Поколение S (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Страница 45

— Тогда какого хрена у меня создаётся впечатление, что нам подстроили долбанное свидание?.. Это что, такое развлечение для тебя? — нахмурившись, совершенно серьёзно спрашивает темноволосый.

— Развлечение? — смотрю на него во все глаза. — Ты…

Выдыхаю. Опускаю взгляд, считаю до трёх.

— Если это и было развлечением Кукловода, думаю, он изрядно повеселился. Но я это шоу поддерживать больше не намерена, — выдавливаю из себя, подхватываю свой рюкзак, толкаю дверь и выхожу из рубки.

Прохожу все ряды и выхожу из актового зала. Злоба душит изнутри, но я нахожу в себе силы, дохожу до туалета, забрасываю рюкзак на подоконник и откидываюсь спиной на стену, запрокидывая голову и закрывая глаза. Ненавижу… ненавижу… как я его ненавижу!!!

Сознание вырывается из тела, скользит в щель под дверью, мчится в сторону актового зала, пробирается под креслами до рубки, втекает в плохо освещенное пространство, расширяется, расползаясь по стенам, и резко вытягивается сотней игл, замирая в паре сантиметров от Его лица…

Дан поднимает на меня взгляд.

— Соня, — негромко произносит он.

Так, словно не боится меня…

Нет…

Так, словно боится, но знает — что это я…

Не двигаюсь. Смотрю на него со всех сторон, с каждой иглы, с каждого сантиметра тьмы на стене, на полу, на потолке…

— Я тебя не обижу, — спокойно произносит Дан, продолжая смотреть на меня.

Внутри что-то сжимается…

Мягкий хлопок в сознании…

… я открываю глаза и смотрю на потолок в женском туалете. На глазах застыли слёзы, мне очень плохо.

Я всё помню.

Через несколько секунд дверь открывается. Опускаю голову, не смотрю на Дана.

— Твоя сила… — негромко произносит темноволосый, оставаясь на месте, — она невероятно велика.

Мне плевать на мою силу. Отворачиваюсь, подхожу к зеркалу, стираю подтёки туши под глазами, мою руки, срываю бумажное полотенце, после использования выкидываю его в мусорное ведро.

— Ты разозлилась на меня, — Дан смотрит на меня через зеркало, но я игнорирую его взгляд.

— Ты мне наврал.

Голос звучит глухо.

Подхожу к подоконнику, беру рюкзак, закидываю его на плечо.

— Когда? — спрашивает темноволосый.

— Когда сказал, что не обидишь, — всё также не глядя, отвечаю ему, но затем не выдерживаю и поднимаю на него взгляд, вновь ощущая, как глаза наполняются слезами, — но ты только это и делаешь. Обижаешь меня. Постоянно.

— Я думал, ты в сговоре с Кукловодом, но когда ты пришла ко мне Тенью… — он ненадолго замокает; непонятно, о чём он в этот момент думает… — я понял, что был неправ. Ты хотела меня убить: потому что ты была обижена.

— Верно. Я хотела тебя убить. Внемли и больше не попадайся мне на глаза, — выдавливаю из себя и хочу пройти мимо, но Дан меня останавливает.

— Мне жаль, Соня, — неожиданно произносит он.

Опускаю взгляд на его пальцы на моем предплечье…

— А мне жаль, что ты такой…

— Не ругайся, — настойчиво перебивает меня парень, не позволяя закончить предложение, — тебе не идёт.

— Ты вообще ничего не понимаешь?.. — с искренним изумлением смотрю на него. — Мне плевать на то, что ты понял, что «я — не плохая». Мне плевать на то, что ты наступил на свою гордость и притащился за мной в женский туалет. Мне плевать на твоё мнение по поводу того, что мне идёт, а что — не идет. Я не хочу больше ничего слышать о тебе. Лимит моего терпения исчерпан. Серьёзно. С меня довольно. Я была права, когда решила, что мне нужно держаться от тебя подальше. Ты разрушаешь всё вокруг себя. Ты только подумай: мы с тобой впервые нормально общаемся — и то лишь после того, как я чуть тебя не убила, а ты этим впечатлился! До этого всё, что у нас выходило — это ругаться и отталкивать друг друга!

— Это не правда. У нас ещё неплохо выходило доставлять друг другу удовольствие, — спокойно произносит Дан.

