Собрание птиц - Риггз Ренсом - Страница 12

– В этот момент я проснулась, – заговорила Нур. – И Горацио сообщил нам кое-что. Нечто вроде подсказки.

– А потом выпрыгнул в окно, – закончил я.

– Могу я взглянуть на эту карту? – спросила мисс Сапсан.

Я подал ей карту. Мисс Эс разгладила клочок бумаги на коленях, и куртка Милларда склонилась над ее плечом. В комнате стало тихо.

– Этот обрывок мало что дает, – заметил Миллард через пару секунд. – Это крошечная часть более крупного документа, скорее всего, топографической карты.

– Да, то, что сказал Горацио, было похоже на координаты, – подтвердил я.

– Координаты помогли бы нам, если бы у нас была целая карта, – возразил Миллард. – Или если бы на карте были указаны названия городов, дорог, озер и тому подобного.

– Вообще-то, – сказала мисс Сапсан, – поднеся к глазу монокль с увеличительным стеклом и склоняясь над обрывком бумаги, – мне кажется, что названия были стерты.

– С каждой минутой это становится все более странным, – бормотал Миллард. – Ты сказал, что пустота произнесла что-то… Что именно?

– Он сказал, что охотницу можно найти в петле, – ответил я. – Эйч назвал ее «большим ветром», а Горацио сказал, что это место находится «в сердце бури».

– Кто-нибудь может объяснить, что это значит? – обратилась Нур к присутствующим.

– Похоже, эта петля расположена в центре урагана или циклона, – сказал Хью.

– Ясно, как день, – подтвердил Миллард.

– Но какой безумной имбрине могло прийти в голову создать петлю в таком ужасном месте? – воскликнула Оливия.

– Той, которая очень не любит незваных гостей, – ответила Эмма, и мисс Сапсан кивнула.

– Вам знакомо такое место? – спросила у нее Эмма.

Мисс Сапсан нахмурилась.

– К сожалению, вынуждена признаться, что нет. Возможно, оно скрыто где-то в Америке. И опять же, Америку я знаю плохо.

– Но кто-то должен знать, – сказал Миллард. – Не отчаивайтесь, мисс Прадеш. Рано или поздно мы во всем разберемся. Могу я это позаимствовать? – Карта поднялась с колен мисс Сапсан и взмыла в воздух.

Я посмотрел на Нур. Она кивнула.

– Хорошо, – сказал я.

– Если я не смогу понять, где эта петля, бьюсь об заклад, здесь найдется тот, кто сможет разгадать эту загадку.

– Надеюсь, – сказал Нур. – Мне хотелось бы пойти с тобой, когда ты будешь расспрашивать людей.

– Разумеется, – согласился Миллард; судя по голосу, он был доволен.

– А я могу помочь тебе выяснить больше о самом пророчестве, – вставил Гораций.

– Возможно, вам стоит обратиться к мисс Шилоклювке, – посоветовала мисс Сапсан. – Когда-то я была ее ученицей, и я помню, что она очень интересовалась сомнамбулизмом, прорицанием и автоматическим письмом. Пророческие тексты тоже относятся к этой категории.

– Потрясающе! – воскликнул Гораций, и его глаза возбужденно заблестели. Он склонил голову и посмотрел на мисс Сапсан. – Если бы меня на несколько дней освободили от хозяйственных обязанностей, это очень помогло бы делу…

– Договорились. – Директриса вздохнула. – В таком случае, вас, Миллард, я тоже освобождаю от работы.

– Это несправедливо! – возмутилась Клэр.

– Уверен, я тоже могу вам помочь, – ухмыляясь, заговорил Енох. – Может быть, допросим недавно покинувшего нас Эйча?

Я вспомнил мертвеца, лежавшего в ящике со льдом, которого Енох воскресил в Кэрнхолме, и содрогнулся.

– Нет уж, спасибо, Енох, – отказался я. – Я ни за что не позволю проделать это с ним.

Он пожал плечами.

– Я что-нибудь придумаю.

Все начали переговариваться вполголоса, но через несколько минут Нур поднялась на ноги и откашлялась.

– Хочу вас поблагодарить, – произнесла она. – Я здесь новичок, поэтому не знаю, часто ли у вас такое случается… Пророчества, похищения, таинственные карты…

– Не очень часто, – засмеялась Бронвин. – Мы прожили почти шестьдесят лет вообще без всяких событий.

