Герцогиня - Деверо Джуд - Страница 9

• Предыдущая
• 9/75
• Следующая

Услышав это, призрак перестал стонать и, встав со стула, подошел к краю кровати и снял маску. Только тут Гарри окончательно проснулся.

— Это ты?! — прошептал он. — Тревельян?! Тревельян снял черный плащ, в который был закутан, и усмехнулся, глядя на младшего брата.

— Да, собственной персоной.

Гарри сел и облокотился на спинку кровати.

— Налей мне немного виски, пожалуйста. Вон там, на столе.

Тревельян подошел к столу и налил до краев два стакана настоящего солодового шотландского виски. Он вручил один из них брату, а сам уселся в большое кресло из резного дуба у кровати.

— И это все? «Это ты?» А где «тучный телец»? Где приветственная церемония по случаю возвращения домой блудного сына?

Гарри сделал большой глоток.

— А мама знает, что ты здесь? Тревельян осушил стакан и налил себе еще.

— Нет. — Он прищурился. Современники часто писали о глубине и суровости его взгляда. Люди, встречавшиеся с ним, навсегда запоминали его глаза — темные, злые.

Гарри допил виски. Он терпеть не мог сцен, не выносил споров, а теперь, с воскрешением брата из мертвых, понимал, что скоро между ними начнется смертельная борьба.

— Она должна знать, — бросил он, протянув стакан Тревельяну.

Тот промолчал. Посмотрев на свой недопитый стакан, он сказал:

— Я не собираюсь оставаться здесь надолго. Восстановлю силы, напишу кое-что и отправлюсь в путь.

Гарри начинал понимать, что для него означает «воскрешение» старшего брата. Он смотрел на Тревельяна, освещенного тусклым светом лампы, как на совершенно чужого, незнакомого человека. Гарри было всего два года, когда Тревельяна отослали из дома, с тех пор он видел старшего брата всего несколько раз. Сказать, что Тревельян был белой вороной в семье, значило не сказать ничего.

— Ты, конечно, знаешь, — медленно начал Гарри, — То теперь ты — герцог.

Тревельян только фыркнул:

— Ты думаешь, я собираюсь осесть здесь и начать приводить в порядок это чудовищное место? Сколько у тебя теперь всего домов?

— Четыре, — быстро ответил Гарри, глядя в свой стакан. Тревельян всегда умел читать самые сокровенные мысли собеседника. Если он и не угадывал сразу, то задавал столько вопросов, что тот чувствовал себя совершенно опустошенным.

— Давай, давай, выкладывай, что там у тебя, в твоих английских мозгах, — буркнул Тревельян добродушно.

— Ты такой же англичанин, как и я. К тому же я наполовину шотландец.

— И поэтому ты шляешься в этой дурацкой юбке? Небось, вся задница замерзла?

— По правде говоря, да, — ответил Гарри, улыбаясь. Он посмотрел на брата.

— Все из-за девушки, не так ли?

— А что ты знаешь о ней?

— Не слишком много, — уклончиво произнес Тревельян. И тут Гарри расхохотался.

— Так это был ты! Ты — тот старик, которого она повстречала. Из-за тебя ее сбросила лошадь. И это ты — тот больной старик, упавший в обморок прямо на нее. — Гарри выпрямился на постели. Его брат, казалось, никогда не был ребенком. Один из их дядей как-то сказал ему, что Тревельян уже родился взрослым, как будто не хотел связанных с детством неудобств, он просто перешагнул через него. Гарри теперь было приятно, что Клер назвала стариком его старшего брата.

— Ты бы послушал ее, — продолжал он. — Она просто не могла остановиться, рассказывая об отвратительном старике.

Тревельян встал с кресла и отошел в дальний угол комнаты. «Она не назвала ему мое имя», — подумал он.

— А знаешь ли ты, что она хочет написать мою биографию? Гарри чувствовал себя с братом уверенно, как никогда.

— Она хочет писать и читать обо всем Ты, пожалуй, седьмой или восьмой человек, о котором, как я слышал, она хочет написать. — Гарри помолчал. — А ты сказал ей, кто ты?

— Нет, я упомянул, что нахожусь в родстве с Макарренами, а она рассказала мне об умершем брате, который был или не был… — он сделал паузу, — очень плодовитым мастером эпистолярного жанра.

— Она очень искренна, не правда ли?

