Ночь заканчивается рассветом ( Бонус к первой книге "Дочь княжеская" ) (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна - Страница 6

На вечернем обходе заглянули к тому мальчику. Он не спал. Увидел вошедших, и в светлых глазах вновь родился ужас. Ужас перед предстоящими муками. Мальчик не знал, что никаких мук не будет. То есть, будут, конечно же, но уже совсем другого рода…

— Не бойся, — сразу сказал раненому доктор на языке Истинного Народа. — Мы не истязаем детей и не держим Опор, подобных вашим. Придёшь в себя, отправишься чистить выгребные ямы. Парень ты крепкий, полагаю, справишься. Нам не нужна Сила, вытащенная из чужих душ, хватает своей с избытком. А вот сортиры содержать в чистоте надо и свободных рук на это как раз не хватает.

Глаза у парня стали огромными. Эрм почти видел его мысли. Чистить сортиры?! Ему, воину из благородного рода?! Да он лучше сдохнет! Самая поганая смерть лучше унизительной чистки отхожих мест во стократ. сТруви тоже прочитал эти мысли:

— Переживёшь, — бросил коротко и вышел из палаты, жестом велев подопечному выйти следом.

И снова перед глазами коридор. Тусклые лампы под потолком. Влажный запах из соседнего помещения, где находился пруд-бассейн, вход в подводную часть больницы…

— Что? — обернулся к нему сТруви.

Проклятый доктор не стеснялся показывать, что воспринимает чувства и мысли напрямую! Эрм покачал головой. Он не мог выразить охвативший его сумбур словами, не находил для него слов. сТруви пожал плечами, пошёл дальше.

Ночью не спалось, вышел на верхнюю террасу, долго стоял там, смотрел в тёмное, плачущее мелким осенним дождиком небо. Снизу наплывали запахи мокрой земли, прелой листвы, грибов, смешиваясь с терпкими ароматами позднецветущих трав. Слабый ветерок дополнял коктейль солёным привкусом близкого моря…

Эрм долго стоял, вцепившись руками в перила, не чувствуя ветра и промозглого сырого холода. Вся его жизнь, вся эта долбанная, проклятая жизнь перевёрнулась с ног на голову и катилась куда-то под откос, в жадно раскрытую пасть подземных пещер с червями-мясоедами. Оказывается, можно. Можно жить, не убивая того, кто слабей. Можно черпать безграничную Силу не из чужих измученных душ. Можно… да всё можно, наверное. Всё!

Из темноты соткалась фигура. Мёртвая аура воспринялась отчётливо, но без прежнего ужаса перед нею. Канч сТруви, врач-вампир, какая ирония, какая утончённая насмешка судьбы.

— Иди спать, — коротко приказал он. — Завтра будет тяжёлый день: к нам везут раненых с южного фронта, а мне в операционной варёные сопли не нужны.

Сопли, он сказал. Хорошо, что идёт дождь и слёз не видно. А впрочем, Ходящему-в-Ночи видно всё. И слышно. Не спрячешься, не скроешься, не утаишь ничего. Но Эрму впервые было всё равно, настолько всё равно, что он уже ни о чём не думал.

— Я не понимаю, — выдохнул он. — Не понимаю ничего! Вот вы — тварь. Кровь пьёте, по-другому вам не выжить. Но почему тварью чувствую себя я? Я, человек, сын Истинного Народа! Почему?

— Хороший вопрос, — ответил доктор сТруви серьёзно. Помолчал и предположил — Может быть, потому, что рассвет близок?

— Рассвет? — он растерялся от такого ответа. — Какой рассвет?

— У нас говорят, — медленно произнёс сТруви, — говорят, что всё на свете имеет закат, но только ночь завершается рассветом. Твоя ночь близится к концу, Эрмарш Тахмир, сын Истинного Народа…

— Хотел бы я в это верить, — сказал он, утирая ладонью щёки.

— Верь, — посоветовал ему сТруви и добавил ворчливо — Иди уже… хватит.

— А вы?..

— Мне сон понадобится ещё не скоро.

Эрм ушёл. А старый неумерший остался. Он смотрел на восток, где наливалось утренней зеленью небо, и думал, что повидал на своем веку немало войн. Сколько раз он сам смотрел в облака, пряча слёзы под дождём! Правда, это было давно. Очень давно. Так давно, что память размылась в неяркие полосы света, и уже сложно было сказать, когда и по какому поводу это было…

Смешно плакать, когда столько всего уже позади, и потери, и возраст, и сама жизнь во всех её ярких красках. Делай, что должен, и будь что будет. Но кроме Долга в душе отзывалось привычной уже болью что-то ещё.

