Дочь княжеская. Книга 1 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна - Страница 77

— А-а, вот с этого и надо было начинать, с возможностей, — ожесточенно выговорила Хрийз. — Вместо рассуждений о моих мозгах, которых, по вашим собственным словам, у меня нет. Я вам нужна, то есть даже не я сама, а мои возможности. А вот вы мне все — нет! В гробу я весь ваш мир видела, в белых тапочках. Если Ненаш убьет меня в уплату договора, то и черт со мной, и не лезьте не в свое дело! Найдете себе потом другую дуру… то есть, Вязальщицу.

— Умереть легко, — спокойно сказал сЧай. — Один раз отмучилась, и все, ушла на Грань, переродилась во что-то иное. Это проще всего. Проявить такую трусость: уйти из жизни добровольно…

— Кто вам сказал, что я храбрая? — сердито спросила Хрийз.

— Хватит жалеть себя, — сказал ей сЧай. — Лучше попробуй жить с тем, что есть. Все потерять, собирать по кусочкам долгие годы, потерять снова, и — жить дальше. Несмотря ни на что и вопреки всему.

Хрийз долго молчала, переваривая услышанное. Потом с усилием сказала:

— Я… не… знаю…

— Я буду жить, — подсказал ей сЧай.

Хрийз сдалась. Лишь бы он отвязался от нее уже наконец.

— Я буду жить… — повторила она, и выжидательно замолчала.

— … несмотря ни на что…

— Несмотря ни на что.

— … и вопреки всему.

— Вопреки всему.

Слова прозвучали неожиданно торжественно, почти как клятва. Хрийз внезапно осознала, что они и были клятвой! Магическим контрактом, который невозможно нарушить.

— Вы! — крикнула она, вскакивая. — Вы меня поймали!

— Есть немного, — усмехнулся сЧай. — Поймал на слове, да. Для твоего же блага. Сядь. И послушай про одного Вязальщика. Он был неплохой человек, хоть и горец, а звали его…

— Аль-мастер Ясень, — сказала Хрийз, присаживаясь обратно. — Вы его знали?

— Знал. Не перебивай! Он погиб при вражеской атаке по Грани. Сплел защитную Сеть, и раскинул ее на все побережье, от Жемчужного Взморья до самой Дармицы. А это почти сорок городов, не считая поселений поменьше, несколько миллионов людей, береговых и моревичей. Он держал Сеть до последнего, сжигая себя, и враг не прошел. Прили мы. Но аль-мастеру Ясеню наш приход уже ничем не помог. Он умирал в муках, и кто-то из неумерших отпустил его. Не знаю, кто. Но благодарен этому парню, кем бы он ни был. Человек не должен умирать так. А ты говоришь, найти другого Вязальщика… Этот Дар передается только из рук в руки, от мастера к ученику, или по наследству.

— У меня его книга, — зачем-то призналась. Хрийз.

— Ну, так и что ж ты мне голову морочишь? — сердито осведомился сЧай, вставая. — Живи, Хрийзтема. Это интереснее, чем просто сдохнуть, уж поверь мне.

Он ушел. А Хрийз долго сидела на лавочке, не решаясь встать. Разговор вымотал ее сильнее схватки с волками

Утром Хрийз вскинулась на постели после кошмарного сна. Она тут же забыла напрочь, что именно ей снилось, но пережитый ужас не сразу отпустил обезумевшее сердце. Хрийз села, прижала ладонь к груди, успокаивая себя. Потом спустила ноги с постели, привычным движением нашарила мягкие, пушистые на ощупь тапочки. Несколько дней назад Сихар сказала, что скоро повязку можно будет снять, и Хрийз с нетерпением ждала, когда это скоро наступит. Может быть, сегодня?

Сихар выглядела в магическим спектре тревожным синевато-багровым пламенем. Хрийз помнила, что в реальности она очень красива, добра и ласкова в общении. И она не оставляла по себе ощущения жути, с которой у Хрийз ассоциировалась любая магия, хотя о Сихар говорили, что она — одна из лучших целителей Третьего мира. А что с ней было не так, понять Хрийз не умела.

Через два дня Сихар объявила, что можно попробовать снять повязку:

— Ты готова, милая?

Готова ли она? Хрийз отчаянно закивала. Наконец-то! Увидеть мир… просто увидеть! Конечно, готова!

— Закрой-ка глаза.

Лёгкое прикосновение. Щекотное тепло. Тонкая ткань повязки стекает с лица, слабо шуршит в руках Сихар.

