Нечаянно беременна, или Не ходите, девки, в тёмную подсобку (СИ) - Леванова Марина - Страница 51

— Ты ведь понимаешь, что у тебя могут быть проблемы, если все эти слухи дойдут до главного? — Татьяна не стала называть имён, но Маша поняла, о ком идёт речь. — Поверь мне, он уволил не одну девушку за меньшие прегрешения. 

— Конечно, понимаю, — спокойно ответила Маша, а про себя подумала: “Да он не только уже знает, но и пообещал, что сделает всё возможное, чтобы это не вышло дальше их узкого круга. А ведь я предупреждала, что такое сложно будет утаить”. Вслух продолжила: — Но я только что от гендиректора, и речь шла не об увольнении. 

Вот тут уже насторожилась Татьяна Викторовна. 

— А о чём же, если не секрет? — поинтересовалась она.

— Не секрет. — Мария улыбнулась, решив рассказать лишь конец разговора с гендиректором. — Мы говорили о приёме. Юрий Павлович интересовался, буду ли я сегодня сопровождать Артёма, потому что Юлия Ивановна — мама Артёма, — решила пояснить она, — хотела бы повидаться со мной до отъезда. Я пообещала, что приду, хотя до этого не собиралась. 

Татьяна Викторовна не смогла скрыть своего удивления, но зато у неё хватило ума сложить два и два: девушка приглашена на приём как член семьи, и она знакома с первой женой гендиректора, о которой ходили очень противоречивые слухи.   

— Поэтому я и хочу уйти немного пораньше, — продолжала Маша. — Чтобы быть готовой к тому времени, как за мной заедет Артём. А тут все эти пересуды и сплетни, — удручённо покачала головой. — Даже не представляю, как ко всему этому теперь отнесётся Юрий Павлович и что скажет Артём. 

— Им не нужно об этом знать, — твёрдо сказала Татьяна. Она была многим обязана Юрию Павловичу и потому не позволит, чтобы в её отделе полоскали имя будущей его невестки, а то, что дела идут к свадьбе, уже сомневаться не приходилось. — Такие разговоры недопустимы на работе, — решительно поджала губы. — И я это прекращу! Обещаю тебе. 

— Если вы в силах остановить эти сплетни, то сделайте это, — попросила Мария. — Думаю, так будет лучше для всех.

— Согласна. Я придерживаюсь такого же мнения. — Татьяна Викторовна едва заметно улыбнулась. — И я рада, что мы откровенно поговорили. Не буду больше тебя задерживать! 

— Тогда я, наверное, пойду? — Мария поднялась. — Мне ещё много чего нужно успеть сделать.

— Конечно, иди. — Татьяна Викторовна усиленно соображала, что предпринять в первую очередь, чтобы прекратить все эти разговоры. “Для начала очень серьёзно поговорю с Ольгой, — думала она, провожая задумчивым взглядом свою лучшую сотрудницу. — Затем надо будет эту светлую мысль донести и до всех остальных”. 

Девушка взялась за ручку двери.   

— Мария, — остановила её Татьяна.

Услышав своё имя, девушка нерешительно посмотрела на начальницу.

— Спасибо за отчёт! — искренне поблагодарила Татьяна.   

Мария кивнула и вышла из кабинета, стараясь ни на кого не смотреть, прошла к своему столу, взяла сумочку и направилась из офиса. Она решила, что не станет рассказывать Артёму о случившемся, по крайней мере, точно не сегодня. 

“Нужно поспешить! Наверняка Олеся или скоро подъедет, или уже возле дома Артёма”. 

И словно в подтверждение её мыслей зазвонил телефон. Мария провела пальцем по экрану и приняла вызов. 

— Я не поняла, ты где? — недовольным тоном спросила Олеся.

— Скоро буду! — Маша вышла из здания и направилась к ближайшей остановке. — Меня задержала начальница. Ты не поверишь, что случилось!

— Да блин! Да сколько можно? — возмущалась подруга. 

— Вот-вот, и я о том же.

Глава 46. Сборы, разговоры и другие прелести

— Так, осталось ещё немного подкрутить вот здесь, подколоть вот тут и выпустить возле ушка. 

Вот уже целый час Олеся выполняла обязанности визажиста, парикмахера и стилиста. Мария уже была не рада, что согласилась на это преображение, как выразилась подруга в самом начале, вооружившись кисточкой и палеткой теней, оно теперь казалось ей сомнительным.   

