Снежных полей саламандры (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна - Страница 52

Ане тихонько попятилась к двери, собираясь уйти. Но тут Циссви внезапно открыла глаза.

— Я не сплю, — слабым голосом сказала она.

Ане подтянула поближе круглую табуретку на трёх ножках, присела. Осторожно накрыла руку гентбарки своей ладонью. Сказала:

— Всё хорошо. Всё позади… Вы живы, и Тивиропи тоже…

— Я у вас в долгу, Анна Жановна, — сказала она.

— Ну, что вы…

— Я бы никогда не обратилась бы к Итану сама. Я знала, что он здесь, но я бы никогда… Духу бы не хватило. Вы его привели, и он… справился… хотя это было непросто.

— Вы с ним знакомы?

— Да… И слишком хорошо… — Циссви помолчала, собираясь с силами. — Он лечил меня после… травмы… тогда он был всего лишь студентом-практикантом у доктора Таркнесса… тот был одним из лучших целителей Федерации, погиб недавно на Менлиссари… большая потеря для науки, для всех нас…

Ане слушала, не перебивая. Пусть выскажется. Устанет, и тогда сможет уснуть. Сон ей сейчас нужен.

— Мы жили на Лиснинариве… это один из миров фронтира. Лиснинариву осваивали одновременно две расы, наша и алаурахо. Хорошо жили. Я взяла себе мужей… рожала четыре раза, у меня было много детей. А потом туда пришёл Оллирейн. Они хотели закрепиться в этом локальном пространстве, сделать перевалочную базу для своего флота. Около года мы, кто уцелел, прятались в лесах, в пещерах. Мы дрались! Как могли, могли, правда, мало. Много детей погибло, особенно детей первого цикла, ведь первый метаморфоз длится много дней, нужен температурный режим, особые условия… Потом ольров оттуда выбили. Нас спасли. Я была ранена, но я не могла умереть, у меня на руках были детишки, я одна была сничаев на почти четыреста детей… Мои мужья и мои дети погибли, из моих малышей остались только три свитимь, они сейчас учатся в кадетском училище здесь же, на Кларенсе. Уже большие совсем. А я с тех пор рожать больше не могу. Остальные живут на Линиснариве… старшие сничаев дом основали, хороший дом, Ранельв, может, вы слышали…

Ане качнула головой. Она ничего не слышала о доме Ранельв. Но подумала, что потерявшие родных дети — чужие дети! — выжили благодаря Циссви. Если не можешь спасти своих, спасай тех, кто рядом…

— Итан спас меня тогда, — рассказывала Циссви. — Все отказались, он один решился. Но я никогда к нему не обратилась бы снова, никогда, если бы не вы, Анна Жановна! Это же выдержать невозможно совсем! У меня духу не хватило бы ни за что…

— Но вы выдержали, — мягко сказала Ане. — И Тивиропи тоже…

— Да…

Она вздохнула, закрыла глаза. Ане встревожилась было, но увидела, что Циссви наконец-то заснула. Вот и хорошо….

В холле Ане ожидала майор Дёмина. Она стояла, сунув кулаки в карманы своей универсальной куртки, возле кадки с растениями и внимательно изучала сиреневые блюдца цветов. По отголоскам напряжения, витавшим в воздухе, Ане поняла, что между Дёминой и доктором Малькунпором состоялся весьма содержательный разговор. Знать бы ещё, на какую тему…

— Анна Жановна, — сказала Дёмина, — пойдёмте, надо поговорить. Так как я сутки ничего не ела, а вы, наверное, тоже голодны, пойдёмте, найдём себе какое-нибудь заведение с функцией привата на столике…

— А меня с собой не возьмёте, девчата? — добродушно улыбаясь, вопросил Малькунпор.

— Нет, — безжалостно отрезала Дёмина.

— Как всегда, — с шуточным неудовольствием отозвался тот. — Нет в жизни счастья. Вас, между прочим, — он воздел палец, — не кто-нибудь, сама наука просит!

Он уже не напоминал свой собственный труп. Ожил, повеселел, на лице вновь проступила клеточка типичного для тамме-отов пигментного рисунка.

— Пойдёмте, — Дёмина крепко взяла Ане под локоть и повлекла за собой.

Только на изрядном удалении, где никто уже не мог услышать, она добавила с раздражением:

— Балабол. Бабник-штаны-на-пятках!

Вот, значит, на какую тему состоялся у них разговор!