— Ну-ка, посмотри на меня. Посмотри, не бойся!

— Ой, — тихо сказала Хрийз.

Она думала, что видимый мир ворвётся внезапно и ослепит, надо будет привыкать к нему, долго и, возможно, мучительно. А вот ничего подобного! Как будто легла вчера спать, а сегодня проснулась. Просто проснулась, и всё. Сон, конечно, вышел довольно долгим. Но и только. Адское многоцветье магического зрения схлынуло, ушло на задний план и там осталось. Его можно было вызвать по желанию, вот тоолько желания никакого не было.

Видеть мир — это счастье. Простое, но от того объемное и полное, как никакое другое.

Сихар улыбалась. Она явно была довольна своей работой.

— Ну-ка, возьми, — целительница протянула Хрийз небольшое круглое зеркальце на длинной ручке. — А? Что скажешь, милая?

Хрийз заглянула в зеркало. Сердце мгновенно провалилось в пятки, а спина ощетинилась мурашками едкого ужаса.

— Но… но… но они же не того цвета! — возмутилась Хрийз.

Из серебристого кружка на неё смотрела симпатичная девушка с глазами насыщенного тёмно-синего цвета, какого никогда не бывает у жителей Земли…

Сихар тихонько вздохнула. Сунула зеркальце себе в карман. Присела рядышком на постель.

— Это не мои глаза! Мои другие были! Они не такого цвета были!

'А какого цвета они были?' Паника накрыла холодной волной: Хрийз не помнила, какого цвета они были. Зелёные? Серые? Карие? Да какого бы ни были, но уж точно не синие!

— Давай-ка я расскажу тебе, как было дело, — спокойно выговорила Сихар, касаясь ладонью запястья девушки. — Сразу после того, как мне сообщили о твоей травме и о том, что тебя везут в мою клинику, я связалась с Дармицким реабилитационным центром и оформила заказ на зародыши-импланты. У нас, к сожалению, нет условий для собственного проивзодства… Зародыши прибыли вовремя, но их пришлось слишком долго адаптировать к тебе. Ты всё-таки из другого мира, милая. И таких, как ты, на всём Сиреневом Берегу больше нет. У нас нет никакого опыта работы с похожими организмами. Операция по вживлению прошла не так идеально, как нам того бы хотелось…

— Нам?

— Да. Мне помогал господин сТруви. Без него мало что вышло бы!

— Господин сТруви? — Хрийз с трудом подобрала отпавшую челюсть, и для верности еще захлопнула себе рот ладонью.

Сказать кому там, дома, что операцию тебе провел хирург-упырь!

— Господин сТруви — ученик дармицкой школы и сам дармичанин, — объяснила Сихар, по-своему истолковав молчание подопечной. — Попадёшь если к кому-нибудь другому, поймёшь, почему тебе повезло, милая. И насколько. Операция прошла успешно, но период роста затянулся. Могло начаться отторжение, и тогда пришлось бы удалять неудачный материал и начинать заново. И вот, после долгой и кропотливой работы что я слышу вместо благодарности? 'Они не такого цвета!'

Хрийз опустила голову. Теперь ей было стыдно до слёз.

— У всех береговых девушек синие глаза, — мягко выговорила Сихар. — Не переживай, милая. Это ведь даже к лучшему, что у тебя теперь тоже синие глаза, как у всех, сама подумай…

Это она права, конечно. У всех береговых девушек глаза синие. Но у береговых ещё и синие волосы в тон глазам! Впрочем, волосы, наверное, можно покрасить… Слабое утешение.

Сихар ласково приобняла за плечи:

— Тебе лучше поспать, милая… Спи.

Раслин дрогнул, отзываясь на волну целительной магии. Сон подхватил сознание и унёс его в белые облака, почти мгновенно.

Жук неподвижно сидел на листе, растопырив цепкие лапки и воинственно встопорщив длинные усы. Крупный, с фалангу большого пальца, яркого, бронзово-зелёного оттенка жук. Тёмные бусинки глаз, казалось, наблюдали за всем, что происходило вокруг. От насекомого исходил ровный ток живой ауры: жук не был декоративной поделкой. Хрийз осторожно тронула ногтём спинку жука. Тот расправил жёсткие надкрылья, выпустил прозрачные паруса крыльев и с вертолётным гудением снялся с листа. Хрийз проследила его полёт до разлапистых ветвей соседнего деревца. Она ещё не привыкла, что звуки живут вокруг не сами по себе, а вместе с картинкой…