— Думаю, нужно ещё приклеить ресницы. — Олеся вытащила прозрачную коробочку и тюбик с клеем. — Тогда вообще будет вау. 

— Не надо мне “вау”! — возмутилась Маша, пытаясь оглянуться и посмотреть на себя в зеркало; она всё это время просидела к нему спиной, подруга сказала, что так будет интереснее — потом увидеть сразу весь законченный образ. — Пусть будет живенько, ну, в смысле, хочу свои ресницы.

— Да там их почти нет, — возразила Олеся, доставая пинцетом подозрительную мохнатку и любовно рассматривая её со всех сторон. — Не боись, я тебе половинки приклею, а не целые. Они самое то будут к этому мейкапу: не слишком пушистые, не очень длинные и выглядят натурально. — И решила пояснить: — Ну как бы твои собственные, только гораздо лучше.   

— Ну уж нет! Хочу свои ресницы, — настаивала Мария; нервно дунула на локон возле лица, который благополучно тут же вернулся обратно и повис возле глаза. — И подколи мне эту ерунду, она мешает. 

— Никакая это не ерунда, а шаловливый локон, — заявила Олеся, обиженно надувая губы. — Это сейчас модно!

— Знаешь, дорогая, убери-ка ты этот локон куда-нибудь подальше и хватит уже мудрить там с моей причёской, — потребовала Маша. — Я считаю так: волосы должны быть или распущены, или собраны, других вариантов не дано. 

— Какая же ты вредная, Машка. Всё тебе не так да не эдак. — И Олеся с упоением принялась перечислять все претензии подруги, которые услышала во время преображения, лихо копируя её интонацию: — Платье недостаточно длинное, на груди выкат развратный, ткань неприлично облегает, туфли на высоком каблуке, я такое не ношу. — Наклонилась и строго посмотрела в лицо своей подопытной. — Между прочим, я тут стараюсь сделать из тебя богиню. — Подобрала шаловливый локон и заколола его невидимкой. — Так лучше? Довольна теперь твоя душенька? 

— Да, спасибо. С другой стороны тоже подколи. — Мария про себя ликовала, что у неё получилось настоять на своём хоть в чём-то. — Я очень ценю твою помощь. Честно. Не обижайся, пожалуйста! И вообще, ты у меня умничка, и руки у тебя золотые, и глаз-алмаз, и всё такое. Слушай, а можно мне уже на себя посмотреть? 

— Ты давай мне зубы не заговаривай, — буркнула Олеся, но видно было, что ей приятно услышать похвалу из уст подруги. — Вот сейчас приклею ресницы, и тогда посмотришь.

— Нет. И ещё раз нет! Я пойду со своими ресницами, — категорически заявила Мария, поднимаясь со стула. — Ты в целом закончила?

— Если не считать ресниц, то да, — недовольно ответила Олеся. — Ладно уж, смотри на себя. 

Мария повернулась лицом к зеркалу и ахнула. 

— Ты что со мной сделала? — с восхищённым придыханием спросила она; не то чтобы ей не нравилось, она просто не узнавала себя в той незнакомке в зеркале, которая на неё сейчас смотрела.  

— Говорю же, богиня. — Олеся довольно улыбнулась, подкрадываясь к подруге со спины. — А может, всё же реснички? — предприняла она ещё одну попытку. 

— Нет! Я ж говорю, что...

И в этот момент девушки услышали, как в квартире открылась входная дверь.  

— Маха, я дома. Надеюсь, ты уже готова? — В коридоре раздались торопливые шаги. — Я только сейчас переоденусь, и можно будет отправляться. Мне нужно всего лишь… — Артём ворвался в комнату, как ураган, и остолбенел на пороге, — пару минут, — завершил он.

— Хорошо-хорошо, — ответила Мария, отрываясь от разглядывания своего лица и поворачиваясь к хозяину квартиры. — Не торопись. И да, я уже готова.

Артём недоумевающе переводил взгляд с прекрасной незнакомки на девушку, которую однажды уже видел в квартире пигалицы. 

— Здравствуйте. — Олеся помахала рукой. — А мы тут красоту наводили. Как вам?

Но Артём не мог выговорить ни слова, стоял истуканом и таращился во все глаза на преображённую Марию в красивом вечернем платье. Он даже не знал, нравится ли ему этот новый образ. Ведь пигалица в её простом офисном костюме, без какой-либо косметики и просто с распущенными волосами была ему куда ближе и роднее, чем то прекрасное создание, которое сейчас стояло перед ним.