Навь. Книга 2 (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 46

В то же самое время в соседнем доме князь Голицын с недоумением разглядывал каракули на мятом листке бумаги.

— И как это понимать, Аристарх? В переводе с твоего птичьего на человеческий? Без все этих «согласно среднестатистическим и волнам Гаршвица».

— Это следует понимать, как отсутствие каких-либо доказательств активной подрывной работы фигуранта.

Когда у лучшего аналитика клана было паршивое настроение, он изъяснялся исключительно канцеляризмами.

— И?

— Я не могу на основе предоставленной информации сделать прогноз о возможном психологическом срыве или попытке как-либо участвовать в противоправной и прочей деятельности, которая может пойти нам во вред.

— Значит, Анджей не представляет для нас угрозы?

— Я этого не говорил.

Худой высокий мужчина поправил тонкую оправу очков, которые носил больше для поддержания имиджа ботаника. После чего отобрал бумажку, достал синий химический карандаш и подчеркнул несколько слов в последнем предложении. Вернув свой доклад обратно, откинулся на спинку кресла и побарабанил пальцами по мягким подлокотникам.

— Дело в том, Лев Васильевич, что парень закрылся. Абсолютно. Если еще месяц назад в его поведении проскальзывали какие-то нотки реальной личности, то сейчас я вижу перед собой манекен. Такое впечатление, что у него в башке щелкнул тумблер и Потоцкий теперь движется по наезженным рельсам. Четко по заложенной программе. Одни и те же действия утром, в обед и вечером. Вариации лишь в рамках выбранного образа.

— И?

— Если бы систему наблюдения ставил кто-то со стороны, я бы сказал, что он ее вскрыл и теперь играет на публику. Либо вы его как-то спугнули в госпитале, дав повод насторожиться… Опять же, если мы говорим о возможном враждебном агенте под прикрытием.

Князь скомкал листок и бросил в мусорную корзину:

— Да какой он агент, черт все бы подрал! Медики однозначно заявили, что у бедолаги удалось достичь стабильной ремиссии и в январе надеются продолжить курс поддерживающей терапии. Учитывая, что как раз к Новому году подъедет мой знакомый для глубокого зондирования, то я бы хотел получить более развернутый ответ по этому вопросу. Стоит ли нам снова отправить Анджея в госпиталь или пока дома оставить?

— Дома, — тут же ответил Аристарх. — Все же уровень безопасности у нас на порядок выше. Парень не сможет удрать отсюда, если у него окончательно крышу снесет.

— Именно. Снесет… Я уж было порадовался, что молодой граф постоял одной ногой на краешке могилы и начал выкарабкиваться, а тут ты с этой писулькой… Агент, игра на публику… Ему одиннадцать лет. Тесты это подтвердили. Осталось лишь с мутным польским хвостом разобраться, после чего можно с докладом на самый верх… Так что, давай ты лучше составишь на ближайшие дни списочек для наших ухорезов. Может, с кем пообщаться надо. Что по разным инстанциям запросить. Что покопать в оставшихся документах со времени смерти отца Анджея и деда. Должна ведь быть ниточка, должна… Может быть, я даже на поклон к Драбицыну схожу. Потому что вполне возможно, что лежит у них в закромах какой-то материал о той дурной атаке на поместье.

— Если бы у СБ были зацепки, они бы к царю уже примчались с просьбой выписать ордер. Нет у них ничего. А то, как себя ведет Потоцкий, можно трактовать как попытку удержаться от распада личности. У людей с обострением психиатрических диагнозов возможно схожее поведение. Когда они механически следуют запомненному шаблону поведения, стараясь таким образом удержаться на грани срыва.

— Вот видишь… Так что давай, думай, анализируй, найди мне этих проклятых пшеков или кто там Анджею слил данные о покушении. Я тебе буду очень благодарен.

Выбравшись из кресла, аналитик помахал беззаботно ладонью и двинулся на выход. Он вообще отличался изрядным пофигизмом при общении с вышестоящим руководством. Потому что знал себе цену и раскрутил для хозяина не одну головоломную проблему. Но, взявшись за ручку двери, притормозил, повернулся в полоборота и закончил беседу, оставив последнее слово за собой:

— Вот только психически больные люди не меняют моторику движений. Вколоченные в подсознание привычки наоборот, ярче проявляются. А у Анджея даже поведенческие паттерны сменились. И если раньше я мог бы его сравнить с рысью, которая сыта и благодушна, то сейчас передо мной домашний кот. Большой пушистый кот, который не сможет выпустить зайцу кишки одним ударом… Но куда тогда подевалась рысь?

