Бансу
(Быль. Журнальный вариант) - Бояшов Илья Владимирович - Страница 13

Фляги были тотчас наполнены; танталова жажда Ридли и Триппа ненадолго утолена; разогнавшее мошкару солнце пробивало даже ветви орешника, послужившего доктору недолгим укрытием. С невольным стоном он вытянул ноги.

— Не расслабляйтесь, Джон, — предупредил его сделавший несколько выверенных глотков лейтенант, — нам еще топать и топать.

Доктор только махнул рукой в ответ.

Внимание Бессела привлекли две мухоловки. Крошечные птицы, выпорхнув откуда-то из ольховых кущей, не обращая внимания на людей, затеяли поединок, трепыхаясь над заводью и наскакивая друг на друга. В конце концов одна прогнала другую и, победно крича, полетела следом.

— И эти что-то не поделили! — со вздохом прокомментировал свару второй пилот. — Что уж говорить о нас с япошатами!

— Дерутся все, — подтвердил Смит. — А выигрывает чаще всего тот, кто знает истину.

— Что есть истина? — вспомнил Ридли слова Пилата.

— Вы только что ее узрели. Жизнь есть постоянная и неостановимая драка.

— И легко вам жить с такой истиной? — поинтересовался парень.

— Жить с истиной никогда не бывает легко, — ответил Смит.

Он засек время отдыха: пятнадцать минут, не больше. Он позволил себе присесть на валун. Дыхание эскулапа наконец-то восстановилось.

— Все в порядке, док?

— Дайте еще полчаса или застрелите меня, — ответствовал тот.

— Звучит не очень оптимистично.

— Зато честно. Ненавижу горы, — признался врач, — все время приходится карабкаться куда-то вверх. То ли дело равнина…

— Судя по всему, вы не особо стремитесь к жизненному успеху, — засмеялся Бессел.

— Вы угадали. Вершина моих мечтаний — главврач окружного госпиталя. Штат не важен.

— И только?

— Как говаривал Цицерон: каждому — свое. А теперь ответный хук: судя по всему, вы не собираетесь засиживаться на лейтенантской должности…

— Вершина моих мечтаний — более-менее сносное ранчо в Аризоне, — то ли в шутку, то ли всерьез ответил Неторопливый Бесси. — Но боюсь, она недосягаема, по крайней мере, в ближайшие тридцать-сорок лет…

Второй пилот с ребячьим интересом наблюдал за переливами подводного течения и неспешной жизнью водорослей. Внезапно он нагнулся и опустил руки в воду.

— Чем вы там заняты, Ридли? — поинтересовался Бессел.

— Камешками, босс, — с готовностью откликнулся тот, показывая лейтенанту и доку отшлифованный ручьем круглый блестящий голыш.

— Точь-в-точь наши политики. Не на чем взгляд остановить, — бормотал доктор. — На кого ни обрати внимание — скользкая галька. Вы так не считаете? — обернулся за поддержкой к начальнику.

— Я не особо интересуюсь политикой, — отвечал Бессел. — Меня притягивают совершенно иные вещи…

Ридли пристально разглядывал успокоившийся на стерильно прозрачном дне базальтовый осколок.

— Говорят, здесь повсюду золото, — вздохнул, выковыривая базальт из песка, сокрушенно его осматривая и вслед за галькой выкидывая в кусты. — Неплохо выудить хотя бы несколько самородков, хоть какая-то польза от путешествия…

— Вам не хватает жалованья, Ридли?

— Денег никому не хватает, босс, — резонно отвечал пилот, продолжая ковыряться в ручье, — даже Джону Дэвисону Рокфеллеру-младшему. А уж папаша хапнул так хапнул! Однако жалуется на нехватку: я читал об этом в газете. Сами знаете: сколько бы баксов ни хрустело в карманах — все равно мало…

Разумеется, он ничего не отыскал.

