Скрижаль альтера - Лисина Александра - Страница 11

От неестественно спокойного голоса Таль у меня внутри что-то сжалось, но что я могла сейчас сделать? Вот именно. Только посильнее вцепиться в спинку кресла, закрыть рот и не мешать остальным, потому что тут от меня абсолютно ничего не зависело.

Неожиданно Рэйв обернулся, и мы снова оказались лицом к лицу. Он был очень серьезен, но при этом спокоен как удав. Ни следа паники в глазах, никакой суеты… взглянув на него, я тоже, как ни странно, почувствовала себя увереннее. Он ведь спасет меня, правда? Он ведь не обманет?

Рэйв открыл было рот, словно собирался что-то сказать, но так же неожиданно передумал и отвернулся. Почти сразу после этого машину в очередной раз подбросило на ухабе. Меня откинуло назад, чувствительно приложив локтем о стекло, затем швырнуло еще раз, другой, третий. Странное поведение альтера тут же забылось, вытесненное тревогой за сохранность моих бедных костей, а пульсирующая в локте боль вскоре заставила обратить внимание и на другие вещи.

В частности, на то, что преследующее нас облако подобралось угрожающе близко и вытянулось вдоль дороги, неведомым образом умудрившись нас почти окружить. На то, что некогда добротное покрытие на трассе окончательно исчезло, и теперь мы неслись практически по грунтовке, тут и там собирая колесами ямы. Не приспособленные к столь экстремальной езде покрышки стали вязнуть в песке, которого в этой части дороги стало на порядок больше. Машину болтало и мотало в разные стороны, порой даже заносило, но Таль каким-то чудом удавалось ее выровнять, и мы продолжали двигаться вперед, хоть и не так быстро, как раньше.

Наконец, настал момент, когда уровень топлива в баке упал до критической отметки, и Рэйв быстро покосился в окно, словно желая убедиться, что дозаправиться мы не успеем. Потом, видимо, вспомнил, что бензин у нас закончился по другой причине, и заливать топливо в пробитый бензобак бесполезно. Тихо выдохнул сквозь зубы. А потом правое переднее колесо налетело на какую-то корягу и… с оглушительным хлопком лопнуло! Машину резко повело. Тормоза громко взвизгнули. Таль с чувством выругалась. Кин судорожно вцепился в скрипнувшее от натуги сиденье. Я, соответственно, тоже. Но сделать мы ничего уже не смогли, да и не успели бы — потерявшая управление машина на приличной скорости налетела еще на одну стальную балку. Каким-то чудом не врезалась в нее, а забралась уцелевшим колесом на относительно ровную поверхность и накренилась, продолжая движение. Нас тряхнуло раз, другой. Таль снова выругалась, не стесняясь присутствия ребенка. А машина самым настоящим образом взлетела в воздух, с ревом просвистев над покореженной трассой и очередным завалом из металлолома.

Я еще успела увидеть, как кувыркнулся вверх тормашками мир, а земля поменялась местами с небом. Услышала страшный скрежет и звон бьющегося стекла. Почувствовала, как меня что-то с силой ударило по лицу. Успела сообразить, что в воздухе нас несколько раз перевернуло и, похоже, вот-вот со всего маху шваркнет о землю. Причем, упадем мы, скорее всего, на крышу. Плашмя, гарантированно померев в этой несчастной жестянке. Однако самого момента приземления я уже не увидела — меня крепко приложило головой о потолок, куда-то швырнуло, дернуло, ослепило невесть откуда взявшейся вспышкой. И после этого я провалилась в глубокое забытье, очень надеясь, что оно продлится недолго.

Когда я пришла в себя, мир казался серым и размытым, словно я смотрела на него сквозь мутное стекло. Меня безумно мутило. Ворочать глазами было больно, затылок раскалывался, в ушах все гудело, а во рту стоял привкус крови. При этом на зубах скрипел самый настоящий песок, но мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, откуда он взялся. После чего я наконец-то осознала себя живой, с трудом приподняла отчаянно кружащуюся голову и, с некоторым усилием вспомнив, что именно произошло, попыталась оглядеться.

Ох, бедная моя голова… и шея… и кости… слава богу, что вроде целые.

