Созвездие Силвана. Триады (СИ) - Черная Ева Л. "Черная Ева" - Страница 3

Не сказать, что я не люблю свою новую семью… просто они очень любят всё контролировать, чтобы — не дай Высшие Силы! — со мной что-то не случилось. Я не привыкла к подобной чрезмерной опеке.

Тогда, в той жизни, самостоятельность пришла ко мне очень рано. Мама заболела и умерла, когда я только окончила школу. А отец… У отца появилась другая семья. Я его не осуждала, но…

Знаете, что оказалось самым страшным для меня тогда? Мама, не справившись с болезнью, «сгорела» буквально за пару месяцев. Был и нет человека. А память, чувства к нему — все еще живут… но и это можно было бы пережить, если бы не ощущение полного одиночества. Особенно четко я его ощутила в Новый Год, когда, сначала наготовив еды на праздничный стол, отправила отца отмечать его со своей новой пассией, а сама… с этим самым праздничным столом просидела возле телевизора в гордом одиночестве, потягивая ликёр из рюмки.

Назовите это гордыней, как хотите, но я не могла тогда сказать отцу, что отмечать мне не с кем. Тогда бы и он остался дома. А потом все время названивал бы своей даме, все равно мыслями находясь с ней, а не со мной… потому и отпустила с улыбкой и в собранном виде «я тоже сейчас уезжаю к друзьям».

Семья же моего кровного брата, Дронга Тха, постоянно зазывала меня к себе то на семейный ужин, то на очередные смотрины… Да-да, Большая Ма (незабвенная глава семейства Тха) всё не могла успокоиться, пока не сдаст меня на руки хорошему мужу (по ее мнению, таковым мог являться только представитель ее народа, и никто другой).

Моё человеческое происхождение ее мало волновало. Тем более после того, как выяснилось, что обмен кровью с тэнквартом повлиял на меня больше, чем это происходило с остальными, основательно преобразив мою внешность — изменившийся разрез глаз и зрачок, а также легкий салатовый оттенок кожи говорили о том, что представитель семейства Тха был не первым тэнквартом, смешавшим кровь с моим родом.

Когда в моей ничем не примечательной родословной из прошлого мог потоптаться инопланетянин из будущего, я не знала. В рассказы о похищениях инопланетянами людей, так популярными в моё время, до сих пор не верилось. Но забить на возникшие вопросы пришлось довольно быстро. И не только потому, что спросить у кого-то не представлялось возможности. Просто учеба, а за тем и работа заняли все мысли и не оставили ни на что времени.

Государство заботилось о вынужденных попаданцах. Особенно не разоряясь на расходах, каждые пять лет оно обеспечивало всех четверых вытащенных из другого времени людей самым основным — приличным жильём в районе с населением среднего достатка, денежным содержанием на время учёбы и еще на год после ее окончания и, собственно, самой учёбой, подбирая после первоначального тестирования необходимые профессии.

По результатам собеседования меня определили для работы в полицию, а точнее на должность шерифа. Срок обучения занял год — помогло то, что в своей предыдущей жизни я училась на схожую специальность.

Правда, во время разговора с тем, самым первым моим собеседником я долго недоумевала от того, что аргументом в выборе специализации для меня руководствовались не полученными когда-то юридическими знаниями, а моим творчеством на писательской ниве!

— Не понимаю, — кипятилась я, — какое может иметь значение, в каком жанре мне было интереснее писать! Это же только мои, личные фантазии!

— Как вы думаете, — терпеливо объяснял мне подтянутый, так похожий на обычного человека мужчина, — почему каждые четыре года система вытаскивает сюда таких, как вы? Неужели считаете, что профессионалов в юридическом праве здесь настолько не хватает?

Пожала плечами. Понимаю, что прав он, но и поверить в его утверждения не получается.

— Но зачем же…

— Тип мышления, — прервал он меня, — ваш тип мышления отличается от нашего. Способность мыслить более масштабно, фантазировать, не упираться в стену «такого не может быть, потому что быть не может», а искать другие, неожиданные ходы и идти вперед. Ваши знания архаичных понятий тех времен. Ассоциативный ряд. Вы можете увидеть то, что не видим мы, посмотреть на знакомую нам с детства вещь с другой стороны, под отличным от нашего угла. Поймите, преступный мир не стоит на месте. Он тоже развивается. Но немного иначе. Каким-то образом раздобытая древняя модель иерархического положения среди бандитов, их негласные законы больше соответствуют вашему временнóму промежутку, чем нашему. Нам нужны свежие мозги, которые помогают им противостоять и бороться… своевременно, адекватно и в меру жёстко.

Для меня тогда представить наяву какого-нибудь зеленого человечка, «ботающего по фене», было как… как голыми руками Луну с неба достать… Оказалось, что если с Луной действительно проблемы, то с человечками и феней здесь на Марсе всё в порядке.

После года прохождения ускоренного курса еще полгода пришлось проработать помощником шерифа для отработки практики под контролем всё того же куратора, что вёл меня на протяжении учебного периода, и для получения диплома об окончании.

Теперь же я была полноценным шерифом. Правда, какой-либо округ ко мне еще не прикрепили — не заслужила, — потому и работала в выездной команде. И Уорк не единственный в нашем отделе считает, что мне не место среди них. Я опять же подтвержу, что полностью с ними согласна. Никогда не горела желанием лазить по грязному тротуару в поисках улик, делать облавы в притонах или же участвовать в перестрелке… Просто сегодня неожиданно для себя осознала, что больше ничего иного здесь делать и не умею. Не научилась.

Я даже не смогла за последние два года пребывания на планете хоть пару строчек написать для новой книги. Всё будто отрезало — то ли от депрессии, то ли от того, что нынешняя жизнь оказалась для меня интереснее любых книжных декораций… то ли просто из-за банального отсутствия времени и сил…

Мой импровизированный вечер воспоминаний и самобичеваний прервал раздавшийся в квартире мелодичный звонок. Вздохнула: «не дадут спокойно побыть в одиночестве» и пошла открывать дверь.

Еще в самом начале, когда получила ключи от подаренной государством квартиры, только въехав сюда, я сдуру отменила функцию автоматического открывания дверей искином для уже опознанных и внесённых в друзья гостей. Хотелось мне, видите ли, сохранить что-то самобытное из собственного прошлого.

После этого раз сто пожалела о собственной глупости. Самые крепкие словесные эпитеты в собственную сторону мысленно радиоволнами излучала особенно по ночам, когда приходилось выползать из-под одеяла и брести к двери, чтобы взглянуть на экран и определить, нужен ли мне этот посетитель в такой поздний час. А могла ведь просто любоваться на голографическую морду посетителя рядом с собственной кроватью — этого хватило бы для определения «свой-чужой».

Дверь открыла, стоило только мазнуть по экрану опознавателя взглядом.

— Зачем пришел? — встала в проеме отошедшей в сторону двери и сложила руки на груди.

Мих-ал, мой бывший куратор и по совместительству бывший же любовник. Даниец с примесью тэнквартской крови среди студенток и женской части преподавательского состава моего учебного заведение слыл богатым красавцем и тем еще бабником. Достаточно взрослый, я бы даже сказала — больше, чем взрослый, — состоявшийся (про старого, так и быть, промолчу). Собственного положения он добился сам. Но на этом ручки не сложил и дальше продолжал двигаться этаким бронепоездом по жизни.

Женщины, зная о пагубных наклонностях этого индивида, всё равно стремились обратить на себя его внимание, и стоило такому произойти — забывали обо всех его предыдущих прегрешениях и кидались в омут с головой. Я тоже сделала в свое время глупость — повелась. Почти год волшебства закончился отвратительно: увиденной мной голой девицей, скачущей на этом кобеле в его же постели. Той самой, которую я считала уже нашей.

Стало противно. Очень.

Говорить что-либо, обращать на себя внимание — не стала. Просто ушла.