Падшие ангелы в погонах (СИ) - Лысак Сергей Васильевич - Страница 37

— В высшей степени странное послание…  Если только это не глупая шутка…  Но кто же этот благодетель, и какую цель он преследует? В альтруизм с его стороны, честно говоря, как-то не верится. Какие у Вас соображения по этому поводу?

— У меня пока только три предположения, mon Amiral! Если это все же не розыгрыш, хотя не понимаю, кому бы это понадобилось, то первое — провокация немцев, пытающихся таким способом поссорить нас с Англией. Но чего они этим добьются, если выяснится, что информация ложная? Ничего. А выяснится это очень быстро. Второе — информация правдивая, и немцы нам ее сливают таким необычным способом, чтобы избежать возможной утечки при передаче по официальным каналам. В принципе, такое возможно, и в этом случае их действия вполне логичны. Они смогут нашими руками потрепать английский флот. Ну и третье — это дело рук какого-то английского доброхота, имеющего доступ к секретам, и очень недовольного существующими порядками в Англии. И который таким способом преследует какие-то свои корыстные цели, выдавая нам планы англичан. Разумеется, я говорю не о рядовом клерке, а о человеке в высших эшелонах власти. В Англии сейчас таких хватает, кто недоволен политикой Черчилля. А если это так, то значит информация в письме соответствует истине. Ибо врать ему нет никакого смысла. Никому же другому просто нет никакой выгоды от этого предупреждения. Так что, думаю, либо это немецкая разведка, либо высокопоставленный англичанин, имеющий личные мотивы навредить своим.

— Логично…  Значит говорите — дама? Опознать ее смогут?

— Вряд ли. Она была под вуалью, и мэтр ее толком не рассмотрел. Сказал только, что молодая и стройная. Одета хорошо. С ней был какой-то мужчина.

— А мужчину не опознали?

— Нет. Его толком никто не видел. Только официант, который их обслуживал, и мэтр. Оба сказали, что никогда этого человека раньше не встречали. Но готовы поклясться, что он француз, причем из высшего общества, а не переодетый бандит из-под моста. У них на такие вещи глаз наметан.

— И каким боком здесь немецкая разведка, или предатель-англичанин?

— Не знаю, mon Amiral! Но одно не исключает другого. Эта парочка вполне может быть связана как с немцами, так и с англичанами.

— Возможно, возможно…  Постарайтесь их найти, лейтенант. Поставьте на ноги полицию, жандармерию, кого угодно, но пусть найдут эту парочку. Не думаю, что они покинули Оран, сейчас это практически невозможно. А нам надо думать, как подготовить достойную встречу лимонникам. Если это все же не блеф…

Следующие дни прошли тихо. Оран жил мирной жизнью, и казалось, что все ужасы войны уже позади. Супруги Бертран не засиживались в отеле, а каждое утро куда-то исчезали, появляясь уже ближе к вечеру. Пьер и Жак по очереди делали вылазки в город, стараясь не выделяться, и здесь им повезло. Город был наводнен большим количеством испанцев, бежавших от гражданской войны, поэтому здесь возникла такая мешанина языков и национальностей, что затеряться в этом круговороте для пришельцев из будущего, предоставленных самим себе, оказалось несложно. Днем вся группа встречалась в городе, причем Мишель и Луиза одевались для этого попроще, чтобы не привлекать внимания, а потом снова расходились по своим делам. Связь поддерживали каждую ночь через беспилотник, барражирующий в воздухе над окраиной города, поэтому удавалось обходиться очень малогабаритной радиоаппаратурой. Мощная рация для экстренной связи в любое время была припрятана в надежном месте, но такой надобности пока не возникло. И вот наступил день «Х».

При очередной встрече в кафе, прибывшие Пьер и Жак доложили, что получено срочное сообщение. Английская эскадра вышла из Гибралтара и направляется в Средиземное море. Состав эскадры тот же, что и был раньше. А это значит, что англичане пока ничего не заподозрили. И скоро они должны быть возле Орана. Мишель переглянулся с Луизой и улыбнулся.

— Все идет по плану, друзья. Более того, англичане действуют точно так же, как и в прошлый раз. Даже из графика не выбились. Получается, что рано утром третьего июля нам надо ждать гостей.

— А как думаете, месье Бертран, наше поздравление дошло до адресата?

— Несомненно. Вы посмотрите, как суетятся жандармы и полицейские. Ищут бородатого очкарика, который сопровождал даму под вуалью. Это значит, что адресат воспринял поздравление всерьез, но все же не теряет надежды на личную встречу с отправителем послания. Вот насколько действенные меры он предпримет, чтобы принять гостей по высшему разряду, этого мы не знаем.

— Так значит сидим, ждем и не отсвечиваем?

— Именно так. Мы свою работу сделали. Теперь ждем появления главных действующих лиц. В случае непредвиденной ситуации действовать по обстановке. Если что, — уходите, не дожидаясь нас с Луизой. Мы-то всегда выкрутимся, для меня такая работа привычна. А вот вам надо быть осторожнее…

Ранним утром 3 июля 1940 года адмирал Жансуль был разбужен рассыльным, доставившим срочное сообщение. Гидросамолет-разведчик обнаружил соединение военных кораблей, движущееся с запада. В предрассветных сумерках не удалось с точностью установить национальную принадлежность, но в составе эскадры идет авианосец. Следовательно — англичане, ни у кого другого в Европе авианосцев нет. Единственный французский авианосец «Беарн» находится сейчас в Вест-Индии, а немецкий «Граф Цеппелин» стоит на верфи и очень далек от завершения постройки. Но пока это еще ни о чем не говорит. Эскадра вполне может идти в Александрию на помощь адмиралу Каннингхэму. А может и нет…

И Жансуль принял решение. Отдал приказ, в корне изменивший дальнейший ход исторических событий, что имело большое значение как для французского флота, так и для самой Франции. Вывести все корабли из базы на внешний рейд и быть готовыми к бою и походу. Истребителям на береговых аэродромах быть в состоянии готовности отразить нападение с воздуха. Бомбардировщикам в срочном порядке изготовиться для действий против флота противника. Береговым батареям приготовиться к действиям против флота и авиации противника. Один листок бумаги с рукописным текстом на французском языке поставил под угрозу тщательно подготовленную и засекреченную операцию английского Адмиралтейства. Но там об этом пока еще не знали…

Все крупные корабли французской эскадры — линкоры «Дюнкерк», «Страсбург», «Бретань» и «Прованс» вышли из акватории базы Мерс-эль-Кебир, и бросили якорь на внешнем рейде. Лидеры эсминцев тоже покинули базу, но на якорь становиться не стали, а начали поиск подводных лодок на ближайших подступах. И не напрасно. Лидер «Вольта» сообщил о контакте с подводной лодкой. Поскольку все свои лодки находились в этот момент еще в базе, а никаких других в этом районе быть не должно, лидеры «Вольта», «Террибль» и «Тигр» по очереди атаковали неизвестную лодку глубинными бомбами, и довольно быстро добились успеха. Лодка получила повреждения и была вынуждена срочно всплыть. Каково же было удивление французских моряков, когда выяснилось, что это английская «Протеус». Командир которой начал еще и обвинять союзников в открытии «дружественного огня». На резонный вопрос, а что собственно «Протеус» здесь забыла, и почему английское командование не предупредило о том, что возле французской военно-морской базы дежурит на позиции английская подводная лодка, командир «Протеус» ничего внятного ответить не смог. Поняв, что полученное недавно письмо от неизвестного «друга Франции» — не пустышка, Жансуль приказал лидеру «Тигр» отконвоировать «Протеус» в акваторию базы и оказать медицинскую помощь пострадавшим, если таковые есть, отправив их в береговой госпиталь. Оказать также помощь в ремонте лодки, если попросят. Союзников не обижать. Но, если те окажут сопротивление и начнут плохо себя вести, считать их противниками, а не союзниками. После чего Мерс-эль-Кебир покинули все остальные военные корабли. Остались лишь буксиры, транспорты, плавучий госпиталь, небольшие вспомогательные суда и гидроавиатранспорт «Коммандант Тест», от которого в предстоящем столкновении с англичанами помощи все равно ждать не стоило. А так — целее будет. Вышли в море все эсминцы, находившиеся в этот момент в Оране. Французский флот был готов встретить врага. Адмирал Жансуль поклялся, что не допустит второго Абукира…