52 Гц (СИ) - Фальк Макс - Страница 71

— Останешься? — нейтральным тоном спросил Майкл, меняя тему, чтобы отвлечься, а то Марти могла принять это на свой счет. Вряд ли она придала бы произведенному эффекту большое значение, но Майклу не хотелось, чтобы это вообще кто-то заметил.

— Да, конечно, — отозвался Джеймс, будто речь шла о какой-то обычной сцене, а не об откровенной эротике. — Ты же не против?..

— А почему я должен быть против? — Майкл пожал голыми плечами. — Это у Питера надо спрашивать, он же стесняшка.

— Действительно, — улыбнулся Джеймс. — Глупо было спрашивать у тебя. Ты же не в первый раз делаешь рейтинговую сцену. У тебя большой опыт.

Майклу безумно хотелось то ли послать его подальше и погрубее, то ли шагнуть ближе и схватить за ворот, вытрясти ответ, чем он тут занимается — но при девчонках приходилось сдерживаться. Майкл шумно выдохнул, насупился. В голову лезли вопросы, сколько рейтинговых сцен с его участием Джеймс уже видел и сколько раз пересматривал каждую из них.

— Это моя работа, — сумрачно сказал Майкл. — Был бы стеснительным — сидел бы дома.

Марти вопросительно оглянулась на Джеймса, уловив, что в их разговоре что-то не так. Джеймс тут же согнал с лица радостное выражение, принял прежний невинный вид.

— Оставайся, — почти угрожающе предложил Майкл. — Поправишь нас, если что.

— Обязательно, — с таким смиренным подъебом сказал Джеймс, что Майкл едва удержался, чтобы все-таки не шагнуть к нему, чтобы пристальнее посмотреть в эти бесстыжие глаза.

За спиной Джеймса появился Шене, похлопал его по плечу, предлагая подвинуться. Вскользь оглядел полутоговность Майкла, уточнил, сколько времени им еще потребуется.

— А где Лейни? Переодевается?.. Хорошо. Будем делать одним проходом — три длинных дубля без перерывов, — сказал Шене. — Захватим с разных углов, будет надо — доснимем сразу. Все должно быть естественно. В первом дубле снимаем все, что вы с Питером напридумывали, дальше я буду вас корректировать.

Майкл стоял перед дверью, ожидая сигнала. Шене отпустил всех, оставив только оператора и Джеймса. Марти можно было не считать — она с помощницей сидела в соседней комнате на подхвате, если между дублями потребуется поправить грим. Обстановка была почти интимной. Обычно эротические сцены снимались при толпе народа — по крайней мере, раньше Майклу доводилось работать именно так. Их снимали короткими дублями, режиссер командовал актерам, что делать, будто они были живыми марионетками, и никакой химии между партнерами по съемкам нельзя было отыскать даже с прожектором. Майкл спал со своими партнершами еще и потому, что иначе сыграть страть в таких обстоятельствах было бы невозможно.

С Питером все было иначе, с этим фильмом вообще все было иначе…

— Сцена сто тридцать, дубль один, камера пять, — грохнула хлопушка, вырывая Майкла из мыслей.

Не Майкла. Эрика. Он очнулся перед закрытой дверью. Очнулся, взглянул на нее, будто не верил, что все-таки оказался здесь. Поднял руку, чтобы постучать — опустил сразу. Качнулся вперед, хмурясь, вдохнул, будто хотел ей что-то сказать. По коже пробежал мороз. Он занес кулак, чтобы ударить — но в последний момент рука разжалась, он приложил ладонь к двери и толкнул ее.

Столько чувств раздирало ему грудную клетку, что хотелось запустить в нее пальцы, прямо сквозь ребра, и помочь им. Он шагнул через порог еще до того, как дверь заскрипела. Пламя свечи на столе качнулось. Человек у стола опустил бумагу, обернулся. Ненавистный — и обожаемый одновременно. Эрик не знал, чего ему хочется больше — обнять его ноги, прижаться к ним головой, попросить его уехать, завтра же, и никогда не возвращаться — или сделать его своим, подчинить себе, схватить за лицо и увидеть, как страх туманит эти глаза. Протянув руку, не глядя, он закрыл за собой дверь. Хотел окликнуть его, даже вдохнул, чтобы воздуха хватило на “мистер Эксфорт” — но понял, что это бессмысленно. Терренс и так смотрел на него, не отводя глаз, ухитряясь выглядеть одновременно смиренно — и вызывающе. Лист бумаги в его руках подрагивал. Эрик почти решил шатнуться назад — то бумага, опущенная к свече, вспыхнула, и Эрик кинулся вперед, чтобы затушить. Отобрал, бросил на пол, каблуком задавил пламя.

