Девственница - Деверо Джуд - Страница 23

• Предыдущая
• 23/50
• Следующая

Большую часть пути Джура ехала рядом с Ксантом, но услышав, что Филип начал хныкать, поскакала к карете.

— Хочешь ехать со мной? — спросила она малыша и посмотрела на Лору.

Лора нехотя кивнула и отвернулась.

Филип буквально прыгнул на руки Джуре, когда она усаживала его в седло перед собой. Всю оставшуюся поездку она рассказывала ему легенды про прежних ланконских богов, которые враждовали и сражались друг с другом и не в пример христианскому Богу Иисусу совсем не почитали своих родителей.

— Зачем ты взяла этого щенка? — зло спросил Джералт, проезжая мимо нее. — В тебе проснулась нежность к англичанам?

— Он ребенок, — возразила Джура.

— Мальчики вырастают в мужчин.

Джура с негодованием посмотрела на брата.

— Он не представляет для тебя угрозы. Он не претендует на трон.

Джералт окинул мальчика враждебным взглядом и поскакал прочь.

— Я не люблю его, — прошептал Филип.

— Он должен стать королем Ланконии; и он будет очень хорошим королем.

— Мой дядя Руан — король, и он лучший из королей.

— Это еще неизвестно.

Когда путешественники добрались до деревни, уже спустилась ночь. Люди с факелами в руках вышли приветствовать их и посмотреть на англичанина, который назвал себя их королем.

Впереди бежали многочисленные родственники Джуры. С тех пор как она выиграла турнир невест и вышла замуж за короля, они стали гордиться ею еще больше.

— Как он? — спрашивали они. — Он уже сделал тебе ребенка? Он так же красив, как Дайри? И силен, как Тал?

Разговоры умолкли, как только Руан вышел вперед.

Джура видела, как глаза ее кузенов увлажнились. Раздался всеобщий вздох.

— Можно, я познакомлю тебя с моими родственниками? — вежливо спросила она, повернувшись к Руану.

Затем, тетя Джуры проводила их в свой дом. Им отвели маленькую комнату с одной кроватью.

Руан выглядел очень спокойным.

— Тебя утомила поездка? — спросила Джура.

— Нет, — тихо ответил он. — Хорошо, что ты заботишься о Филипе. Мне кажется, мальчик уже боготворит тебя.

— Он очень приятный малыш. Возможно, он больше ланконец, чем я думала.

Руан сидел на краю кровати. Казалось, он был чем-то озабочен. Джура хотела спросить его, что случилось, но не стала. Лучше держаться подальше от своего временного мужа.

— Я полагаю, мне не придется спать с тобой? — спросила она.

— Что? Я думаю, нет. Здесь есть шкуры. Я устроюсь па полу, а ты ложись на кровать.

Джура нахмурилась. Она сняла ботинки, брюки и скользнула в большую пустую кровать. Ей совсем не хотелось спать.

— Какая яркая луна, — прошептала она. Руан ничего не ответил, и Джура подумала, что он спит.

— Джура, — тихо позвал он.

— Да, — откликнулась она.

— Ты когда-нибудь сомневалась в себе? Например, ты знаешь, что права, а где-то внутри тебя сидит червь сомнения.

— Да, — ответила она. — У меня бывает такое.

Он больше ничего не сказал, и через некоторое время Джура услышала его ровное, сонное дыхание, Она долго раздумывала над тем, что он имел в виду, но так и не нашла ответа.

На следующее утро ирлианцы встали очень рано. Они хотели скорее увидеть друзей и родственников, с которыми давно не встречались, и получше разглядеть нового короля.

Руан прошел сквозь толпу. Джура увидела, как зажглись лица людей, когда он заговорил с ними на их языке. Он не старался показаться решительным и напористым, а вел себя как тихий, спокойный, рассудительный человек.

— Он говорит гладко, словно дьявол, — буркнул Джералт, остановившись около Джуры. — Постарайся не потерять от него голову. Он втянет нас в войну.

— Он не хочет войны, он хочет мира, — ответила Джура.

— Что человек хочет и что из этого получается, разные вещи. Если мы вторгнемся на землю вательцев, приготовься к бою. Брита с огромным удовольствием убьет его, потому что его отец убил ее мужа.

