Падшие ангелы в погонах (СИ) - Лысак Сергей Васильевич - Страница 99

Вскоре все было кончено. Кое-где еще догорало то, что было совсем недавно флотилией торпедных катеров. Далеко на горизонте вспыхивали отблески пожара — это горели «Манчестер» и «Шеффилд». Но вскоре пламя стало гаснуть, и вокруг снова разлилась чернота ночи. Отметки «Манчестера» и «Шеффилда» исчезли с экранов радаров. Из принимавших участие в атаке на АУГ английских кораблей не уцелел ни один. И никто из них не успел передать в Гибралтар сообщение о случившемся.

Остаток ночи прошел тихо. Вертолеты вернулись на «Адмирал Макаров», но сначала проверили, что осталось от «москитной флотилии» и «Манчестера» с «Шеффилдом». Удивительно, но из экипажей катеров кое-кто выжил, и теперь цеплялся за обломки на воде. А с «Манчестера» и «Шеффилда» даже удалось спустить шлюпки. И теперь они, переполненные сверх всякой меры, пытались достичь испанского берега, буксируя за собой спасательные плотики, также полные людей. Ну, с этими все ясно, не пропадут. Погода хорошая, тепло, доберутся. А вот катерников Антонов все же решил взять на борт. Не из соображений гуманизма. Это слово в среде пришельцев уже давно стало почти матерным. Таким же, как толерантность, политкорректность, либерализм, демократия, дружба народов и интернациональный долг. Но вот узнать от англичан что-нибудь интересное вполне можно. Это только кажется, что простой матрос ничего интересного не знает. Он много знает, сам того не подозревая. Надо лишь правильно задавать вопросы, и не лезть в те дебри, с которыми матрос действительно незнаком. Поэтому «Новосибирск» начал спасательную операцию, а остальные корабли АУГ продолжили движение в направлении Гибралтара, до которого оставалось уже не так далеко. Конечно, нанести удар по Гибралтару в эту ночь уже не получится, но зато к следующей ночи все будет готово. А до того может быть англичане еще какую глупость сделают.

Приближаться слишком близко к Гибралтару Антонов все же не хотел. Поэтому, когда до цели осталось всего лишь три десятка миль, АУГ прекратила движение на запад и стала патрулировать в этом районе, попутно ведя поиск подводных лодок. Но приближаться к ней желающих больше не было. «Новосибирск» к этому времени уже поднял из воды уцелевших англичан, коих оказалось всего лишь двенадцать человек. Одни лишь матросы, офицеров среди спасенных не было. Это были те, кто чудом избежал сильных ожогов и ранений при взрыве ракет и баков с бензином. Все остальные погибли. Разговаривать со спасенными по мнению врача с «Новосибирска» сейчас было бессмысленно, поэтому на «Адмирале Макарове» занялись другими делами. В первую очередь — подготовкой к ночному налету на Гибралтар. Ибо подавлять зенитные батареи англичан днем никто не хотел. А те, что не зенитные, можно было разнести и после рассвета, ибо они бы уже ни на что не влияли. Но в первую очередь предстояло избавиться от четырех линкоров, которые своей мощной артиллерией, даже выбросившись на мелководье, могли создать массу неприятностей тем, кто явится в Гибралтар без приглашения. Радовало то, что у французов наконец-то все наладилось. Адмирал Жансуль сообщил о готовности начать операцию, но пока что держал свою эскадру за пределами видимости. И тут снова дали о себе знать англичане. Пара истребителей «Харрикейн» появилась в небе со стороны Гибралтара, но не стала приближаться близко, сохраняя «безопасную», как им казалось, дистанцию. Покружив какое-то время, они ушли в Гибралтар, а их сменила новая пара. Так продолжалось весь день. Очевидно, англичане не захотели больше рисковать крупными кораблями, и пытались держать противника под непрерывным наблюдением хотя бы таким способом. Благо, далеко лететь не надо, и «Харрикейны» с подвесными топливными баками могли барражировать в воздухе довольно долго, ведя наблюдение за АУГ. Но ничего, сколько-нибудь подозрительного, они обнаружить так и не смогли. Корабли пришельцев неторопливо двигались переменными курсами, сохраняя строй, и не делая никаких попыток приблизиться к Гибралтару. Что не могло не навести на мысли — готовится какая-то пакость. Только вот какая именно?

После захода солнца все пришло в движение. Английские самолеты вскоре после наступления темноты ушли, поскольку АУГ соблюдала светомаскировку, и следить за ней с «Харрикейнов», не оборудованных радарами, стало невозможно. Зато появилась пара эсминцев, на одном из которых был установлен радар. Корабли подошли на двенадцать миль и ближе подходить не рисковали, сохраняя дистанцию. Именно поэтому начало операции не осталось для англичан незамеченным, но сообщить об этом они не смогли. Когда «Адмирал Макаров» лег на курс двести семьдесят градусов и увеличил ход, связь уже была задавлена помехами, поэтому они предприняли единственно доступное в их положении действие. Эсминец, имевший радар, остался следить за АУГ, а второй эсминец полным ходом понесся к Гибралтару. Это означало, что самое позднее через полчаса командование англичан узнает о том, что наглые русские начали действовать. Вот и хорошо. Как раз расчеты орудий успеют занять посты по тревоге и будут до рези в глазах вглядываться в ночную темень. Не нужно будет никого «выковыривать» из щелей, как спрятавшихся тараканов. Сами соберутся…