Посмотрев на закрывшиеся двери, князь Голицын крайне непечатно выразился, достал из мусорки бумажку и нажал кнопку селектора:

— Ярослава ко мне…

Разглаживая листок, Лев Васильевич мрачно глядел на каракули и шипел под нос:

— Рысь ему подавай… Что я, рожу ее, что ли?.. Но самое паршивое другое. Аристарх, мать его за ногу, ошибается лишь в одном случае из пяти. А это — уже ни в какие ворота не лезет…

Трам-пам-пам… Лоренцо положил телефон на стол и довольно улыбнулся. Наконец-то. Тот самый звонок, ради которого пришлось пролить реки пота. Его ждут в столице Российской Империи. Носитель демона найден, пора на месте начинать подготовку к обряду изгнания. Можно давать отмашку и сегодня же вечером упакованные скрижали под видом дипломатического багажа отправятся в Санкт-Петербург. Трое послушников уже на месте. Теперь дело лишь за парой глубоко внедренных агентов. На них — оборудование выбранной точки и найм мелких головорезов, которые обеспечат силовое прикрытие на пару-тройку часов. В остальном — все идет по плану. Не смотря на все попытки пихать ему палки в колеса. Все идет как должно…

— Бруно, это Лоренцо. Как поживаешь?.. Да… Да… Отлично, рад это слышать… Слушай, что я звоню. Помнишь, просил о небольшом одолжении. Так вот, можешь отправлять посылку. Покупатель оплатил доставку, теперь никаких препятствий нет… Все, спасибо. Уже на месте проконтролирую. Спокойной ночи…

Теперь можно заказывать билеты и вылетать. Поддельные документы уже готовы. Поэтому прибывший с туристическим визитом Лоренцо Герра на один вечер исчезнет, превратившись в совсем другого человека. А на утро появится уже в аэропорту, чтобы оттуда вылететь домой. С победой…

У Севастьяна были на подхвате несколько крепких парней, не обремененных излишками совести. Ничего особенного, так, оказать помощь по мелочи. На стреме постоять. Голову зазевавшемуся свидетелю проломить. Чужую дачу спалить вместе с трупом, который неудачно там образовался. Одним словом — вполне себе бодрые и понимающие люди, не привыкшие задавать лишние вопросы. А то, что в молодости кто-то из них за долю малую с анархистами знался, так дела давно минувшие. Теперь в политику играть опасно, власти с невероятной легкостью разным бомбистам и прочим любителям экстрима свинцовые пилюли прописывают. Быть честным уголовником куда спокойнее. А если учесть, что господин купец платит всегда исправно и дурных советов не дает, то и вообще славно.

Поэтому просьбу при случае присмотреть за нужным домом и прикрыть от возможной облавы приняли благосклонно, аванс взяли. И стали ждать, когда именно назовут место и время. Конечно, лучше бы обойтись без лишней пальбы и прочих глупостей, дело на каждого из боевой семерки в полиции пухлое. Но оружие на всякий пожарный так же готовили, мало ли как все обернется. Лучше лишний день живым на воле погулять, чем сдуру без волыны в ящик загреметь…

В газетах продолжалось обсуждение доклада, который был сделан по итогам изучения детального перевода манускрипта Антипия. Множество разнообразных версий, связанных с его появлением. Куча инцидентов, когда разного рода любители халявы пытались воплотить в жизнь описанные в древнем тексте ментальные практики. Дошло до того, что через пару дней собирались устроить развернутую конференцию с привлечением различных ученых и экспертов. Тот факт, что многие представители западного духовенства умудрились высказаться еще до публикации копий манускрипта, придавал пикантности будущему действу. Пресса ожидала эпический скандал и заранее уже нагнетала страсти. Событие на грани оккультизма и прочих псевдонаук, столь любимых домохозяйками, грозило собрать небывалые рейтинги.