Но оно словно не угасло — оно перекинулось на Эрика. Естественный страх пожара сорвал в нем что-то, побудив действовать — и он, начав, уже не мог остановиться. Они был вплотную, столкнулись, сцепились взглядами, как олени — рогами. Эрик взял его за лицо двумя руками, поцеловал, сразу сминая губы — глубоко, неумело, жестко, как всегда целовался. Терренс ответил, прильнув к нему. Он был другим, совсем молодым, идеалистичный, глупый мальчишка. Эрику все время хотелось что-то сказать, но он сам не понимал, что — и он прятал свою растерянность за напором, так что красивые жилетные пуговицы Терренса разлетелись по всему полу.

Они не сказали друг другу ни слова, хотя Терренс, кажется, что-то беззвучно шептал — то ли просил, то ли протестовал. Эрик не стал разбираться — закрыл ему рот рукой и толкнул к постели.

Что-то грохнуло, как выстрел, над самым ухом.

— Снято!

Майкл замер, оглушенный прыжком во времени из века в век, навис на прямых руках над Питером. Тот заворочался, разворачиваясь лицом вверх — Майкл посторонился, давая ему место, сел на краю постели.

— Ты как? Все в порядке?

Питер убрал с лица спутанные волосы, диковато глянул на Майкла — искоса, как напуганный щенок.

— Да… нормально, — выдохнул он и быстро, нервно улыбнулся.

— Садись, — Майкл протянул ему руку, тот уцепился, подтягиваясь. Сев рядом, они синхронно раздвинулись, чтобы не соприкасаться голыми бедрами.

— Я ничего не помню, — ошарашенно сказал Питер, руками приглаживая волосы. Он выглядел, как человек, в которого ударила молния. Шарил глазами по комнате, будто не вполне осознавал, где он и какой сейчас год. — В смысле — все?.. Первый дубль уже все?..

— Все! — подтвердил Шене. Он стоял рядом с оператором, на котором висела камера, закрепленная сложной системой амортизации. В тени, возле стены, маячил Джеймс, его лица в полумраке было не видно. — Сняли. Десять минут вам хватит?.. Пятнадцать?

— На что? — Питер растерянно посмотрел на Майкла.

— Одеться и вернуться на исходную позицию, — сказал Майкл.

Рядом оказалась Марти с двумя пледами, но Майкл от своего отказался, помотав головой — у него не было потребности немедленно прикрыться, чтобы защитить себя от чужих взглядов. Он поверил, не отклеился ли где его “фиговый листок” и начал одеваться.

— Питер, с листом бумаги — прекрасная находка! Обязательно повторим, — сказл Шене.

— Это случайно вышло, — отозвался тот, кутаясь в плед.

— Отлично вышло! Майкл, мне нравится, как ты стучишь в дверь — сначала кулак, потом ладонь — это хорошо, это оставим. Твою задержку у двери — тоже.

Майкл влез в рубаху, одернул ее, заправил в бриджи.

— Питер, хочешь воды?..

— Хочу, — неуверенно сказал тот.

— Там есть сэндвичи, — подсказала Марти, занимаясь его волосами — расчесывая, укладывая, чтобы снова выглядели, как у джентльмена.

— Ты что, какие сэндвичи, — сказал Майкл. — Нам сейчас только не хватало друг на друга луком дышать.

— Точно, — та сделала большие глаза, признавая свой промах, и продолжила орудовать расческой.

Майкл отошел от них, чтобы взять бутылку воды. Окликнул Марти, кинул ей через всю комнату — та поймала, передала Питеру. Тот сидел, кутался в плед — успокаивался. Майкл решил дать ему время прийти в себя, взял вторую бутылку. Джеймс стоял, подпирая стену, на него не смотрел.

— Ну, как? — спросил Майкл, подходя ближе и разглядывая румянец на его лице. — Устраивает? Или снова скажешь, что я могу лучше?

— Не. Это было убедительно, — сказал Джеймс. Вскинул взгляд к лицу, быстро отвел.

— Значит, никаких правок? Никаких пожеланий?

Джеймс покачал головой. Он будто сам не знал, хочет ли присутствовать дальше. Но ведь зачем-то же он затеял этот проект, зачем-то же он хотел снять эту сцену именно так, с такой откровенностью. Кому и что хотел доказать?..