За детей… За Сихар, за собственных младших, за этого желтоволосого мальчика… Во имя их будущего, которое непременно наступит… Он, Канч сТруви, выпускник Имперской Академии медицинских наук, проводник стихии смерти Третьего мира, пойдёт до конца. Даже если ценой окажется та не-жизнь, которую он вёл долгие годы после собственного метаморфоза.

И пусть удавятся те, кому это не нравится. 

Ветер шёл над деревьями, выбивая из густых крон посиневшие осенние листья. Насколько всё-таки неуютен мир вне крепких стен, тёплого камина и горячего напитка на столе! Особенно в непогоду. Пятый день лил косой дождь, периодически срываясь на снег. По словам Сихар, такие холода не были характерны для начала осени, и случились они вовсе не к добру. Не к добру… А какого ещё добра можно было ожидать, скитаясь по чужому, не известному и от того страшному лесу?

Эрм не знал ничего об этом лесе, но Сихар знала ещё меньше. Она выросла на побережье. А в городе, куда забросила её фронтовая судьба, девочка практически не выходила из госпиталя. Всё, что она могла сказать, только что надо уходить в горы, за горами — Дармица, новый рубеж обороны. А здесь они обречены.

Горы. К горам надо было идти на восток. Или на север. Или на северо-восток. Любые попытки вытащить из Сихар более точное расположение дармицкого княжества оканчивались истерикой. Она не знала ничего об окружающем мире! Куда идти, как спасаться, что можно есть из лесных даров, а от чего лучше воздерживаться, какие опасные животные тут могут обитать… Книжная девочка. Врач…

Она даже костра развести не умела!

Город, — Эрм так и не узнал его названия, — несколько дней назад раскатали в тонкий блин штурмовики Истинного Народа. Внезапное нападение, страшное, как сход лавины; никто толком ничего не понял. Кроме Эрма, пожалуй. Но и Эрм понял слишком поздно. Он участвовал в таких атаках как солдат, а не как командир, и потому имел слабое представление о том, как именно готовятся прорывы через магические порталы в тылы обороняющихся, что должно насторожить в общем магическом поле и как именно давить такие порталы в зародыше.

Всё смешалось как в дурном калейдоскопе. Он куда-то бежал, в кого-то стрелял, с кем-то дрался, а потом его накрыло новым выбросом Силы, ещё более страшным и мощным, чем тогда, на лестнице. Очнулся в лесу. Рядом тихо плакала Сихар, которая тоже толком ничего рассказать не сумела. Держалась за ним, потому что он убил ублюдков, едва не убивших её. Думала, он знает, что делает. А он не знал ничего.

И леса этого не знал тоже.

Решили пробираться в Дармицу. Как?.. Идти к горам, вот так, а там уже как-нибудь. Отличный план, ничего не скажешь. Но от поверженного города надо было уйти как можно дальше. Пока не схватили отряды, охотящиеся на уцелевших.

— Мне нужна вода, — угрюмо сообщила Сихар.

Эрм кивнул. Он понимал, какая именно вода нужна ей: что-нибудь поглубже того ручейка, что звенел под корнями соседнего дерева. Сихар была амфибией и ещё ребёнком по сути, ей должно было соблюдать водный режим. Но где в незнакомом лесу найти озеро? Где найти безопасное озеро? Бездны подземные, как скверно не иметь даже самого слабого представления об окружающей местности! Не говоря уже о карте…

— Пошли, — сказал он.

Где искать проклятое озеро, он не знал. Но не видел смысла сидеть дальше. Того и гляди высидишь на свою голову охотников. От города недалеко ведь ушли: ветер порывами доносил запах гари и смерти, магический фон рябил мертвящими серыми волнами. Не скоро успокоится!

Озеро нашлось к вечеру. Долго шли, стараясь держать за спиной сожжённый город. Идти приходилось вверх и вверх, начинались предгорья, всё чаще стали попадаться огромные валуны, которые приходилось огибать. Их волок за собой отступавший ледник и оставлял где попало. За одним из таких камней открылась отвесная скала, тёмно-серая, с отливом в синеву, с ржавыми подтеками и пятнами. Со скалы сбегал широкий, но тонкий водопад, наполняя неровную чашу. Одна проблема: вода была чертовски холодной. Сихар даже тихонько зашипела сквозь зубы, зябко поджимая пальцы.