Судя по всему, пока я была в отключке, машина действительно упала. На крышу, как я и думала, но при этом, как ни странно, меня не убило. Я даже серьезно не покалечилась, если не считать небольшого сотрясения, ссадин и бесчисленного количества синяков. А еще меня почему-то не зажало между сиденьями, как можно было бы предположить. Правда лишь потому, что какая-то добрая душа милосердно распилила (или же разорвала?) искореженный автомобиль на две части. Развела их в стороны, как вскрытую консервную банку. После чего вырвала с мясом переднее сидение, бережно усадила меня в него, использовав погнувшуюся крышу в качестве навеса. А чтобы поднявшийся ветер не занес меня песком, как древнюю статую в египетской пустыне, вокруг меня создали целое ограждение из нашедшегося на дороге металлического хлама.

Признаться, в самый первый момент я едва не решила, что меня замуровали. Сердце на мгновение екнуло, но почти сразу стало понятно, что просветы посреди беспорядочно накиданного с виду мусора и поставленных на манер щита металлических пластин все же имелись. А в зазоры между ними было видно, как снаружи, окруженные яростными вихрями из ярко-красного песка, с бешеной скоростью мечутся гигантские тени.

Я осторожно сползла с сиденья на землю, стараясь не трясти ушибленную голову, и вздрогнула, когда с моих колен вниз соскользнул небольшой кинжал. Крестообразная рукоять, узкое лезвие, подозрительный серебряный блеск… странная штука. Абсолютно чистая, но явно не новая. Вон, сколько царапин на клинке. Да и ножен поблизости не видно. Откуда он взялся? Впрочем, неважно. Надо найти Рэйва. И Таль с Кином. Может, они ранены, и кому-то из них требовалась помощь больше, чем мне.

Я уже собралась было проползти в щель, но тут по крыше что-то проскрежетало. Я не видела, что это. Ничего не знала о мире, в котором мы оказались, но чутье подсказало затаиться. Так что я молниеносно цапнула кинжал, отпрянула обратно, неумело выставив свое единственное оружие, и торопливо завертела головой.

Только сейчас сквозь гул в ушах я начала различать и другие звуки — шорох множества ног, свист ветра, скрежет сминаемого железа, сочные чавкающие и хлюпающие звуки, сопровождаемые многоголосым визгом и приглушенными ругательствами. Они обрушились на меня все разом, словно кто-то повернул выключатель. И это на мгновение ошеломило. Оглушило… ровно до тех пор, пока по крыше снова не прогрохотали чьи-то когти, а в щель между останками «форда» и прислоненными к нему металлическими листами не просунулась громадная, многосуставчатая и неестественно длинная паучья лапа.

Господи…

Если бы не охвативший меня ужас, я бы, ей Богу, завизжала в голос и шарахнулась вон, кинувшись прочь не разбирая дороги. Пауков, тараканов и змей я боялась с самого детства. Почему и откуда взялся этот иррациональный, какой-то животный страх, не знаю, но при виде огромной волосатой лапищи меня и впрямь парализовало. И если бы не внезапно оживший кинжал… если бы не своевременно дернувшееся лезвие, меня бы, наверное, там и сожрали. Но, поскольку в рукоять я вцепилась до побелевших костяшек, то, когда клинок без предупреждения дернулся в сторону паука, я его не выпустила. Попросту не смогла. И каким-то чудом, даже не сознавая того, что делаю, со всего размаха вонзила серебряное лезвие в сочленение между костями.

Честное слово, это была не моя работа. У меня бы духу не хватило. Да и не сумела бы я ударить так точно. Все, на что меня хватило, это не грохнуться в обморок и не выпустить из рук необычное оружие. В том числе и тогда, когда за перегородкой раздался негодующий визг, от которого на мгновение заложило уши, а затем громадная лапа исчезла, и вместо нее в щель просунулись сразу две. Таких же огромных, только на этот раз с острыми, загнутым на концах когтями. Одновременно с этим в и без того покореженный металл снаружи что-то с силой ударило. По крыше в третий раз кто-то пробежал, проделав в металле приличные вмятины. Затем глухой удар раздался и с другой стороны. Затем еще один. И еще. Наконец, такие же волосатые лапы принялись скрестись с другого бока. И…