Первым попал под раздачу английский эсминец, так неосмотрительно крутившийся неподалеку. Очевидно, его командир надеялся на свой радар и высокую скорость хода, рассчитывая удрать в случае опасности. Дистанция в двенадцать-тринадцать миль казалась ему достаточно безопасной для того, чтобы не угодить под обстрел главного калибра русского крейсера, и что тратить ракету на такую мелкую цель русские просто пожадничают. В одном командир эсминца оказался прав — тратить на него ракету действительно пожадничали. Один из самолетов, взлетевших с «Адмирала Макарова», чуть изменил курс, пройдя над эсминцем, и «уронил» на него одну единственную корректируемую авиабомбу-«пятисотку». Этого оказалось достаточно, чтобы эсминец разорвало взрывом пополам, и он быстро исчез с поверхности моря. А вся авиагруппа направилась к южной оконечности Гибралтарского полуострова, где стояли в ожидании противника линкоры «Куин Элизабет» и «Ривендж».

Начать решили с них, ибо нарваться на случайный пятнадцатидюймовый снаряд никому не хотелось. А стояли эти два линкора так, что могли держать под обстрелом всех, кто пытается подойти к Гибралтару со стороны Средиземного моря. Высланные сразу же после захода солнца беспилотники определили точное местоположение всего английского флота в районе Гибралтара. Если «Нельсон» и «Родней» стояли возле Альхесираса в самой бухте, и АУГ пока что находилась для них в мертвой зоне, то «Куин Элизабет» и «Ривендж» представляли реальную опасность своей артиллерией, заняв очень удачную в плане обороны позицию. Береговая же артиллерия Гибралтара тяжелых орудий не имела. Все разговоры среди обывателей о «неприступном Гибралтаре» с его мощными пушками оказались блефом. В 1940 году самыми мощными в обороне Гибралтара были орудия калибра 9,2 дюйма на батареях «Сорви-голова», «Лорд» и «О'Хара», расположенных на самом гребне Скалы, и способных вести огонь на дистанции двадцать девять тысяч ярдов, как говорилось в исторической литературе из двадцать первого века. Или в переводе на нормальный человеческий язык чуть менее двадцати семи тысяч метров. Этого хватало, чтобы перекрыть Гибралтарский пролив до самого африканского берега. Но этих орудий было мало. Более многочисленные орудия среднего калибра, в том числе и универсальные 5,25 дюйма, появившиеся в Гибралтаре перед началом войны, имели несколько меньшую дальность стрельбы — двадцать две тысячи метров. Но приближаться так близко к Гибралтару командование АУГ не собиралось, планируя «вынести» всю оборону англичан ударами с воздуха. Как с самолетов мощными бомбами, так и с вертолетов ракетами и пушками. Которые должны были нанести «последние штрихи к портрету» точными ударами по отдельным хорошо защищенным целям, и поддерживать высадку французского десанта, подавляя очаги сопротивления англичан.

Но до высадки десанта надо было еще дожить, а пока что перед АУГ стояла более близкая проблема. И эта «проблема» уже развернула свои башни главного калибра в направлении противника, ожидая, когда он приблизится на дистанцию стрельбы. Радары у англичан на линкорах имелись, поэтому ночной бой не являлся для них неразрешимой задачей. То, что авианосец и крейсера противника вовсе не собираются так подставляться и изображать из себя мишень для пятнадцатидюймовых орудий, англичане догадывались. Но, по крайней мере, надеялись хотя бы не допустить вражеские корабли к побережью и свести все к авианалетам, где у защитников Гибралтара были (как они считали) хоть какие-то шансы на успех. А французов англичане не боялись, ибо вступать в артиллерийскую дуэль с «Нельсоном» и «Роднеем» французским «Дюнкерку» и «Страсбургу», по своей конструкции относившихся скорее к классу линейных крейсеров, чем линкоров, все же было чревато. То же самое касалось и «ветерана» Первой мировой линкора «Прованс» («Бретань» еще находилась в ремонте), который в одиночку против таких же «ветеранов» «Куин Элизабет» и «Ривендж» совершенно не вытягивал. Многочисленные французские крейсера в эскадре адмирала Жансуля погоды не делали. Среди них был всего один тяжелый — «Алжир», вооруженный восьмидюймовыми орудиями главного калибра. Все прочие — «Ла Галисоньер», «Жан де Вьен», «Марсельез», «Глуар», «Жорж Лейг» и «Монкальм» относились к классу легких, и своими шестидюймовками никакой опасности для английских линкоров не представляли. А состав французской эскадры англичане знали прекрасно. Уже были перехвачены сообщения английских подводных лодок, которые хоть и не сумели нанести никакого урона французам, но определили точное количество военных кораблей и грузовых судов, о чем уведомили английское командование в Гибралтаре при первой возможности. Если бы удалось отбить все авианалеты русских, сохранив при этом линкоры и береговую артиллерию, то французам ничего не светило в плане захвата Гибралтара. Понимали это и сами французы. Поэтому и не лезли «поперед батьки», выжидая, что же выйдет из данного безобразия, на которое они подписались.