Дочь княжеская. Книга 3 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна - Страница 8

— Мудрые! Сильные! Взрослые! Сваливаете неприятное решение на девчонку и ту девчонку осуждаете, сравниваете с сестрой ее, на войне сгоревшей. А ведь кому, как не вам, знать, каково на вкус лезвие ножа милосердия! Стыдитесь, высшие маги. Девочка оказалась честнее и мудрее вас. Я с вами, маленькая княжна. Я поддержу ваше решение силой, магией и словом.

Прозвучало как клятва. Хрийз поежилась, не зная, что отвечать на такое. А отвечать было надо, промолчать не получится.

— Не вам бы говорить, — тяжело обронил Канч сТруви, — не нам бы слушать.

— Молчи, гнилой мертвец! — яростно выдохнула аль-нданна, и по зале вновь прошлась волна громадного Света. — Не слышу, не вижу, не рядом стою!

Старый неумерший лишь улыбнулся, показывая кончики клыков. Принял вызов.

И будто прорвались в мир жаркие ветры с Г рани, сдувая, рассеивая в воздухе Свет взбунтовавшейся пленницы…

— Хватит, — тихо, но так, что услышали все, сказал князь Бранислав. — Не здесь, пожалуйста. Не сейчас.

— Как скажете, ваша светлость, — ровно выговорила горянка, унимая собственную силу.

Доктор сТруви кивнул, признавая правоту хозяина замка, поджал губы, пряча клыки.

— Отменное представление, — кисло высказался Лае. — Вы, двое, вы понимаете, что если положите друг друга сейчас, то это очень «укрепит» наши силы перед врагом? Нашли время силой меряться. Как дети, видит Вечнотворящий!

— В самом деле, — поддержала Лае Сихар.

— Я от своих слов не отказываюсь, — упрямо выговорила аль-нданна Весна.

Она положила руки на стол, смотрела на собственные ладони, не поднимая

взгляда, но сказать, что она смирилась, никто бы не смог. О чем угодно кричал язык ее тела, только не о покорности!

— Иногда приходится жертвовать малым во имя сохранения большего. Иногда с жертвой приходится спешить, пока не стало слишком поздно.

Она подняла голову, обвела всех пылающим взглядом и Хрийз видела, как терялись, отводили глаза остальные. Видно, была за горянкой правда, от которой не получалось отмахнуться с легкостью, говоря себе — да она же не свободна, она проиграла когда-то магический поединок, она — неудачница.

— Я достаточно долго прожила здесь. Ваш мир стал и моим тоже. Я пойду до конца. Даже если ценой окажется моя собственная истинная смерть…

Слово высшего мага имеет неодолимую силу. Клятва увеличивает магическую емкость слова в разы. Поклясться истинной смертью…

— Не надо! — тонко выкрикнула Хрийз. — Я не хочу вашей смерти!

— Благодарю, маленькая княжна, — серьезно ответила аль-нданна, и замолчала.

Молчала, смотрела в стол, на собственные руки, но ауру ее штормило

запредельным Светом, и Хрийз четко видела, что с этой громадной силой Канч сТруви, пожалуй, в одиночку не справится. Жуткая, тяжелая, неживая серость неумершего проигрывала вспыхнувшей сверхновой по всем статьям. Хорошо, что они сейчас не стали драться…

— С Алой Цитаделью сейчас ничего пока делать нельзя, — неспешно выговорил Эрм Тахмир. — Предлагаю оставить, как есть. Но усилить надзор.

— А я бы попытался, — возразил правитель Двестиполья. — Это ж источник их силы!

— Рано, — коротко отрезал Тахмир, но почему рано — не объяснил.

— Тебе виднее, — хмуро высказался Лае. — Ты с ними всю жизнь…

Вопрос решился. Высшие заговорил о других проблемах. Хрийз вернулась на свое место, молчала, пыталась вникнуть в разговоры старших. Вникать не выходило, девушка откровенно не понимала, о чем они говорят. Потому что не знала практически ничего. Но хоть в сон больше не клонило…

После, когда все разошлись, аль-нданна Весна осталась. Канч сТруви задержался было на пороге, оглянулся через плечо, но князь кивком отпустил его. Старый неумерший пожал плечами и вышел. Хрийз пожалела, что не владеет телепатией (а телепатия здесь есть, интересно*), очень уж любопытно было бы услышать расшифровку этого молчаливого разговора.