— Ну, он вообще-то ничего… симпатичный, — сказала Ане, давясь от беззвучного смеха. — И очень умный. И как целитель — силён. Вот, Тивиропи Типови спас, а она почти умерла уже.

— Пристрелила бы! — с наслаждением сообщила Дёмина, не слушая.

Они нашли кофейный дворик, почти пустой, потому что пересмена уже прошла, а следующая наступит только через пять часов. Столик Дёмина выбрала по привычке — с двух сторон стены, с третьей — цветы, зона входа ограничена опять же, цветами в кадках. Оттуда прекрасно просматривалось всё пространство дворика, а вот со стороны заметить сидящих за этим столиком было не так-то просто.

Дёмина набрала себе мясных блюд и с удовольствием их уплетала. Ане ограничилась рыбным супом, сухариками, парой маленьких булочек-крести и соком. Раненая рука слегка ныла, но не настолько, чтобы бежать за обезбаливающим.

После обеда, спровадив грязные тарелки в мусороприёмник, Дёмина включила приват — вокруг столика вспыхнул синеватым призрачным светом защитный экран.

— То, что я вам сейчас расскажу, Анна Жановна, постарайтесь удержать при себе, — начала она. — В общем-то, я не расскажу ничего из того, что вам реально знать не положено. И всё же.

— Я не из болтливых, — слегка обиделась Ане.

— Я знаю, — кивнула Дёмина. — Поэтому я здесь.

— А, — поняла Ане. — Спасибо… Я вас слушаю.

— Вы оказали неоценимую помощь нам, Анна Жановна, когда заподозрили внешние причины инсульта у главного инженера верфей, — начала Дёмина. — Это действительно было так, он пострадал в результате ментальной атаки, уже подтверждено.

— Там производили не только яхты? — уточнила Ане.

— Сейчас, — с нажимом сказала Дёмина, — там действительно остались только те мощности, что производят только яхты. Всё… лишнее… успели эвакуировать до начала атаки. Благодаря вам, в том числе.

— А у меня дома, на Ласточке? — волнуясь, спросила Ане. — Этот тип, как его…

— Да. Он там был. Пользовался скириснэ-сетью, чтобы маскироваться, но, поскольку ментальное поле Ласточки практически беззащитно, маскировка у него была минимальной, и вы сумели отметить одинаковые паттерны в его поведении.

— Что он у нас в больнице делал? — спросила Ане.

— Гипнолигатор в кадку с цветами воткнул, — с досадой ответила Ане. — И не только туда. Не скрывался, сволочь, совсем — эти его красные волосы, естественный для него цвет. Я, когда обнаружила тот гипнолигатор, долго понять не могла, от кого он там и зачем. Ясно было, что от «мирумирников», но как попал туда, от кого… Приборчик гентбарского производства, наши приятели насекомые с его помощью детские неврозы лечат у своих отпрысков. Но на человека воздействует фатально: подавляет волю. Именно так была выдернута из привычной жизни несчастная Лариса Веденеева. Я голову сломала, гадая, кто мог бы его занести. Столько людей прошло через тот коридор, оставить мог любой. Каждого трясти, что ли?

— Но красные волосы вас разве не насторожили?

— Мало ли какие волосы бывают у людей, — вздохнула Дёмина. — У вас на Ласточке есть люди, которые красят волосы огнецветом именно в красный и рыжий, он мог быть вполне из таких. А, что я оправдываюсь… моё упущение, конечно же… Дальше, в пещере… Снова он, но в другом обличье.

— Я же его порезала! — воскликнула Ане.

— Не до конца, — покачала головой Дёмина. — Уполз, через струну гиперпрокола скорее всего. И откуда ему было знать, что здесь, на станции Кларенс, куда он пришёл, чтобы забрать Энн Ламберт — она им очень важна из-за своей нестандартной паранормы, — откуда он мог знать, что встретит вас? Что выдаст себя — разговором с вами. Он был настолько уверен, что вы тоже в корзинке, и ни одного телепата больше в жизни своей не повстречаете! Что просто не подумал о последствиях. А казалось бы, хитрый, умный, нас постоянно вокруг носа водит, у Кетама Лилайона на посылках не первый год… А вот тут прокололся.

— Я не понимаю, — сказала Ане. — Что им нужно на нашей Ласточке? Хотели бы уничтожить — так при такой мощи, что им стоило?

Дёмина откинулась на спинку стула. Сказала, вытирая руки салфеткой: