Делай что должен (СИ) - "Гедеон" - Страница 46

На гауптвахте, под прицелом камер, вопросов она не задавала, но тут наконец появилась возможность поговорить.

— Я ищу новый дом для братьев, — пояснил Чимбик, прижимая к себе Эйнджелу и контролируя ближайших зверей. — Хочу, чтобы ты оценила отношение тиаматцев ко мне. К нам. Может, сумею задать правильные вопросы.

Почему-то его слова рассмешили Эйнджелу. Она тихонько рассмеялась, глядя в глаза репликанту:

— Прости, милый, но ненавязчиво вытаскивать информацию ты не мастер.

Спорить сержант не стал, так как Эйнджела была абсолютно права: его учили информацию выбивать в прямом смысле, а не выуживать осторожными расспросами.

— Может, лучше я буду задавать вопросы? А ты поможешь.

— Спасибо, — искренне поблагодарил репликант. — Справишься?

Эйнджела сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, а затем улыбнулась:

— Справлюсь. Я уже работала с тиаматцами в Зеларе. Надеюсь, меня никто не вспомнит. Вряд ли мне простят провокацию, в которой погибли их друзья.

Сержант кивнул и пообещал себе внимательней отслеживать любого, слишком пристально смотревшего на Эйнджи.

— Хотя вряд ли меня узнают в таком виде, — подумав, сказала девушка.

Действительно, со светлой кожей, испещренной полосками новой кожи, в целомудренной закрытой одежде она не походила на ищущую веселья и удовольствий идиллийку. Впервые увидел зажившие следы порезов, Чимбик начал понимать пристрастие Свитари к долгим вдумчивым истязаниям. Дефект это, или нет, но он и сам присоединился бы к казни отброса, творившего такое с жертвами. Но Лорэй уже позаботились о мучителе, так что Чимбику оставалось лишь унимать ярость, вскипающую при виде следов пыток на лице Эйнджи.

Почувствовав его состояние, та прижалась к его плечу и шепнула:

— Расслабься. Мы всё же на празднике.

Чимбик честно попытался, но вышло не особенно успешно.

Почётных гостей встретили лично жених и невеста. К облегчению Эйнджелы, де Силва был без своей «хорошей девочки Флоринды» — саблезубов готовили к церемонии. Пока-ещё-Пекеньо-в-будущем-Блайза, чтобы не мешался, отправили к брату без особых протестов с его стороны.

Чимбик, как и рекомендовал Нэйв, назвался не номером, а именем. И оно, к удивлению сержанта, вызвало бурю эмоций. Выяснилось, что «чимбиком» на Тиамат называют как раз степного саблезуба. Почему-то для самих тиаматцев это оказалось необычайно важно — прибежала целая орава друзей и земляков старшины и устроила бурный диспут, больше похожий на бунт спятивших семафоров.

— Я понял, как тиаматцы выживают на жаре без кондиционеров и климат-контроля, — тихо сказал Нэйв, глядя на бешено жестикулирующих спорщиков. — Им просто достаточно затеять разговор, а ветер сами поднимут.

— Может, у них скрытая натурализация? — предположила Дёмина. — Охлаждение тела через болтовню. Они же не затыкаются.

— Какая ж это скрытая? — хихикнул Грэм.

Чимбик оценил шутку. Даже Блайз на фоне этих татуированых говорунов выглядел нелюдимым молчуном, а сам сержант, наверное, показался бы немым.

Дебаты завершились столь же внезапно, как и началась: тиаматцы заткнулись разом, словно Блайз по команде, и де Силва провёл гостей к их местам.

Для свадьбы выбрали место на опушке леса, в стороне от казарм батальона. Просторная поляна позволяла разместиться всем гостям — как двуногим, так и четвероногим. У самой границы леса, в тени древесных крон, поставили переносной алтарь и несколько рядов скамеек, а чуть в стороне, под навесом, разместили столы с угощениями. Фабричное изготовление мебели указывало, что привезли её из города и скорее всего с помощью друзей и родни невесты.

Гости уже чинно рассаживались на скамьях перед алтарём, за которым падре заканчивал последние приготовления к обряду. Репликант разглядывал дворняг и никак не мог отделаться от сбивающей с толку двойственности. Люди вокруг улыбались, шутили и выглядели вполне дружелюбными, но уже завтра каждый из них будет пытаться убить его, Чимбика, братьев. И эти забавные зверюшки, которых обнимают смеющиеся идиллийцы, будут демаскировать репликантов, а «хорошая девочка Флоринда» запросто разорвёт искусственного солдата вместе с бронёй.