— Может, Брита тоже устала от войн? — спросила Джура. — Может, она будет рада снова увидеть сына? Джералт в изумлении посмотрел на сестру.

— Ты предашь страну ради этого англичанина?

— Конечно, нет. Ему никогда не удастся объединить племена, но пусть попробует. Кто пойдет за ним? Он хочет поженить ирлианцев и вательцев. Кто из ирлианцев согласится на это?

Ксант стоял недалеко от них и слышал их разговор.

— Посмотрите, как люди слушают его. Они пойдут за ним. Тихо! Он говорит.

Руан взобрался на скамейку и заговорил. Все утро она слышала, как то там, то здесь упоминали о воротах Святой Елены. Значит, люди знали, что Руан открыл их.

Голос Руана и его идеальное ланконское произношение подействовали почти гипнотически. Постепенно все затихли. Никто не шевелился. Даже дети замерли и слушали, что он говорит.

Руан говорил о стране мира и благоденствия, о том, что ирлианцы смогут продавать полотна вательцам и покупать у них украшения или коней у фаренцев. Он говорил о том, что больше не будут гибнуть молодые люди, отправляясь в набеги на другие племена, чтоб украсть у них что-нибудь. Он нарисовал красивую картину того, как ирлианцы смогут без опаски путешествовать через земли вательцев и фаренцев к поленцам, которые поделятся с ними своими обширными знаниями о лекарственных травах и научат лечить болезни. У многих на глазах появились слезы, когда Руан упомянул об этом.

— Мы можем отобрать эти травы у поленцев, — крикнул Джералт.

Руан сказал, что единственный способ достичь этого благоденствия — объединить племена.

— Нет! — крикнул Джералт, но народ зашикал на него и повернулся к Руану, который ждал, когда снова наступит тишина.

— Ланконцы должны стать одним народом, — спокойно говорил Руан, и люди внимали ему.

Он рассказал о своем плане объединить племена, породнив их, и, прежде чем кто-либо успел задать вопрос, спросил, есть ли добровольцы: храбрые молодые мужчины и женщины, желающие не умереть за свой народ, а жить ради него. Кто желает выйти замуж за высоких, красивых вательцев?

Вперед бросилась такая толпа добровольцев, что Джуру и Джералта чуть не затоптали. Джура была ошеломлена. Но не Джералт. Он бросился вперед.

— Вы собираетесь отправить своих детей на бойню? — крикнул он. — Этот англичанин ничего не знает о нас. Он поведет вас на смерть. Вательцы перебьют ирлианцев.

Джура с ужасом увидела, как трое английских рыцарей набросились на Джералта и повалили его на землю. Джура, как и Ксант, отреагировали мгновенно.

Джура схватила за волосы Нейла и приставила к его горлу нож.

— Отпусти его, — приказала она и слегка провела ножом по коже так, что кровь закапала Нейлу на воротник. Нейл отпустил Джералта и медленно выпрямился. Двое других англичан сделали то же самое.

Толпа остановилась.

Руан в бешенстве подошел к Джуре.

— Отпусти его, — приказал он.

— Он напал на моего брата, — возразила Джура. — Мне следует перерезать ему горло.

Нейл, побежденный женщиной, был слишком унижен, чтобы говорить.

Вайтелин стряхнул руку Ксанта. — То, что он сказал — предательство.

Руан сжал кисть Джуры так крепко, что она была вынуждена отпустить Нейла. Потом повел ее к каменному сараю, где их никто не мог слышать.

— Ты погубила все, что я сказал, — медленно произнес он. — Люди слушали меня. Ты моя жена. Ты должна помогать мне, а вместо этого ты вредишь мне на каждом шагу.

— Я? — вспыхнула Джура. — Твои люди напали на моего брата. Неужели ты думаешь, что я буду стоять рядом и дам разорвать его на куски?

— Я твой король. И когда мне перечат — это измена, — сказал он спокойно.

— Измена? — переспросила Джура. Глаза ее округлились. — Тебе еще предстоит заслужить королевский трон. Тал назначил тебя, но мы можем отменить это. Мы не как ваши глупые англичане, которые признают королем сына короля, даже если он полный идиот. Джералт имеет право сказать, что он думает, так же, как и любой мужчина, но Джералт особенно, потому что он такой же сын Тала, как и ты. К тому же то, что он говорит, правда.

• Предыдущая
• 23/50
• Следующая