— Бранислав! — тихо сказала горянка, когда закрылась дверь и в зале установилась звенящая тишина, — позволь мне учить девочку! Ты же видишь, ей необходим наставник!

— Необходим, — согласился князь. — Что скажешь, дочь?

— Я… — Хрийз растерялась.

К ней обращались как к равной. И они оба не держали

ее за глупого ребенка, каковым она, в сущности, являлась, несмотря на инициацию стихией Жизни, несмотря на приобретенный за последние полтора года опыт, на возросшую силу, на статус, несмотря ни на что. Это до сих пор выбивало из равновесия. Двое взрослых, опытных, умных… и как к равной.

— Я слышала, в Белодаре жить непросто, — осторожно сказала Хрийз. — Из-за Вершины Света, которая искажает магический фон. Это так?

— Это так, — согласилась аль-нданна Весна. — Но нет нужды уезжать в Белодар, если я остаюсь здесь.

— Лилар вас ненавидит…

— Не без причины, — признала горянка. — Мы с нею враги. Но я думаю, что как-нибудь переживу и Лилар.

— Что вы попросите взамен? — спросила Хрийз и получила волну безмолвного одобрения от князя, внимательно слушавшего разговор.

— Ничего.

Аттракцион невиданной щедрости. В этом мире ничего и никогда не делалось просто так, все имело плату, и даже если ты получаешь что-то без обязательств, это означало лишь одно: за тебя расплачивается кто-то другой. Особенно в магии правило соблюдалось как никогда. Объективные законы мира, в котором

приходилось жить.

— Почему? — требовательно спросила Хрийз.

— Я… у меня — долг… перед Жизнью, — трудно выговорила аль-нданна. — Когда-то., давно… я была молода и глупа. Совершила не просто ошибку, — преступление, которому нет… нет искупления… и никогда не будет.

Неприятно ей было рассказывать, и больно, но она уже решила для себя — идти до конца во что бы то ни стало. Истинной смертью поклялась. После такой клятвы все остальное становилось неважным.

— Вы — Жизнь, маленькая княжна. Помогая вам, я помогу себе. Насколько это возможно, конечно…

Откровенно и подкупающе честно. Хрийз вопросительно посмотрела на князя.

— Как считаешь нужным, дочь, — негромко ответил тот. — Но ученичество у высшего мага налагает обязательства. Тебе придется непросто.

«А когда мне было легко», — подумала девушка. Но будущие трудности не вызвали панику. Раньше — да, тряслась бы от страха и досады на новые проблемы, а теперь нет. Может быть, от того, что теперь Хрийз четко знала, чего хочет. А хотела она получить еще больше силы, еще больше возможностей. Чтобы распутать вражью паутину, опутавшую город. Чтобы сокрушить Алую Цитадель силой магии Жизни!

— Я справлюсь, отец, — твердо заявила она.

— Другого я не ждал, — скупо улыбнулся он в ответ.

Короткая похвала, и гордость, и искреннее чувство. Хрийз всхлипнула, шагнула вперед, ткнулась головой ему в грудь, обняла. И ощутила жесткую ладонь на своих волосах, — нежное, никак не вязавшееся с образом сурового воина и правителя, касание. Хотелось расплакаться, разреветься в голос, и цепляться, цепляться без удержки, чтобы продлить возникшее единение в бесконечность. Но девушка сердито вогнала слезы обратно и отстранилась сама.

У них еще будет время побыть друг с другом.

«В шесть часов вечера после войны», — всплыла в памяти фраза из другого мира.

Тогда и там она имела мало значения. Тогда и там — на далекой Земле, в солнечном сиянии детства, многое не имело значения и не принималось во внимание.

Что ж, детство окончилось.

Навсегда.

Хрийз аккуратно закрыла книгу аль-мастера Ясеня. Твердая обложка грела ладонь приятным, слегка покалывающим теплом. Очень кстати, потому что кисть после первого же урока у аль-нданны Весны болела зверски. "Работаешь с нитью, а пальцы что бревна ворчливо выговаривала новая учительница, — "Руки у мастерицы должны быть гибкими и ловкими, для чего тренировать их надо каждую свободную минуточку! Как именно — сейчас покажу…"

Лилар на занятии присутствовала, конечно же. Нашла себе место, притворилась, что ее тут нет. Горянка телохранительницу подопечной игнорировала, ничем не выдавая своих эмоций. Надо сказать, что обе женщины умело скрывали свои эмоции. Однако Хрийз все равно чувствовала что — то этакое… Не мысль, — тень мысли. Не напряжение, а его тень.