Сержант пришёл сюда в поисках союзников, но ощущал жгучую потребность ликвидировать врага, пока тот расслаблен и не готов. До того, как противник отправится убивать его братьев и завоёвывать Идиллию. Кровь репликанта вскипела жаждой убийства и пальцы Эйнджелы ласково скользнули по руке Чимбика.

Прикосновение успокоило сержанта. Пусть агрессия заложена в него создателями как базовая реакция на большинство раздражителей, он стал чем-то большим, чем изделие модели «Арес». А значит, будет достигать собственных целей, даже если те противоречат заложенным создателями инстинктам.

Почувствовав перемену, Эйнджела улыбнулась ему, напомнив о временах, когда они вдвоём под выдуманными личинами бежали с Нового Плимута. Этот образ внезапно принёс ясность в разум сержанта. Он, Чимбик, внедрён для спецоперации в ряды противника. И плевать, что приказ о её проведении он отдал себе сам. В конце-концов, он сержант и его этому учили.

К счастью для сидевшего рядом с репликантом Грэма, о происходившем в голове пленного он представления не имел. Сержант вёл себя смирно и, если его не провоцировать, мероприятие пройдёт спокойно.

— Это что за придурок? — услышал Нэйв голос за спиной. — С размалёванной рожей.

Оглянувшись, он увидел двух типичных «пижонов» — то есть жителей Азимова, столицы Тиамат. Этим акадийским жаргонизмом, означающим «выпендрёжник», их называли остальные тиаматцы. Именно выпендрёжниками, с точки зрения всех остальных, столичные и были: без фамильяров, отвергающие родной язык, традиционные устои и говорящие исключительно на эсперанто. Столичные, в свою очередь, считали обитателей сельвы замшелыми ретроградами, не способными оценить всего великолепия цивилизации и упрямо цепляющимися за пережитки прошлого.

Но несмотря на противоречия, любой «пижон» немедленно постарался бы намотать язык на шею иноземцу, рискнувшему пошутить про жителей сельвы. Точно так же в маленьких городках инопланетникам не рекомендовали шутить в адрес «пижонов»: куда более простые в нравах «деревенщины» попросту скормят горе-юмориста зверью в сельве.

— Репликант, — ответил второй «пижон». — Самый настоящий. Он тебе башку оторвёт раньше, чем ты «Матерь Божья» сказать успеешь.

— Чё, такой крутой? — фыркнул первый, но Грэм уловил неуверенность в его голосе.

— Йеп, — кивнул второй. — Кучу гринго уработал.

— А чё мурло размалевал? Типа нам понравиться? — не унимался первый.

Грэм напрягся и скосился на Чимбика, но тот если и слышал разговор — вида не подавал.

— Ему доминионцы для маскировки так сделали, — тем временем объяснил второй тиаматец. — Де Силва сказал. А де Силва хоть и пень лесной, но врать не станет.

Дальше Нэйв слушать не стал — начиналась церемония.

Глядя на молодожёнов у алтаря, позади которого смирно сидели два саблезуба в церемониальных накидках — непременный атрибут тиаматских свадеб, символизирующий нерушимость семьи, — Грэм подумал, что в сельве, на фоне громадных деревьев, этот обряд смотрелся бы куда величественнее. Но и так зрелище впечатляло: торжественное пение падре под звуки маленького органа-портатива, хоровод птиц-фамильяров над женихом и невестой, синхронный рык саблезубов в финале молитвы и живой коридор из двух шеренг тиаматцев с питомцами, по которому прошли молодожёны.

Чимбик же наблюдал за происходящим с недоумением. Сама концепция регистрации брака была ему знакома, да и Блайз частенько упоминал свадьбы в прочитанных им книгах. Но эти познания не помогали понять смысл происходящего, бывшего набором бессмысленных действий. Особенно его удивил музыкальный инструмент, на котором играл тиаматец: деревянный ящик с торчащими из него двумя рядами металлических трубок, клавиатурой сбоку и мехом для накачки воздуха. Неужели он настолько важен, что союзовцы потратили драгоценное место в корабле под размещение и перевозку, вместо того, чтобы взять нечто более полезное? Боеприпасы, например, или запасные части. Или всё же приобрели тут, на планете?