– Тогда… спасибо, – немного смущенно сказала Нур.

Она снова села, на ее щеках пылал румянец.

– Друзья Джейкоба – наши друзья, – объявил Хью. – А друзьям мы всегда помогаем, чем можем.

Все хором поддержали его. Я вдруг понял, что действительно вел себя некрасиво и слишком самонадеянно, и возблагодарил судьбу за то, что она послала мне такую крепкую новую семью.

Через некоторое время мисс Сапсан объявила, что настало время обеда и что до сих пор мы вели себя по отношению к Нур как негостеприимные хозяева, но теперь у нас появился шанс все исправить. Мы двинулись в сторону лестницы и поднялись по шатким ступеням в столовую, где на длинном столе из неструганых досок были расставлены разномастные чашки и тарелки. Несколько окон выходили на грязную реку и ветхие домики, лепившиеся друг к другу на противоположном берегу. В янтарном свете заходящего солнца этот вид казался почти живописным.

Нам с Нур после всех приключений наконец-то удалось вымыться. В соседней комнате мы нашли таз и большой кувшин с водой; на стене висело мутноватое зеркало. Мы смогли умыться и слегка почистить одежду. Но только слегка.

Когда мы вернулись, Нур села за стол рядом со мной. Эмма зажигала свечи кончиком пальца, а Гораций занимался раздачей главного блюда: разливал его черпаком из большого черного котла, висевшего над очагом.

– Надеюсь, ты не против тушеного мяса, – произнес он, ставя перед Нур дымящуюся миску. – В Дьявольском Акре отлично кормят – конечно, при условии, что ты любишь тушеное мясо на завтрак, обед и ужин.

– Сейчас я готова съесть что угодно, – улыбнулась она. – Умираю с голоду.

– Вот и молодец!

Завязался непринужденный разговор, и вскоре комната наполнилась гулом голосов и бряканьем ложек. Здесь было удивительно уютно, особенно если вспомнить, что дом находится в Дьявольском Акре, еще не пришедшем в себя после войны. Умение создавать уют в самых угрюмых и убогих местах входило в число многочисленных талантов мисс Сапсан.

– А что ты делала в обычной жизни? – спросила Оливия с набитым ртом.

– В основном, ходила в школу, – ответила Нур. – Кстати, интересно слышать о собственной жизни в прошедшем времени…

– Отныне для вас все изменится, – заметила мисс Сапсан.

– Все уже изменилось, – возразила Нур. – Мой мир за последнюю неделю буквально перевернулся с ног на голову. С другой стороны, не могу сказать, чтобы мне хотелось вернуться обратно.

– В этом-то как раз все дело, – подхватил Миллард, тыча в ее сторону вилкой с наколотым куском мяса. – Очень трудно жить нормальной жизнью после того, как ты провел некоторое время в странном мире.

– Поверь мне, это так, я пытался, – подтвердил я.

Нур пристально посмотрела на меня.

– А тебе никогда не хотелось вернуть прошлую жизнь?

– Ни разу, – заверил ее я. Я говорил искренне. Почти.

– У тебя есть мать и отец, которые будут искать тебя, тосковать по тебе? – спросила Оливия. Оливия всегда расспрашивала о родителях. Думаю, она скучала по матери и отцу сильнее других наших товарищей, несмотря на то, что давно пережила их.

– Я жила в приемной семье, – сообщила Нур. – Никогда не видела своих настоящих родителей. Но я уверена: Вонючкинс и Тина не будут рыдать и биться головой об стену, если я не вернусь.

Услышав «Вонючкинс», кое-кто из моих друзей с любопытством посмотрел на Нур, но, наверное, все решили, что это просто какое-то чудно́е современное имя, потому что никто ничего не сказал.

– И как тебе нравится быть странной? – продолжала расспросы Бронвин.

Нур с начала ужина не успела проглотить ни кусочка; но ее это как будто не слишком волновало.

– Когда я еще не понимала, что происходит, было страшно, но сейчас уже начинаю привыкать.

– Уже? – удивился Хью. – А как же там, в петле Неприкасаемых…

– Если честно, не люблю замкнутые пространства, – смущенно объяснила она. – Мне тогда показалось, что лезть в это… в эту дверь – все равно что добровольно сунуть голову в петлю.