— Да плевать! — чересчур резко отвечаю, вновь опуская взгляд и ощущая, как щеки заливает румянец. — Из этого ничего хорошего не получается. Из нашего с тобой общения. И мне плевать, что Кукловод сказал тебе охранять меня. Я больше не подпущу тебя к себе — запомни это.

— Ты думаешь, тебе одной сложно? — склонив голову, ровным голосом спрашивает темноволосый. — Думаешь, для остальных всё происходящее — обычные будни одарённых?.. Полагаешь, что у тебя одной проблемы с доверием? Мы здесь все, как на минном поле: с чего ты взяла, что только ты одна испытываешь трудности в принятии себя и в развитии своих способностей?

— О, я уверена, что тебе также трудно, — язвительно отзываюсь, — самый популярный мальчик школы, который всегда знает, что делать, если станет больно.

— Ты не в первый раз становишься Тенью, — прищурившись, произносит Дан.

— Не в первый. Я это вообще не контролирую, — выдаю ему, не испытывая угрызений совести за тот подслушанный разговор.

— Ты ничего не знаешь обо мне, — голос темноволосого мгновенно становится холодно-отстранённым.

— Того, что знаю — достаточно. Мне твой метод расслабления не подходит. Я не стану одной из твоих утешительниц, — резко отвечаю, сжимая пальцы на лямке рюкзака.

— Ты бы и не стала ею. Слишком проблемная. Те хоть не выносят мозг своими капризами, — сухо отвечает Дан.

— Будь с ними счастлив, — криво улыбаюсь и вновь хочу его обойти.

— Ревнуешь?

Одно лишь слово, а злость во мне вновь вскипает, норовя выбраться наружу…

— Тебя? — презрительно смотрю на него.

— Меня. Ты же сама ко мне подходила. Сама делала первый шаг: что в первый раз, что вчера.

Спокойствие в его голосе начинает меня реально выбешивать.

— Я была дурой! Придумала себе про тебя невесть что, совершенно не разобравшись в том, что ты из себя представляешь!

— Что ж, ты разобралась. И это не помешало тебе вчера вновь подойти ко мне первой.

— Да это был приказ Кукловода! — выкрикиваю, не имея больше сил сдерживаться.

На лице Дана застывает какая-то безжизненная маска.

— Приказ? — без эмоций повторяет он.

— Да! Иначе ты бы лишился руки! Он взял тебя под контроль и готов был откромсать ножом твою кисть! Я вынуждена была слушаться его!!! Так что не думай, что я целовала тебя по собственному желанию! Никто в своём уме не захочет встречаться с таким, как ты! Даже твои чокнутые фанатки предпочитают твоё общение в порядке очереди! Вытерпеть тебя рядом хотя бы пару дней — за гранью возможного!

Как только произношу все это вслух, осознаю, как глубоко я себя закопала…

Сжимаю ладони в кулаки, оббегаю Дана, вырываясь в коридор, и мчусь вперёд, к лестнице на второй этаж. Стыд душит изнутри. Куда подевалась злоба? Где желание уколоть-обидеть-задеть?.. Что со мной вообще не так? Я же знаю, что хотела этого поцелуя! Почему мне было так сложно сказать правду, зато так легко — произнести все те проклятые слова?..

Полагаю, сейчас мы в расчёте…

Хотя нет… не в расчёте. Это даже не соревнование «кто — кого»… Это откровение века.

Я хотела знать, что представляю из себя без своей скорлупы?..

Правда больно ударяет по гордости.

Оказывается, я — обиженный на весь мир, озлобленный комок комплексов, не способный понять, когда стоит закрыть свой рот. Даже моя астральная сущность — жаждущая расправы, тварь, до поры до времени сидящая на поводке. Но стоит дать ей свободу…

Резко останавливаюсь, забиваюсь в какой-то угол, сползаю по стене и тихо реву, закрыв лицо руками.

Я не хочу быть такой! Не хочу производить такое впечатление… меня не так воспитывали!

Мама, папа… как у вас получился такой выродок, как я?

Или я сама виновата, что стала… этим?..

Кого обвинить в том, что мне самой от себя противно?..

Слёзы не унимаются, и через пару минут у меня начинает болеть голова. Я бы уже и сама рада остановиться — но не получается. Страшно подумать, во что превратилось моё лицо… Открываю глаза и замечаю мужские ноги в щели между пальцами. Отвожу ладони от лица, поднимаю взгляд…

— Ты? — всхлипнув, хрипло спрашиваю.