Тревельян обернулся к брату и уст шился на него своими змеиными глазами. Один человек как-то с сказал Гарри, что встречал капитана Бейкера, — тот мог часами глядеть не мигая.

— Тебе она, кажется, очень нравился? Гарри пожал плечами.

— Не буду спорить, к тому же она американка.

— И весьма прелестная, — вполголоса добавил Тревельян. Гарри начал подниматься.

— Послушай, Велли, ты ведь не будешь пытаться увести ее? Она моя, эта богатая наследница, моя, и ничья больше.

Тревельян уселся в кресло и улыбнулся в ответ.

— Говоришь, наследница. Не потому ли ты хочешь на ней жениться?

— Нужно же поддерживать дом. И мама…

— Ах да, наша дорогая матушка. — Тревельян поднял стакан к свету. — Как она поживает?

— Хорошо, как всегда.

— Так же гоняет всех из своих покоев, я полагаю. А твоя маленькая богатая наследница уже встречалась с ней?

Гарри сделал еще глоток виски.

— Пока еще нет. Клер только вчера приехала.

— И ты думаешь, маме она понравится?

— Разве это важно? Клер вполне благопристойна…

— Для американки?..

— По крайней мере, она не такая громогласная, нахальная и самоуверенная, как другие американки. Не из тех, кто постоянно говорит о деньгах, меняет в доме все подряд, называя это прогрессом!

— Да, наверняка можно сказать только одно: перемены не для Макарренов. Одежда деда до сих пор висит в гардеробе в его комнате, так же, как когда я уезжал отсюда, а ведь мне было всего девять. А скажи, матушка по-прежнему берет деньги за газеты?

— Приходится экономить. Мама старается.

— Да, для тебя она всегда была хороша, — тихо сказал Тревельян, и то, как он это произнес, заставило Гарри отвернуться.

Помолчав с минуту, Гарри спросил:

— Что же мы теперь будем делать? Объявим всем, что второй брат воскрес из мертвых, вернулся и станет герцогом? Или, может быть, ты, судя по твоему виду, готов прекратить странствия и объявить всему миру, кто ты такой?

— Я тебе уже все сказал о своих планах. Хочу отдохнуть и кое-что написать. Ничего больше. Ты можешь оставаться герцогом, мне на титул наплевать. — Он смерил Гарри странным взглядом.

— Я хочу, чтобы мои экспедиции финансировались. Кстати, каким образом, черт возьми, принц Уэльский узнал что капитан Франк Бейкер был когда-то графом Тревелъяном?!

— Отец сказал королеве. Он думал, она должна знать, ты заслужил медаль.

Тревельян захохотал.

— А что бы я с ней делал?

— Заложил бы ее и заплатил за еще одно путешествие, — Гарри, чем вызвал громкий смех Тревельяна. Гарри осушил свой стакан и посмотрел на брата. — Скажи честно, что нам теперь делать?

— Велли, — прошептал Тревельян, — уже давно меня никто так не называл. — Он улыбнулся Гарри. — А ничего мы не будем делать. Ты продолжай воздвигать памятник своему умершему брату на холме, а я останусь капитаном Бейкером. Ты женишься на своей богатой наследнице, наплодишь себе подобных и покроешь новой крышей этот дом. — Он остановился. — И снабдишь меня деньгами для следующих экспедиций.

— Ничего не получится. Слишком многие в нашей семье знают, кто ты. И мать знает, чем ты занимаешься. — Гарри нахмурился. — И посмотри на себя. Ведь краше в гроб кладут. Неудивительно, что Клер приняла тебя за старика. Ты не можешь продолжать исчезать в никуда на пять лет. Не протянешь и трех лет.

— Что ж, тем лучше для семьи, — с горечью сказал Тревельян. Потом наклонился и пристально уставился на Гарри. — Ты прекрасно, не хуже меня, знаешь, что я никогда не был частью нашей семьи. Все, что мне сейчас нужно, это место, где я мог бы скрываться, пока не встану на ноги. Тогда я опять исчезну. Если сейчас капитан Бейкер окажется жив, это рассеет слухи о том, что он член семьи Макарренов. А граф Тревельян умер несколько месяцев назад. Пусть так и остается.

— Но когда мама услышит, что ты жив, она…

— Скажи ей, что кто-то еще выдает себя за капитана Бейкера. Скажи ей что угодно. Мне абсолютно все равно, что эта старая карга подумает, если она вообще способна думать.

• Предыдущая
• 9/75
• Следующая