Я иду за тобой на мягких лапах (СИ) - Кармальская Светлана Александровна - Страница 31

Там имелись артефакты на все случаи жизни, и зачарованы были превосходно — никто чужой увидеть, а тем более, украсть не мог. На одном из них — пластинке анимайра, кронпринц создал по памяти изображение девушки. Тайгеры показывали его всем встречным.

Бесполезно. Наследник почувствовал, как холодные щупальца страха сжимают горло. От ужаса мутилось в голове и лишь страшным усилием воли ему удалось взять себя в руки.

Злата не могла исчезнуть просто так! Кто мог украсть девушку? Тигр внутри уже не просто рычал, а яростно бесновался, требуя выпустить его на волю! Если человек слаб, то уж он-то найдет виноватых, найдет и разорвет в клочья! Он зальет все здесь кровью! Товарищи помрачнели, видя, как багровый огонь разгорается в глазах кронпринца, и понимая — он в шаге от полного оборота, и что еще хуже — утраты контроля над своим зверем. Такое случалось крайне редко, и у белых тайгеров могло быть спровоцировано лишь сильнейшим потрясением. В этот опасный момент Ирлих вдруг воскликнул.

— Погодите, мы ведь не спрашивали швейцаров!

— Вот же дурни, — хлопнул себя по лбу Фрат.

Мгновенно придя в себя, Данвер метнулся к входным дверям. Вообще-то швейцаров, как таковых в Арене не было, здание не имело статуса классического клуба с отдельными залами и столиками для желающих поужинать или расписать пульку. Потому на входе вместо осанистых слуг, важно встречающих гостей, стояли крепкие молодчики в синей с красным униформе, поигрывающие дубинками. К ним гораздо больше подходило название вышибал, кем собственно, эти парни и являлись.

— Взгляните! Вот девушка! Видели ее? Она выходила отсюда? — Кронпринц задыхался от волнения.

Фрат, опасаясь, что задержка ответа приведет к бойне, быстро сунул служителям несколько золотых. Пораженные щедростью тайгеров, юноши переглянулись.

— Да, господин.

— С кем? Кто ее увел? — почти выкрикнул Данвер.

— Она сама, но только не ушла. Уехала.

Второй привратник подхватил.

— В шикарной карете, хоть и без гербов, да нешто мы не разбираемся. Знатный экипаж! Не каждый лорд может себе позволить!

— А кони? Кони гнедые? — в отчаянии и бешенстве прорычал Данвер, понимая, что упустил Злату. Всего минуты не хватило, чтобы спасти ее. А теперь его малышку неизвестные увозят куда-то в ночь!

Не слушая, что твердят друзья, не видя ничего в багровой мгле, застилающей глаза, он упал на колени и в бессильной ярости начал молотить по брусчатке, разбивая в кровь кулаки.

ЭЛЬВЕЙНА.

Полуслепая от слез, я выскочила из ложи. Что хотела сделать? Да сама толком не знала. Четкого плана не было. Сначала надо умыться холодной водой, чтобы хоть немножко опомниться. А потом? По-хорошему, найти извозчика, чтобы отвез домой. В лесную резиденцию далеко, да по темноте и неприятно. Так и черт с ним, можно прямо во дворец. Беда лишь в том, что у меня не было с собой денег. Я приостановилась, повертела на пальце колечко: удачно, что сегодня одела украшения попроще. Ладно, отдам в уплату за проезд. Подумаешь, не обеднеет королевская сокровищница.

— Злата?!

О боги, чей это голос? Не веря своим ушам, я обернулась и прошептала,

— Это мираж?

Мираж весело рассмеялся, приближаясь ко мне быстрым шагом.

— Ты соблазнила меня рассказом об этих зверских боях. И мне пришло в голову — а почему бы не увидеть все происходящее здесь своими глазами. Не люблю откладывать. Желания нужно исполнять немедля! Выбрала шляпку с вуалью, и вот я здесь. Ну, я тебе скажу…

На этом месте своего восторженного монолога герцогиня Аренсай запнулась.

— Детка, что с тобой?

Я молча глотала так и не пролившиеся слезы, обмирая от неожиданного, невероятного облегчения.

— Этот скот все же обидел тебя? — ахнула эльфийка.

В то же мгновение ее лицо страшно исказилось, превращая утонченную аристократку в хищницу, не уступающую по жестокости оборотням.

— Нет, я сама, все сама. Придумала себе сказку, идиотка! Пойдем скорее отсюда, — я потянула дэйни за руку, — хочу домой! Ты как здесь? На чем приехала?