Часов через пять после размеренного восхождения на северную сторону хребта, когда они благополучно добрались до склона и очутились на долгожданной поляне, лейтенант не на шутку встревожился. Но обеспокоило Неторопливого Бесси не присутствие неподалеку все тех же медведей, лакомившихся у подножия склона корнями молодого папоротника, — зверей разогнал предупредительный выстрел, и не неожиданное отсутствие купола, который четко был виден тогда с самолета (о том, что полотно точно лежало здесь, свидетельствовали четыре камня, которыми оно было придавлено и которые остались на своих местах). Встревожило одну из самых перспективных ищеек ФБР, обладающую, в отличие от многих других, не менее талантливых «тихих парней», той уникальной, особого свойства, интуицией, которая чует опасность задолго до того, как нож воткнется в спину, нечто иное…

Смит бродил по месту приземления русского, поднимая и растирая в руке сорванный с одного из стволов мох, разглядывая сломанные сучья на молоденькой сосне (штурман явно прокатился по ее боку), пряча в кармане найденный брезентовый лоскут. Ничего вроде бы не случилось: налетал ветерок, потрескивали стволы, в воздухе плавал запах сосны, птицы перепархивали с дерева на дерево — но в Бесселе, сбивая и смущая его самого, по-прежнему горела и все никак не желала погаснуть красная лампочка под надписью «осторожно».

— Что-то не так? — спросил Ридли босса, задумчиво рассматривающего подобранную возле одного из камней карманную пуговицу с красноармейской звездочкой.

— Все в порядке, Билл. Все в полном порядке.

Не оказалось ни сумки, ни строп, ни вообще каких-либо следов пребывания штурмана, кроме лоскута и этой вот маленькой пуговицы. Выкурив еще одну сигарету, Смит счел нужным ознакомить спутников с частью своих размышлений.

— Судя по всему, клиент находится в полном здравии, — сказал Бессел, присаживаясь под деревом и приглашая дока и второго пилота к себе. — Дожидаться нас он не стал. Дальнейшие действия парня вполне предсказуемы — летчик спустился к реке и отправился вдоль берега вниз по течению. Ближайшее селение Майткон находится отсюда в сорока милях. При благоприятных условиях — а ему придется огибать два больших озера — не больше пяти дней пути. Следовательно, джентльмены, нам ничего не остается, как переместиться в Майткон. Само собой, патрульные облеты не помешают. Вот и все, — Бессел аккуратно сложил карту и засунул ее в одно из многочисленных отделений своего рюкзака. — Мы возвращаемся к самолету и пролетим над Тэш. Возможно, русского удастся обнаружить по ходу.

Все, вроде, теперь было ясно: если штурман готовился к побегу, он наверняка имеет с собой карту и оружие. Оставалось разгадать загадку с куском парашюта. Для чего беглецу понадобилось раскроить купол, развернуть кусок шелка, а затем его убрать? Ладно, решил Бессел, все выяснится, когда русский выйдет к Майткону. В том, что он рано или поздно окажется там, если ранее не будет обнаружен «грумманом» с воздуха, лейтенант был уверен.

Смит попросил Ридли и Триппа самым внимательным образом прочесать окрестности склона.

— Наша задача — по возможности найти кусок парашюта. Часть купола вполне может быть забросана ветками или просто свернута и оставлена поблизости. Доктор, сделайте полукруг чуть пониже. Вы, Ридли, обойдите склон посередке — между мной и доком. Я еще раз здесь все осмотрю.

Крик углубившегося в ельник Ридли подтвердил: интуиция, шепнувшая Бесселу о некой опасности, имела на то весомые основания. Не успел Ридли позвать еще раз, Бессел уже оказался возле него. Сзади шумно дышал, с треском и руганью продираясь сквозь подлесок, доктор.

Перед тремя американцами раскинулась небольшая, вырубленная в ельнике квадратная делянка: посередине возвышался срубленный из сосны помост с деревянным коробом. Крышка короба была отодвинута — Бессел разглядел свесившуюся из него медвежью шкуру. Еще одна шкура валялась на земле. На четыре жерди по сторонам помоста были насажены медвежьи черепа: пустые глазницы придавали им зловещий, даже какой-то живой вид. Но явно не это испугало пилота.

— Мертвец, босс! — указывал Ридли на темный куль за помостом.

Человек был разорван и обезглавлен. Над двумя кусками мяса — все, что осталось от рук — роились мухи. Невдалеке от туловища оскалилась наполовину обглоданная человеческая голова: скальп содран, ветер развевает на нем пряди волос.

— Черт подери, босс, — отворачивался пилот от невыносимого зрелища, в то время как Смит с Триппом внимательно осматривали находку.

Что можно было сказать совершенно точно — это был не русский штурман. На покойнике оказалась куртка с капюшоном: такие куртки носят на Аляске рыбаки и охотники. Штаны из плотной ткани заправлены в сапоги. С помощью дока Бессел перевернул тело, на шее которого уже копошились опарыши, и внимательно осмотрел. Затем снял с шеи убитого кожаную нитку с крестиком. И поднялся с корточек. Под ногами ошеломленного Ридли хрустнул патронташ: как выяснилось, совершенно пустой.