и приготовлю! Только за съедобность не ручаюсь.

Бросив лепёшку назад на тарелку, я решительно подняла на него взгляд. И лучше бы этого не делала.

— Не играй со мной, девочка.

Нахмурился, заставляя внутри меня что-то болезненно сжаться.

— Я не играю. Я хочу её вернуть. Почему бы нам сейчас просто за ней не съездить? Ты обещал, — снова повторила я свой единственный аргумент.

— В этом поедешь?

Он прошёлся взглядом по моей разорванной блузке и по босым ногам.

— Да! — кивнула я с готовностью.

— Нет!

— Да!

Наши взгляды скрестились. Он подавлял, напирая не только внушительной физической силой, но и на более высоком, ментальном уровне.

— Блять, как ты мне надоела!

— Что?! Я? Тебе? — вскочила я с места. — Это ты мне надоел! Да у меня из-за тебя глаз скоро дёргаться будет!

Мы стояли впритык, испепеляя друг друга взглядами. Он молчал, и я молчала. А потом он вдруг усмехнулся. Это была мимолётная улыбка. На его лице она смотрелась так же неестественно, как и всегда. К тому же она пропала так же быстро, как и появилась.

— Ты мне в лицо дышишь, будто я тебя трахаю. Уверен, ты потекла. Проверим?

В первые секунды я даже не знала, как на такую наглость реагировать. Застыла, хватая ртом воздух. Это ведь ложь! Гадкая и подлая ложь!

А затем мой взгляд опустился ниже. Ого! Цапнула я его от души. Я даже не знала, что вообще так умею — кожа на месте укуса налилась синевой и бордовыми красками.

— Саид, зачем ты меня мучаешь? Тебе это доставляет удовольствие — делать кому-то больно?

— Ты сама себя мучаешь. Это опасно, и делать тебе там нечего. Когда стемнеет, я возьму пару ребят и съезжу на разведку. Возможно, получится забрать её сразу. Если нет, подготовим почву и вернёмся завтра. Ты довольна?

Довольна ли я? Я сама пока не знаю. Зависит от того, говорит ли он мне правду или то, что я от него ожидаю услышать.

— Ты не обманываешь?

— Девочка, я уже сказал. Я никогда не нарушаю данных мною обещаний! — прошипел он мне в лицо и добавил без перехода. — Сними юбку.

— Ни за что!

— Порву на хер!

Я не знаю, что за чёрт в меня вселился и откуда вдруг появился воинственный настрой, но мне до одури захотелось заставить его выйти из своей привычной брони. Захотелось посмотреть на настоящего Саида, даже несмотря на то, что с одеждой у меня сейчас и так туго.

— Рви, — отозвалась я после паузы и вздёрнула подбородок.

Саид вспыхнул и зажал ладонью мои губы, затыкая. Его хватка не причиняла боли, и я не сопротивлялась, просто ждала, когда его отпустит.

— Мужчина говорит — ты подчиняешься, Влада! Таковы правила жизни, и не тебе их, блять, менять!

А у самого огонь во взгляде. Я не могла сомкнуть губы, потому что его палец продавил их и уткнулся в мои зубы. Значит, вот так, да? Я хоть и женщина, но правила у меня свои!

Распахнув губы, я медленно прошлась по его пальцам языком, а потом и вовсе приняла их в рот, посасывая и неотрывно при этом глядя, как менялось выражение его лица.

Его взгляд снова стал будто ещё темнее, а дыхание — рваным и прерывистым. И кто из нас «потёк»?

Похоже, триумф слишком красочно отразился на моём лице — его буквально перекосило то ли от злости, то ли от вожделения.

Резко выдернув оба пальца из моего рта, Саид одним махом скинул на пол всё со стола, усадив меня на освободившееся место. Возиться с застёжками он не стал, просто привёл в исполнение свою угрозу, разорвав на мне остатки одежды и обнажив грудь.

Звук дверного звонка стал полной неожиданностью для нас обоих.

Я в этот момент отчаянно пыталась справиться с учащённым дыханием, в то время как Саид уткнулся мне в волосы и зарычал. Натурально. Как зверь.

— Иди в спальню.

Запахнув на мне остатки блузки (хотя делать это было совершенно бессмысленно, она всё равно уже ничего не скрывала), он снял меня со стола и придал ускорения бешеным взглядом.

Я же всё поняла без слов и поспешила скрыться в указанном направлении.

Закрой глаза и думай об Англии!* — фраза-совет, приписываемая нередко королеве Виктории, которая якобы так напутствовала свою дочь перед первой брачной ночью.

Чепалгаш* (чеч. Ч?епалгаш) — традиционное национальное блюдо чеченцев, в состав которого входят кефир, сода, мука пшеничная, соль, сухой домашний творог, яйца, лук зелёный, сливочное масло.

Его поцелуи до сих пор на губах горят, кожу обжигают, с ума сводят. Непотребство какое-то! Причём буйное.                                                                         

«Есть вещи, которые надо просто пережить», — мудро рассудила я и решила на этом успокоиться. Однако чего-чего, а покоя в моей душе не было и в помине.

— Десять минут на сборы тебе хватит? — донеслось из-за двери.

— Хватит, — отозвалась я, пока не полностью понимая, как расценить его вопрос.

А в следующий миг сердце уже пустилось в пляс, и я решительно направилась к пакетам с одеждой, которые только что доставил курьер. Ну что сказать. Судя по количеству одежды и всякой всячины, моё пребывание десь рассчитывалось на более длительное время, чем я изначально предполагала. Вернее, наше с Женькой пребывание. Глубоко в душе поселилась уверенность, что уже сегодня я смогу её обнять. О том, что будет дальше и как ей всё объяснить, я подумаю потом. Главное сейчас  — выдрать её из лап этой семейки! А потом и с помощником своим разберусь. Он ведь не собирается на полном серьёзе изображать счастливое семейство! В любом случае, Женьке такие впечатления не нужны!            

А через пару минут я уже разглядывала себя в зеркале – большом, в полный рост. Растрёпанные волосы кое-как расчесала пальцами и заплела косу через одно плечо. Вот только зафиксировать кончик было нечем. Ну, это мелочи. В целом, вид у меня был ещё тот: щёки пылают, глаза горят, создавая контраст с тёмно-синим платьем. Платье было полностью глухим, но в то же время элегантным и очень лёгким, практически невесомым. Оно свободно струилось по телу, очерчивая все его изгибы. Иными словами: оно не показывало ничего, и вместе с тем слишком много.