— В своем экипаже, разумеется.

Она перехватила инициативу, властно взяв под локоть свою глупую внучку. Вывела на улицу и практически внесла в экипаж. Ну и силища у бабули! А на вид такая нежная и хрупкая леди.

Оказавшись в тишине и безопасности кареты, можно сказать, почти дома, я не выдержала. Не то, чтобы разрыдалась, но вообще — да. Успокоиться не могла долго. Даже икать начала. Помогла фляжка крепкого вина, извлеченная из сундучка под передним сиденьем. Бабушка плеснула мне щедрой рукой полную чарку и мрачно посоветовала.

— Выпей до дна.

Думала — откажусь? Угу, как бы не так!

Уля достала платок и вытерла мне рот, как маленькой.

— Что все же случилось?

Жалостно хлюпая носом, я пересказала ей всю безобразную сцену.

Эльфийка сочувственно кивала, но видно было — она не совсем понимает причину столь сильных эмоций.

— Девке стоило надавать пощечин, — сухо заметила герцогиня, — как посмела эта дрянь…

Я прервала ее.

— Я ведь была Златой, простой камеристкой, ты забыла? Да не в тигрице дело. Бабушка, если бы ты видела, как Дан смотрел на нее! Словно перед ним надоевшая собачонка. Ей выгнали из ложи чуть ли не пинком! Понимаешь! А ведь девушка была хороша! Она твердила, что совсем недавно принц добивался ее любви, заваливал подарками! Но потом охладел и почему?! Да потому, что нашел себе новую игрушку! Я — новая игрушка! Он, оказывается, даже имен своих амарит не запоминает, всех зовет детками или малышками. Эта фрейлина так и сказала — принц всех использованных девок зовет детками, для удобства! А когда надоем? Когда тигр найдет следующий кусок мяса — посвежее? Хаха, — я чувствовала, как опять скатываюсь в истерику, — тогда получу хааррошего пинка!!! О-о, это еще не все! Знаешь, что меня ждет в роли Эльвейны? Буду сидеть в дальнем поместье, и работать курицей-несушкой! Он сам это сказал — чтобы милочка Злата ничего не опасалась. Сначала милочка Злата, потом — другая подружка! Даже если он узнает о моей истинной внешности, что изменится? Предположим, вначале обрадуется, раз уж ему нравится такой облик, а потом пройдет время, и Злата-Эля тоже надоест. Ты видишь, как он рассуждает? Жену с глаз долой, чтобы не отсвечивала! Не расстраивала очередную пассию. Это для него норма? Так получается? А если бы я была страшненькой? Тогда играла бы роль неудобного стула? Выкинуть нельзя, зато можно поставить в чулан и забыть! Я не могу ему верить, пойми! Больше не могу.

Я несколько раз судорожно втянула в себя воздух, и закрыла рот ладонью, с трудом удерживая хриплый и дикий вой. Сердцу было так больно, что не описать словами.

Ульвиэль молча обняла меня, притянув к себе.

— Не плачь, что-нибудь придумаем! Никто не позволит ему плохо обращаться с тобой! Пусть только посмеет держать тебя в провинции, да еще и взаперти. Мы потребуем твоего возвращения в Рендалу!

Я взвилась.

— А зачем в таком случае, вообще выходить замуж? Чтобы потом позорить свою страну на весь мир. Представь, как обрадуются газетчики! Будут смаковать семейные дрязги Гэридвенов и Риексари, взаимные обвинения и поиски виновного в разводе.

Мы долго молчали. Карета покачивалась на упругих рессорах, в ночной тишине отчетливо слышался цокот копыт, редкое ржание лошадей, да голос кучера. Тихонько высвободившись из теплых объятий бабушки, я открыла окно и положила подбородок на скрещенные руки. Мимо проплывали поля, серебряные от лунного света, темные купы деревьев, невысокие холмы. Я подняла глаза к небу — густо усыпанному равнодушными сверкающими звездами. Отчетливо виднелся путь Аргеаны, протянувшийся белой рекой до самого горизонта. Хочу уйти по нему в божьи чертоги.

Хлопнув в ладоши, Ульвиэль прервала мои тоскливые мысли.

— Вот что мы сделаем! Уедем. Я давно собиралась навестить свою младшую дочь. Думаю — пришла пора и тебе увидеть далекие края, не все же читать о чужих странах, — она подмигнула, — нужно самой побывать там. Заодно посмотришь, как живут люди в Эрсунне, узнаешь — каков императорский двор. Один из самых великолепных и древних на Тиоре.